Квартира № 8

Квартира № 8

Квартира № 8

Поезд остановился. За несколько минут до этого мгновения пассажиры, упакованные в зимнюю одежду, с вещами, сбились в плотную массу в тамбуре. Было тесно. Было жарко. Было трудно дышать. Едва проводник приоткрыл дверь, все зашевелились, заволновались и устремились к выходу, к свежему воздуху, к встречающим. На перроне послышались приветственные возгласы, крики, смех. Все пропитано веселым ожиданием — сегодня 31 декабря!

Меня никто не встречал. Мой приезд в Самару — это своеобразный подарок однокурснику — Анатолию. Пять лет мы с ним учились в одной группе и жили в одной комнате общежития. После окончания он уехал домой в Самару, а я — в Питер.

 Я не спешил. Постоял, разглядывая вокзальную толпу, выкурил сигарету. Хотелось посмаковать и еще раз проиграть в голове, какие чувства испытает мой старый друг, когда я обрадую его неожиданным приездом. Анатолий жил недалеко, почти на вокзале. Можно заявиться к нему домой, но я решил добавить к нашей встречи момент нетерпеливого ожидания. Достал телефон и позвонил.

- Леша, это ты? - он сразу узнал меня. - С наступающим! Как ты живешь? Почему долго не звонил?

- Не люблю звонить? Я взял и приехал.

- Куда приехал?

- К тебе в Самару, - наступила глубокая тишина. Мне даже показалось, что я чувствую на расстоянии его растерянность и представил каким взрывом радости она сейчас закончится.

- Ну ты даешь. Не мог позвонить и предупредить? Я бы все переиграл. На крайний случай оставил бы ключ от квартиры соседям. Ну, Алеша, всегда с тобой какие-нибудь закорючки, - вместо радости в его голосе мне послышалось легкое раздражение. Наверное, с возрастом взгляды на прошедшую жизнь меняются, но я не понял, что он имел в виду, упрекая меня в «закорючках»? После некоторого молчания он продолжил. - Нас нет в Самаре. Мы на другом берегу Волги. До нас не доехать и не доплыть. Вернемся третьего числа. Ты приехал только к нам или у тебя есть дела в Самаре?

- Я приехал на неделю. Главная причина приезда — это вы. Второстепенная — настройка оборудования.

- Прекрасно. Значит мы с тобой увидимся. Мы по тебе соскучились и будем рады встрече. До нашего приезда устройся в гостинице. Потом к нам переберешься.

- Пока-пока, привет жене. Поцелуй своих детишек. С Новым годом....

Не получилось у меня обрадовать друга неожиданным приездом. Развалились нарисованные в голове варианты и сценарии встречи. На их развалинах осталось место только для тоскливого ощущения, что я каким-то образом обманул самого себя.

Сдав сумку с вещами в камеру хранения, я вышел на площадь. Я приезжал в Самару два раза. Оба приезда затерялись в глубине моей памяти и очень редко всплывали, вызывая воспоминания. А теперь, когда я пересекал площадь, что-то всколыхнулось в груди и еще неясное и неосознанное заставило забыть про гостиницу, повернуть налево и пойти вдоль трамвайных путей туда, где в далекой перспективе угадывалась Волга.

Я шел вперед и стало заметно, как улица ныряет вниз и над ее краем серой полосой возникает лес, растущий на другом берегу и появляется белое поле — засыпанная снегом, замерзшая поверхность реки.

Место, до которого я дошел, мне было прекрасно знакомо. Десять лет назад, в мой первый приезд, я каждое утро проходил здесь, направляясь на песчаный пляж, и в обеденное время возвращался в обратном направлении. Справа от меня на другой стороне улицы по-прежнему располагался небольшой ресторанчик, а слева, за оградой Струковского парка находился присыпанный снегом фонтанчик. Ниже по аллее должна стоять деревянная скамейка.

Эти три маячка, связанные между собой пространством и временем, когда-то стали неотъемлемой частью произошедших со мной событий. И сейчас они сорвали завесу с памяти и запустили поток воспоминаний. Я даже вздрогнул, когда на миг, вместо серого снега и голых деревьев, увидел все июньским — горячим, пыльным, зеленым.

Все началось Там — внизу на песчаном пляже.

В том далеком июне в Самаре стояла жара. Жена Анатолия с ребенком спасалась от нее в деревне.  Анатолий, осчастливленный полученной от Управления Дороги трехкомнатной квартирой, с утра до вечера пропадал на работе. Я был предоставлен сам себе и целые дни проводил на Волге. Скоро я стал завсегдатаем пляжа. Одни и те же посетители приходили сюда как по расписанию и занимали свои места. Как с хорошими знакомыми, здоровались с окружающими. Расстилали половички, простыни, коврики и располагались на них, как в собственной квартире. Контингент устоялся и чужых сразу предупреждали, что это место занято.

В тот день, прежде чем спустится с набережной на пляж, я привычно оглядел пространство, заполненное загорелыми телами и обнаружил, что на маленьком кусочке пляжа размером в одну узкую бязевую простынку, который и я и окружающие считали моим, находится тело совсем белое.

На моем кусочке пляжа, на небольшой квадратной подстилке, под широкополой соломенной шляпой, сложив по-восточному ноги сидела девушка и читала книгу. У нее кожа была не просто белая, а с синеватым отливом, каким зимой отсвечивает лед на реке. Но это зимой, а сейчас жаркое лето и коварное солнце. Очень быстро она обгорит. Ее кожа станет красной, покроется пузырями. У девушки поднимется температура, и врачи диагностируют ожог какой-то степени. Спасти ее может только тень.