Ладомир

Защита Рундштедта

Рундштедт, столица Флоренского герцогства, встретил корсаров сплошной пеленой мелкого густого дождя. В серовато-белесой дымке терялись очертания города и окрестностей порта. Стоя на капитанском мостике в месте с Улафом и Эрлом, Сандро с жадным нетерпением всматривался в лежащую перед ним столицу славной морской державы. Флоренс возник, казалось, вопреки воле богов и природы. Здешние равнины лежали ниже уровня моря, земли были недостаточно плодородны, постоянные ветры и частые дожди делали климат не самым приятным для проживания, но местные жители не жаловались. Они защитили свои поля от наступления моря дамбами, удобрили и взрыхлили каждый кусочек земли, прокопали каналы и осушили болота, поставили множество ветряных мельниц, на влажных лугах выпасали огромные стада знаменитых молочных коров. Их корабли бороздили моря всего мира, в прибрежных рыбачьих селениях вырастали прирожденные моряки. Из заморских стран они привезли луковицы диковинных цветов, под которые скоро отвели целые поля, давшие название стране. За время своих скитаний Сандро ни разу не довелось побывать на родине своей матери – герцогство ни с кем не ссорилось, неизменно придерживалось нейтралитета, наживая богатства на торговле и транзитных перевозках. Позицию герцогов Флоренских принимали, нейтральная маленькая страна была нужна постоянно воюющим соседям, даже полудикие кочевые племена на юго-восточных границах уважали этот нейтралитет. Конечно, герцогство имело небольшую регулярную армию, свое ополчение, но выстоять с этим против могущественной Вестландии без помощи наемников вряд ли смогло бы. Зоркие глаза юноши различали сквозь влажную пелену остроконечные черепичные крыши домов и соборов, желтовато-серый камень стен крепостных укреплений, потемневшую от дождя зелень. По низкому небу быстро неслись рваные клочья серовато-сизых облаков, устье реки вздулось и почернело под безжалостными ударами ветра и дождевых струй.

На пирсе, тем не менее, корабли встречала весьма представительная депутация горожан и придворных. Среди толпы промокших, ежащихся от резкого ветра отцов города выделялось несколько широкоплечих с обветренными лицами, по виду настоящих морских волков. Тщедушный разряженный человечек выступил вперед и, изо всех сил пыжась сохранить гордость, делано вежливо поклонился корсарским вождям:

- Рундштедт и герцоги Флоренские рады приветствовать славных воинов на земле нашего герцогства.

- Для нас большая честь встретить столь пышный прием в лице самых именитых людей достославного Рундштедта, - склонил голову в ответ Улаф.

- Герцогиня Беренис и члены городского совета просят отважного Улафа и его капитанов в здание герцогского дворца. Для вашей команды и воинов уже готово угощение на площади перед ратушей.

- Я и мои люди благодарны Рундштедту за оказанную честь и любезность, - с достоинством поклонился Улаф. – Мои корсары останутся ночевать на кораблях, но воинам необходимо жилье.

- Можете не беспокоиться, Ваша… Ваше… - человечек замялся, не зная, как именовать пиратского вожака.

- Просто, капитан Улаф, - засмеялся корсар. – У меня на родине нет дворянства, а в Островном братстве не принято щеголять чинами и званиями.

- Хорошо, капитан. Однако, становится холодно, прошу за мной.

- Простите, достоуважаемый, хотелось бы узнать Ваше имя.

- Я Сердонус оф Вайден ди Доннерт, почетный член городского совета, а это …- он начал представлять своих спутников.

Сандро слушал не очень внимательно, но успел заметить, что большая часть встречающих были главами купеческих гильдий, ремесленных цехов и придворными герцогини. Загорелые крепыши оказались капитанами торговых судов славного города Рундштедта. Улаф взял с собой капитанов и штурманов с кораблей, командиров наемников и Эрла с Александром. Несмотря на скверную погоду, на улицы высыпало, казалось, все население столицы. Многим хотелось посмотреть на прославленных корсаров, взявшихся защищать город от могущественного соседа.

Герцогский дворец был расположен в центре города, недалеко от рыночной площади. Сердце юноши забилось сильнее при виде мостовой, по которой восемнадцать лет назад ступали ноги его родителей. Сейчас он встретит подругу матери, сможет расспросить о юности Анны, пройдет по комнатам и залам, запомнившим ее легкую поступь, увидит зеркала, в которых отражалась стройная девическая фигурка. Возможно, ему удастся прикоснуться к вещам, принадлежавшим матери, должно же было что-то сохраниться. Он украдкой взглянул на Эрла, и встретился с непривычно мечтательно-задумчивым взглядом рыцаря. Похоже, ими владели сходные мысли.

- Потерпи немного, - шепнул Генрих, - я попробую испросить у ее светлости аудиенции для нас наедине. При ней должен сейчас быть мой брат Фредерик, он нам поможет.

Как во сне мальчик прошел между огромных каменных львов – символа города – украшавших парадную лестницу дворца. Он жадно всматривался в каменные и паркетные плиты пола, в резные панели и огромные двери дворца. Мнилось, сейчас из-за очередного поворота в нескончаемой череде коридоров и комнат выйдет его давно утраченная мама, улыбнется, положит руки на плечи, прижмет темноволосую голову к своей груди. Процессия вступила, наконец, под своды парадного зала, Ладомир поднял глаза и увидел почти прямо перед собой на троне на возвышении женщину в платье серого бархата, расшитом жемчугом и опалами. Герцогиня Беренис, в молодости не выделялась красотой, но годы придали ей особое очарование, свойственное истинно добрым справедливым натурам. Лицо с неправильными, резковатыми чертами освещали удивительные серые глаза. Они сияли светом всепонимания и сочувствия. Это были очи мудрой правительницы и чуткой ранимой женщины. От Улафа и Эрла Александр знал, что герцог Флоренский выдал дочь из династических соображений за младшего сына Румесвельдского владыки. Этот брак принес немалую выгоду Рундштедту, но очень мало счастья самой невесте. Супруг Беренис оказался пустоголовым слабовольным человеком, не скрывавшим от жены своих любовных похождений с ее фрейлинами и всеми мало-мальски красивыми горожанками, на которых упал его монарший взор. На долю жены выпадало заминать скандалы и улаживать неприятные ситуации, в которые попадал ее незадачливый избранник. По счастью, отец Беренис видел своего будущего зятя насквозь и заранее оговорил в брачном контракте право дочери быть полноправной владычицей герцогства без вмешательства мужа в дела. После смерти старого герцога Беренис стала истинной матерью для своих подданных. Она родила от мужа двоих сыновей, искренне радуясь, что мальчики унаследовали ее внешность и характер, ничем не походя на своего беспутного красавца-отца. Супруг герцогини ненадолго пережил старого герцога – неведомая хворь, подцепленная в каком-то портовом притоне, свела его в могилу. Беренис после смерти мужа вдовствовала, отвергая все предложения руки от соседних правителей. В истинную любовь к себе она не могла поверить, хорошо зная недостатки своей внешности, а во второй раз испытать прелести брака с нелюбимым и не любящим ее мужем не рискнула.