Курьер

Исповедь

Когда дверь за ним закрылась, перед Джонатаном ясно встал выбор: убить мистера Н.Н., того, кто лишил жизни многих людей, того, кто был его мучителем и подпортил ему жизнь или мистера Вэйндила, бывшего руководителя, который все соки выжимал из парня и был груб по отношении к Моргану. Тем не менее, Дин Вэйндил — не преступник, а, напротив, боролся с преступностью. Значит, мистер Н.Н. вполне заслуживает смерти.

Однако, Джонатан должен был признаться себе, он не мог и не хотел брать на себя грех за убийство, пусть даже и такого жестокого человека, как Нейтон Никольсон. Парень снова впал в ту до боли знакомую ему пучину сомнения и бессилия, когда находишься на той грани сумасшествия, где не в состоянии пожертвовать своими принципами, чтобы изменить что-либо, но можешь совершить то непоправимое и глупое, дабы избежать последующей ответственности. Передумав всё таким образом, Джонатан безуспешно пытался открыть дверь, но, убедившись, что все попытки окончились провалом, взглянул на пистолет.

"Вот он, один шаг до неизвестности и безопасности от него", — подумал он, прижав ствол револьвера к виску.

"Всего одна пуля — и я исчезну".

Но рука дрогнула, а затем слабо и медленно опустилась вниз. Нет, безудержная жажда жизни, бьющая ключом в молодом теле, не сдавалась и побеждала страх. Джонатан никогда не решится на такое, ведь он так ещё мало прожил и так мало изведал, что считал кощунством из-за него переступать пропасть и лишать себя того неведомого и чудесного, что, возможно, ждёт его в будущем.

В таком положении серьёзной задумчивости парня застал мистер Н.Н., вернувшийся, таща за собой мистера Вэйндила. Дин в бессознании и с разбитой губой представлял собой жалкое зрелище. На вопросительный взгляд Джонатана убийца положил свою ношу на пол возле стены и просто ответил:

— Он сопротивлялся. Я ничего не мог поделать.

Затем он, сложив руки за спину, смирно встал перед Морганом. Джонатана напрягала и раздражала его спокойная и беззаботная улыбка и торжественно светящиеся глаза. Казалось, в то время, как парня переполняет ужас от всего происходящего, для мужчины всё это лишь игра, в которой всё идёт так, как он запланировал.

— Решился? Я рад. Стреляй же, — хладнокровно улыбнулся убийца.

— У меня есть вопрос, — неожиданная отвага вдруг охватила Моргана, и он направил ствол пистолета на мистера Н.Н.

— Конечно. Спрашивай, — снисходительным тоном позволил Нейтон.

— Вам совестно за то, что вы сделали? — дрогнувшим голосом через силу вымолвил Джонатан. — Если бы можно было вернуться назад, вы бы стали убийцей?

— Что за глупые вопросы, — с иронией усмехнулся мистер Н.Н.

— Отвечай, чёрт возьми! — отбросив всякие рамки приличий нетерпеливо и гневно закричал Морган.

Никольсон устало вздохнул и тяжёлой поступью стал приближаться к вытянутой руке с направленным в него револьвером.

— Знаешь, Джонатан, никому не пожелаю испытать то, что я испытал, убивая невинных. Видеть их предсмертный жалостливый взгляд, слышать последний вздох — это тяжко даже для меня. Я убивал многих на войне, но там это было необходимо. Я убивал многих на границе Мексики, но там это было даже сродни подвигу.

Морган беспокойно наблюдал за ним, пока он подходил. С каждым его шагом дрожание руки против воли Джонатана становилось всё заметнее, превратившись в одну сплошную болезненную конвульсию. Никольсон прервал раздражающую тряску, одним движением взяв ствол и прислонив его к своему лбу.

— Давай же, Джонатан, чего ты ждёшь? Отомсти же за тех, кто лежит в могиле по моей милости! Спаси мистера Вэйндила от меня! Соверши подвиг и стань героем! — крепко сжав пистолет, уговаривал мистер Н.Н.

Непрерываемый и, кажется, бесконечный зрительный контакт убивал Джонатана изнутри. Ему хотелось бросить всё, убежать и спрятаться так, чтобы никто не нашёл, в том месте, где он мог бы побыть наедине с собой, продумав свои действия, а не принимать важные решения будучи застигнутым врасплох. Никто не знал точно, сколько длилась эта пытка и это томящее и леденящее душу молчание, но его вскоре прервал твёрдый голос Нейтона Никольсона.

— Ну же! Отомсти, в конце концов, за себя! За свои мучения! Убей же меня! — грубо прокричав последние слова, он вдруг отшатнулся и громко рассмеялся. — Я знал, что ты не сможешь. Слишком слаб для этой роли, — снова с ошеломительной внезапностью мужчина принял строгий и слегка осуждающий вид. — Значит, мой дядя достоин жизни больше, чем ты. Он выживет в этом жестоком мире, а ты — нет, — с жестокостью, холодным тоном произнёс он. — Отдай пистолет, Джонатан, и я освобожу тебя от дальнейших испытаний, уготовленных для тебя жизнью.

Мистер Н.Н. встал перед Джонатаном, лицом к двери так, что тень, отбрасываемая им, приобрела более причудливые формы. Он уверенно поменялся ролью с Морганом и с хладнокровием направил в него дуло пистолета.

— Видит Бог, я давал тебе шанс, — всего на мгновение в его зелёных глазах промелькнуло сострадание, но затем опять это чувство заменил всепоглощающий мрак, скрывающий настоящую натуру убийцы.

Парень знал, бежать больше некуда. Его страх улетучился, заменяясь нетерпением и досадой. "Поскорее бы это всё закончилось!", — подумал он, без колебаний покорившись своей судьбе.

— Прощай, Джонатан Морган, — прошептал мистер Н.Н., придерживая палец на курке своего верного оружия.

Джонатан с застывшими слезами на ресницах прикрыл веки и бледными губами проговаривал молитву, прося прощение у Господа за все свои грехи.

Раздался выстрел.