Квэль-Ламин и Проклятие Ламантина

Глава 5

Но далеко уйти они не успели. Во дворе бывшего "Мертвого Додо" их поджидали эльфийские войны с копьями, мечами и пиками наперевес. Впереди на коне держался главный -- высокий длинноволосый эльф с большим острым носом. Он самоуверенно ухмылялся. Поддерживая Квэль за локоть, Йонда зашипела ей в ухо:

- Давай, преврати их в жаб и съешь! Или просто съешь!

Квель глупо хихикая начала размахивать обмякшим амулетом. Йонда приготовилась к веселью... но ничего не произошло. Квэль даже протрезвела от недоумения и обиды - Что такое?! Она разразилась гневной рифмовкой:

 

- Фу-ты, ну-ты, вилки гнуты!

Крабы в тапочки обуты!

Три мясных котлеты в тесте -

Ваш отряд умрёт на месте!

 

На последней строчке голос Квэль-Ламин сорвался на пронзительный визг. Однако, никакого волшебства за вышепреведённым волшебством поэзии не последовало. Квэль-Ламин швырнула талисман на землю - он отпружинил и покатился в сторону эльфийской армии. Кто-то из воинов сдержанно хохотнул. Йонда схватила Квэль-Ламин за плечи и закричала:

- Как это понимать, лапуля?! Давай, огненным вихрем по наглым рожам! Кровососущими слепнями по голым икрам! Не тормози!

"Пачму... йа ни магу покулдавать? куда... девалась калдавалка?" - беспомощные мысли Квэль-Ламин беспомощно бродили по кругу, такие же пьяные, как и сама девчулина. Йонда тяжело вздохнула.

- Ну-с, приступаем к плану Б.

Чернокожая целительница от души треснула рсалчку по увесистому чешуйчатому заду.

- Фас, дорогуша, фас!!!

Рсалчка зарычала и бросилась на флегматичных солдат, но в полуметре от злодеев решительно изменила траекторию движения. Боковым зрением она увидела огромную пупрпурно-бирюзовую бабочку и весело погналась за ней, оглашая округу раскатистым низким лаем. Йонда непристойно выругалась. Дать дёру было невозможно. Квэль-Ламин не держалась на ногах, а у эльфиского генерала был крепкий конь. Сражаться тоже смысла не имело.

- Лады, тигрята, мы сдаёмся. Не будем терять времени на разговоры. Веревки, темница, пыточная... на ужин - позавчерашние помои. Я в курсе процедуры, плавали, знаем.

Высокомерный эльф на гордом коне снисходительно кивнул. Квэль-Ламин и глазом не успела моргнуть как они с Йондой оказались связанными, в телеге, и на пути в тюремные пещеры. По дороге она задремала (сказывался выпитый алкоголь), а проснувшись обнаружила себя в тесной, мрачной камере, за ржавой решеткой. Рядом с ней сидела злая Йонда и... БЫТЬ ТОГО НЕ МОЖЕТ.... Невероятно... Красивый... Жрец...

- Ах ты жабий сын! - Квэль-Ламин была в ярости. - Предатель! Изменник!

Девушка замахнулась со всей силы и вмазала жрецу по привлекательной щеке. Точнее, она попыталась это сделать, но не смогла дотянуться до него... из-за многочисленных жировых складок. Эльфийская тюрьма рассеивала все заклинания, и виртуозно набранные килограммы наконец-то вернулись к своей любимой хозяйке. Квэль-Ламин оставалось лишь отчаянно махать пухлыми ручками, атакуя красавчика нецензурными ламантиньими выражениями, которым ее научил жених.

- Я... я знаю, что заслужил это. - грустно вздохнул жрец, покорно подставляя свою ну просто до неприличия привлекательную щеку под маленький кулачок эльфийки. Я совершил ужасную ошибку.  - Прости... меня. 

От этих слов Квэль-Ламин совсем рассвирепела:

- Посмотрите на него! Конечно, ты просишь прощения! Что ты еще можешь сказать, сидя в этой вонючей камере, куда тебя посадили наши враги! Да ты ложный насквозь, как и твои ложноножки!

 Жрец лишь грустно вздохнул:

- Я понимаю, что ты имеешь в виду... но все было не так. Я расскажу тебе свою историю.

 Квэль-Ламин нехотя скривилась, но приготовилась слушать.

- Позорно бежав из вашего замка, я к вечеру добрался до эльфийского военного лагеря. Старейшина охотно принял дар в виде найденных тобой патронов, и я был зачислен в ряды фронтовых чистильщиков овощей. Здесь я был в безопасности... Все вежливо здоровались со мной по утрам... Но это был не я. Мысли о содеянном не давали мне покоя. Я не мог спать, не мог есть, не мог ходить в туалет. Чувство стыда и раскаяния разъедало меня изнутри. Мои братья... мои друзья... я предал всех, кто был мне дорог... По началу, я пытался устраивать диверсии. Маленькие гадости, способные нарушить гармонию в лагере. Я надеялся, что плохо почищенная морковь и остатки луковой кожицы на плоде задержат моих «друзей» и выиграют время для моих друзей. Я думал о вас денно и нощно, но я не мог вернуться и взглянуть вам в глаза. Ведь патроны, наш козырь, наше единственное оружие против ангела... были у них. По моей вине. Тогда я решился на отчаянный шаг. Когда солнце скрылось в водах Ядовитого Моря Смерти, я прокрался в шатер Старейшины с намерением выкрасть патроны. Но... я был схвачен и заключен в этой самой камере.

Квэль-Ламин засмотрелась на красавчика... с недоверием.

- Я говорю тебе правду, смотри, - сказал жрец и отдернул подол балахона. На одной из его ложноножек виднелся ряд маленьких татуировок. Квэль-Ламин сразу узнала характерные символы. Живя с эльфами большую часть своей жизни, она свыклась с их культом никому не нужной бюрократии. Каждое социально значимое событие в жизни эльфа накладывалось на кожу его левой ноги в виде маленькой татуировки. У самой девушки их было всего три: о первом месте в номинации «Выбор Старейшин», полученном за выступление в конкурсе юных массажистов, об успешном окончании школы массажистов для эльфов-подростков и о принятии на должность главного массажиста Деревенской Ратуши. У жреца же их было гораздо больше: о принятии в армию и получении должности чистильщика, о штрафе за плохо почищенный овощ, о штрафе за плохо почищенный овощ, о штрафе за плохо почищенный овощ, о визите к терапевтоманту, о визите к психотераманту, о назначении лекарственных корней стыдобархатцев и успокалипта, о штрафе за плохо почищенный овощ и о тюремном заключении по обвинению в грязном предательстве высоких идеалов народа. Эльфийка быстро взглянула на свою ногу, убедившись, что такая теперь есть и у нее.



Отредактировано: 09.03.2018