Лабиринты. Книга первая.

Аккорд 1

Слишком высокий аккорд...тишина

Слышно было как где-то

Внутри

Лопнула струна

И встревоженным сердцем

Пауза взята

Навсегда?

Ночь окутывает мир своей темнотой, когда я, наконец, решаюсь написать, а вернее, начать главу моей новой книги. Слова стекают с клавиш и ложатся ровными строками на экран, словно ручеёк, исследующий свой путь по белому листу бумаги. Листы бумаги сменяют монитор, а в руках перо, жёсткое и на удивление лёгкое, что скрипит по листу бумаги; отчётливо и как-то даже пронзительно, стараясь самостоятельно давать ответы на вопросы неугомонного сознания.

Загадочные звуки, которые так беспощадно проникают в наши сновидения. Откуда они берутся?

Как будто перестук тысячи закрывающихся дверей машин, одновременно донёсшихся к нам в ночном сне. Непреклонный и напористый, он словно никогда не должен был утихнуть. Фигуры в тёмном, они повсюду; и я бесконечно долго описываю этот звуковой аккорд, который может ворваться в безмятежные сны каждого.

Кто осмелился заснуть, стараясь забыть вновь прожитой день своей жизни, утекающей словно сквозь пальцы?

Он продолжительный и очень громкий и по очереди раздающийся со всех концов мира. Перестук.

Но это не было всем, что послужило вдохновением для моего произведения. Хотя вначале был именно звук. А после неторопливые капли дождя, медленно срываясь со скорбящего неба, напоминали наши слёзы, льющиеся на перекрёстках миров. Они стекали по лобовому стеклу моей машины, будто напоминая о тяжёлой утрате.

В самых тёмных моментах нашей жизни, когда сердце разбито вдребезги, они накапливались и собирались в одном месте. И небо, будто сочувствуя нашей боли, печально проливало дождь, безумно похожий на наши слёзы.

Моих снов и мрачных откровений хватило бы на целую книгу. Книгу о безутешных ночных размышлениях, о том, как мир в тёмной ночи приобретает таинственное и даже жуткое измерение.

Книгу, которая заставит читателей задуматься о своих собственных сновидениях, связующих нас с загадочным, покинутым миром, которой был когда-то реальностью.

***

Проснувшись, ощущала жуткий холод в душе. В который раз он вновь опустошает мне разум и будто вновь отнял надежду на новую жизнь. Боялась и не могла бороться с подступающими непредсказуемыми видениями.

Бессвязные и не ускользающие в небытие к полудню из памяти, они заполоняли сознание и были столь реальными, что казались действительностью; просто второй жизнью.

«-… если бы я могла проснуться, как только это начнётся вновь».

В одиночестве смотрела на улицы ночного города, где свет от рекламных огней смешивался с тёмной стороной проулков, будто отвоёвывая в борьбе у темноты свои права, и чувствовала, что сердцебиение, ускоряясь, старается заполнить память новыми звуками.

Хотелось отвлечься и слышать приглушённую музыку; улицы удивительно, но были полны жизни. Субботняя атмосфера летней ночи большого города на самом берегу океана, как передать её особый, пленительный и неповторимый уклад?

Он был живописным, светящимся в разных цветах от ламп и огней, а ещё от стремящихся вдаль по автостраде машин, что создавало потрясающую, особую атмосферу. Всё это было на самом деле, как каждый новый день, как новый мир; жизнь неутомимо текла, и каждый день был открытием, конечно же, для тех, кто стремился сделать это открытие для себя и для своих близких, видя нечто чудесное в каждом восходе солнца.

Вечерние же часы были особенно мною любимы, светило заходило за горизонт, и небо окрашивалось в различные оттенки оранжевого и красного. Морская вода казалась притягательным изумрудом с отблесками золота: вдали можно было увидеть светящиеся огни кораблей, стоящих на рейде. Высотки. Как необыкновенно видеть из окон последних этажей закаты и представлять себя в Ницце или, допустим, в Венеции.

Всё было по-другому, нежели в другом месте.

Высокое бескрайнее небо необыкновенного сине-голубого цвета и очень яркое солнце, желающее каждый день по возможности глубже дотянуться своими безудержными лучами до дна морского.

Я любила этот город.

Качнув головой, почувствовала тяжесть украшения. Мысленно рука уже тянулась к блокноту. Муза нашёптывала образы.

- Оленька…

Зазвучал в голове наперекор всему, опуская на землю, тяжёлый шёпот мужа. Он не отпускал даже спустя месяц после...

- Отчего ты мой подарок носить не желаешь? Они тебе не нравятся? Ты тётке своей Дарье Алексеевне говорила о серьгах? Я выполнил наш договор, ты живёшь ни в чём, не зная нужды. Тебе нужно только ждать меня, время пролетит незаметно. Адвокат говорил вчера о досрочном…

- Георг, Дашу уже, как четыре месяца похоронили соседки в посёлке. Я же говорила тебе. Вот и письмо прислали. Ты же не хотел моего отъезда. А сейчас я на могилку собралась и дом пора оформлять на себя, завещание найти нужно.