Курсовая феи Эбигейл

Глава первая. Ох уж эти феи

Замок, прозванный Крыло Ворона, готовился встретить своё трёхсотлетие. С тех пор, как последние его хозяева перебрались в столицу, и до недавнего времени, его единственными обитателями являлись вороны, благодаря которым замок и получил имя, и их Хранитель, по совместительству и хранитель всего здания.

Жители городка Гринстоун, в который постепенно превратилось поселение около Крыла Ворона, были уверены, что птицы те самые, завезённые первыми в новенький замок. Ведь вороны, здесь ударение на первом слоге, в отличие от ворон — ударение на втором — живут очень долго.

Наиболее суеверные утверждали то же самое и о Хранителе. Разумеется, это не соответствовало действительности. Однако сам вид почтенного старца, аскетичного, с крючковатым носом, кустистыми бровями, пронзительно-чёрными глазами, в неизменных чёрных одеждах, эти утверждения поддерживал.

Хранитель изредка появлялся в городке, заказывая провизию для своих питомцев — громадных чёрных птиц, не покидавших пределы внутреннего двора замка. Им даже крылья подрезать не приходилось. Мудрые птицы быстро сообразили, зачем куда-то лететь, если их и здесь хорошо кормят.

Возвращаясь обратно, старец неизменно грозил посохом в сторону Гринстоунской Академии, соседствующей с замком. Хранитель считал, что шумные адепты нарушают покой птиц. Знал бы он, что вскоре подобные соседи покажутся меньшим из зол.

Обо всём этом думала леди Каролина Торин, новоиспечённый ректор Академии Фей, по неизвестной причине переведённой из столицы в замок Крыло Ворона. Прежний ректор сразу же подал в отставку, а леди Каролину убедил занять эту должность брат — Глава Палаты Лордов. Вот уже три месяца леди корила себя за то, что расслабилась и забыла о подставах любимого братца в детстве.

Даже столько времени ей хватило осознать, что из всех книг она больше всего не переносит сказки о нежных, милых, добрых и, главное, послушных феях.

Подъезжая к воротам замка в экипаже, запряжённом парой лошадей, а ректор возвращалась после законного выходного, она услышала крепкую забористую ругань. Работники замка тщетно пытались убрать с герба на воротах розовую краску, поминая при этом фейскую мать и демонских девчонок.

Увидев ректора, они тут же рассыпались в извинениях, однако видно было, что извиняются работники лишь за то, что выражались при даме, но никак не за суть ругательств.

Леди Каролина склонила голову, охотно принимая извинения. По большому счёту она была согласна с работниками. Только добавила бы ещё: талантливые негодяйки. Даже с её воздействием, краска оттёрлась с трудом.

Феи, крайне огорчившиеся переездом из столицы, старались украсить замок, казавшийся им мрачным, по своему разумению. Не помогали ни внушения самой леди Каролины, ни вопли кастеляна, ни ворчание Хранителя. Каждое утро преподаватели и обслуживающий персонал рисковали, проснувшись, обнаружить какой-нибудь сюрприз. Розу вместо ворона на флюгерах, оранжевую крышу или, как сегодня, выкрашенный герб на воротах.

Подойдя к кабинету, леди Каролина поняла, что сюрпризы на сегодня не закончились. В приёмной её ожидал Хранитель. Бедная секретарь, старца побаивающаяся, жалась в уголке, за своим столом. Леди Каролина её стыдила, а вот сейчас поняла, уж очень разгневанным выглядел Хранитель, что-то прячущий под полой накидки.

Старец встал, поклонился леди Каролине и кивнул на дверь её кабинета, показывая, что хочет поговорить наедине. Секретарь, лицо которой засветилось от облегчения, подбежала к леди Каролине и помогла снять той дорожную накидку, затем распахнула дверь в кабинет.

Ректор и Хранитель вошли туда. Старец плотно прикрыл дверь и, вместо слов достал из под полы абсолютно жёлтого ворона. Усадив птицу на спинку одного из стульев, Хранитель присел на соседний.

— Кто постарался? — устало спросила леди Каролина, прикидывая в уме возможные варианты «награды для героя».

Хранителя заметно перекосило, в глазах мелькнул красный огонёк, а из под губы на мгновение показались острые клыки. Леди ректор моргнула, нет, показалось, а то уж сама поверила слухам, что в предках Хранителя отметились вампиры.

В их мире давно проживали три расы: люди, феи и эльфы. Остальные исчезли в глубине веков, оставив после себя легенды, да редкие подарки дальним потомкам в виде необычной магии или характерных черт во внешности.

Хранитель, посмотрев на нахохлившегося на стуле ворона, произнёс:

— Сколько раз я просил этих… — он запнулся, видимо сдерживая ругательство, затем продолжил: — фей держаться подальше от воронов! Нет же. Подходит такая: уси-пуси, мои цыплятки. Щёлк пальцами и Одди — жёлтый. И, главное, ушла довольная собой. А Одди теперь остальные птицы в стаю не принимают.

— Ну, пусть у меня живёт, — решила леди Каролина, проникнувшись судьбой бедной птицы, и спросила: — Вы не сказали, кто это сделал?

— Адептка Эбигейл Лесли, — выдал Хранитель.

— Нет, как учиться, так у неё сил нет, дар, видите ли, слабоват! — воскликнула леди Каролина. — Зато на вечеринки, проказы и прочее всегда готова. Как же меня раздражает эта избалованная девица! И ничего не сделаешь, дальняя родственница короля. Дайте Боги здоровья его Величеству.

Спохватившись, что слишком много сказала, леди Каролина пристально посмотрела на Хранителя…. Тот понимающе улыбнулся и произнёс:

— Давно подозревал, что девчонка не из простых, уж очень наглая. Попробую ей объяснить, что она своей глупой проделкой навредила Одди. Животных и птиц она, кажется, любит.

Хранитель вышел, а леди Каролина взялась за бумаги, принесённые на подпись. Она изучала их и разговаривала с пострадавшим вороном, найдя в нём самого внимательного и молчаливого собеседника из всех, с кем ей доводилось общаться. К обеду Одди освоился и позволял себя погладить по жёлтым перьям. Ворон даже сделал попытку сесть леди ректору на плечо, но его спугнула ворвавшаяся в кабинет заведующая кафедрой исполнения желаний.

— Это невероятно, просто невероятно! — воскликнула она и только потом спохватилась: — Ох, простите, доброго дня, леди Каролина. А…