Лёд в сердце

Кай смотрел на подходившую к нему женщину. Кожа ее бледна настолько, что светилась льдистой синевой, и, он знал это, была на ощупь холодной настолько, что тело того, кто прикасался, обманывалось, отдавая ей собственное тепло, и ее кожа вдруг казалась почти горячей… Это было мучительно, но не страшно, совсем не страшно. Это просто было.

Он столько времени провел здесь, с ней, в увлекательнейших занятиях и беседах: она учила мальчика своей снежной магии, рассказывала, как быть хорошим правителем для любых существ, не важно, люди то или не люди, или рассказывала старинные поучительные истории о жизни таких же, как она, могущественных существ. Устав, они вместе катались на санях, по земле или по небу, или рисовали на чужих окнах морозные узоры.

Когда Снежная Королева покидала его и свой замок – Кай тоже не скучал. Он бродил в одиночестве по прекрасным морозным залам, любуясь их холодной красотой. Устав бродить, он собирал из тонких сияющих льдинок изящную мозаику, и ни разу у него не получилось изобразить одинаковый узор. Вьюжные ветры пели ему свои песни, и как же сладко Каю спалось под их пение…

Сейчас от одного только взгляда на ее лицо Кай понял, что грядут перемены. Те перемены, которых он не ждал и не хотел. Будь его воля – он остался бы со Снежной Королевой здесь на целую вечность. Но она… Она, похоже, решила иначе.

На лице его королевы появилась улыбка - пустая и холодная. Ее слова падали, как льдинки – динь, динь…

– Она уже близко – эта девочка, что никак не сумела забыть тебя... Разлюбить тебя... Она почти рядом. Скоро она будет здесь. Она придет за тобой, бедный мой Кай… – он не понимает, чего в голове ледяной волшебницы больше – сочувствия или насмешки. Ему вообще сложно было понимать свою королеву. Даже с этими льдинками в глазах и в сердце…

Герда. Кажется, подружку его детских дней звали именно так. Кай пытается скопировать улыбку Снежной Королевы – холод и пустоту, но получается плохо, и он сейчас наверняка выглядит жалким, бормоча:

– Герда… Она же мне как сестра, о какой любви ты вообще говоришь? Ты – моя единственная любовь, королева.

Прозвучало и правда не слишком уверенно. Как будто он пытался убедить в сказанном в первую очередь себя.

Снежная Королева усмехнулась недобро:

– Ты не умеешь любить, мальчик мой. Льдинки попали в твои глаза и в сердце, когда ты был еще ребенком, так что откуда тебе знать, что такое любовь?

Кай ничего не ответил, просто посмотрел в лицо своей королевы тоскливым щенячьим взглядом. Женщина же продолжила:

– Льдинка в твоих глазах растает, когда за тобой придет эта твоя… как сестра. С тем зрением, которое тебе подарило разбитое зеркало, ты не сможешь жить среди людей. Но льдинка в сердце никогда не растает. Ты не сможешь никого полюбить, зато будешь хитрым, умным, расчетливым, лживым, если нужно… – Снежная Королева прислушалась к чему-то, каким-то звукам, которых Кай не различал, как ни старался. – Она близко. Мне пора идти, я не могу препятствовать… Такой закон. Будет лучше, если ты постараешься поскорее забыть обо мне, мой маленький принц. – губы ее легонько коснулись его губ, обожгли поцелуем, и Снежная Королева вышла из тронной залы, бесшумно, как будто ее никогда не было.

Кай проводил ее все тем же взглядом, исполненным глубокой печали (он уже знал, что никогда, никогда не сможет забыть свою королеву), и, усевшись на пол перед троном, стал бездумно передвигать по зеркальному полу льдинки, то и дело прислушиваясь к окружающим звукам. Но шагов Герды юноша все равно не услышал. Может быть потому, что постепенно увлекся складыванием головоломки, а она все не шла и не шла.

Наконец, Кай услышал легкие бегущие шаги, услышал ее голос. Герда твердила о том, что нашла его, что теперь все будет хорошо, они отправятся домой. Она опустилась на колени рядом с ним, и Кай, даже не глядя, все равно замечал, какая Герда стала сильная, смуглая из-за постоянного пребывания под открытым небом, гибкая и решительная.

Она одновременно плакала и смеялась, шептала ему всякие милые глупости, тормошила и даже поцеловала в щеку. Юноша чувствовал все это словно со стороны, как будто бы не с ним все происходило. Вдруг горячая, соленая капля упала ему на лицо. И только тогда Кай он поднял на Герду глаза – пустые, усталые глаза существа, не способного любить. Поднял глаза – и заплакал.