Леди и Адмирал

Леди и Адмирал

Джун Мэй поставила пустую кружку на блюдце и вернула девочкам листы с их выполненными заданиями.

– Абигейл, выровняй спину и перепиши последнюю строчку снова, но на этот раз прошу тебя сосредоточиться. Я всё ещё с трудом могу прочесть то, что ты пишешь. Кори, пожалуйста, принеси словарь – он на нижней полке – и прочитай определение слова «органический». Затем перечитай своё сочинение и подумай, зачем я тебя об этом попросила.

– Да, мисс Мэй, – ответила Кори Кроуфорт и резко вскочила со своего стула, едва не опрокинув его на пол, отчего тут же смущенно добавила: – Простите.

Абигейл тяжело вздохнула, наблюдая за сестрой и, вернув взгляд к наполовину исписанному листу, вновь взялась за перо. Написанные ею строчки действительно сливались воедино. Она сама-то едва ли их прочитала. И завистливый взгляд девочки то и дело останавливался на лежащем рядом листе Кори, где та написала своё сочинение. Уроки каллиграфии от мисс Мэй для младшей Кроуфорт проходили с гораздо большей пользой. 

В дверь библиотеки постучали, и в то же мгновение, не дожидаясь разрешения, в помещение влетела экономка. Миссис Дэвидсон представляла собой типичную уроженку родного прибрежного городка: тёмные волосы, серые глаза и прямая спина. Вне зависимости от своего положения, жители Сент-Марелии прежде всего ценили друг в друге вежливость и во всём старались походить на редких аристократов, приезжающих в свои поместья раз в год, чтобы засвидетельствовать почтение горным ведьмам. Как известно, они крайне гордятся своим воспитанием и осанке, тщеславно считая именно эти показатели отличительной особенностью высших слоёв общества. 

– Простите, что прерываю, мисс Мэй, однако я должна вас предупредить, что обед через тридцать минут, а девочкам ещё нужно переодеться, – сказала миссис Дэвидсон. И добавила, осмотрев Джун: – Что и вам не мешало бы, мисс.

 Джун Мэй уже давно привыкла к подобного рода выходкам экономки – Джорджиана Дэвидсон была, пожалуй, единственным человеком во всем городе, кто так и не смог смириться с появлением в доме Кроуфортов гувернантки. Женщина любила Абигейл и Кори как собственных детей, играя в их воспитании огромную роль вплоть до появления мисс Мэй. 

– Конечно, мы уже заканчиваем, – ответила Джун. 

Помимо Кроуфортов и Джун Мэй за обедом присутствовал и мистер Энтони Хэмптон, давний друг мистера Кроуфорта, приехавший навестить старого приятеля. Мужчина не впервые гостил в этом доме, и каждый раз при его приезде миссис Кроуфорт заставляла своих дочерей наряжаться так, будто ожидалось, по меньшей мере, появление самого короля. Миранда Кроуфорт, урожденная Браун, к появлению гостей в её доме всегда относилась с совершенной серьёзностью. Безупречная репутация – вот, чем всегда славились девушки семьи Браун, и это же прививала своим дочерям миссис Кроуфорт. Но всё же появлению за трапезой гувернантки женщина не чуралась. Семья мисс Мэй весьма известна, и причины вынужденного труда юной девушки понятны всей Сент-Марелии. К тому же, Джун обладала восхитительными, по мнению хозяйки дома, манерами и была прекрасно образована.

Во время ужинов Джун предпочитала молчать, отдаваясь во власть своих размышлений. Не изменяя привычке, она и сегодня вежливо отвечала на вопросы и поддерживала беседу короткими фразами, но активно не участвовала, что подметила и миссис Кроуфорт. 

– Мисс Джун, что вы можете сказать об успехах моих девочек? 

Миссис Кроуфорт, будучи седьмым ребёнком в семье Браунов, обучалась на дому у прекрасных учителей, однако собственных детей намеревалась отправить в престижную академию на материке. В своё время отец Миранды посчитал лишним принимать подобное отношение к собственным дочерям, что задевало, ведь сыновья все до единого окончили высшие учебные заведения. 

Собственная несбыточная мечта Миранды Браун крестом легла на плечи Абигейл и Кори Кроуфорт. Но, в общем-то, девочки не сопротивлялись желанию матери, наслышанные о жизни при академии: большая земля материка и наполненная приключениями жизнь студиозов – это ли не предел мечтаний маленьких мисс?

– Должна сказать, что Кори прекрасно овладела каллиграфией и музицированием на скрипке. Абигейл, в свою очередь, радует успехами в истории. Признаться, обе очень стараются. 

– Очевидно, недостаточно, – сказал мистер Кроуфорт.

Девочки невольно переглянулись – недовольство отца обе дочери чувствовали с самого рождения. Особенно требовательно Томас Кроуфорт относился к Абигейл. За неимением сыновей, первой наследницей состояния Кроуфортов является старшая дочь, и больше всего ожиданий отец семейства возложил именно на неё. 

– Абигейл уже обогнала всех своих сверстниц, и даже более, – ответила Джун. Голос её звучал твёрдо. – Обе девочки обучаются по усиленным программам. Их усилия окупаются, мистер Кроуфорт, уверяю.

Мисс Мэй всегда говорила правду. Кроуфорты прекрасно это знали. 

– Томас, друг мой, оставь беседы об образовании на завтра. Полагаю, твоя очаровательная гувернантка отлично справляется  со своими обязанностями, иначе мисс Мэй не продержалась в этом доме целых шесть месяцев, не правда ли?

Томас Кроуфорт, всё это время смотревший исключительно на Джун, казалось, и не слышавший слов мистера Хэмптона, кивнул гувернантке, принимая сказанное, и обратил внимание на старого друга.

– Ты абсолютно прав, Энтони.

Джун успела заметить, как переглянулись сёстры. На щеках Абигейл расцвёл румянец, взгляд быстро опустился в тарелку – девочка крайне редко разговаривала с отцом, и даже на непроизнесённую похвалу реагировала остро. Кори подавила недостойную леди усмешку – младшая Кроуфорт никогда не стремилась угодить отцу, ей и без этого нравилось заниматься. В свои десять лет девочка много читала – далеко не всегда по велению учителей – и была очень целеустремлённой. Учитывая, что нынешняя цель Кори (самостоятельная жизнь на материке) не шла в противовес желаниям отца, она и не противилась его воли.