Леди из Винтерфелла

Глава 7

     Кейтелин Старк, леди Винтерфелла, была в замешательстве. Было, однако же, отчего! Казалось бы, обычное дело, когда взрослая дочь выходит замуж и покидает семью… когда-то и сама Кейтелин оставила свой дом, чтобы создать свою семью. И это было очень давно по людским меркам, хотя и не по летоисчислению Севера, где все считалось по приходам Великой Зимы. 
      Но не это волновало леди Старк, а то, что она совсем позабыла что же говорила ей матушка перед ее свадьбой. Что-то о доверии к мужу и терпении… но главным образом припоминалось о том, что в первую ночь, войдя в спальню мужа надо помолиться Богине Матери.
      К стыду своему, Кейтелин последовала совету матушки. Нэд никогда не выглядел более ошарашенным, когда она вдруг закрыла глаза и стала дрожащим голоском произносить молитву Богине-Матери. 
      И он… сбежал.
      Правда, стоящие за дверью его друзья, тут же втолкнули его обратно в спальню.
      Та, первая ночь, была полна несуразных глупостей, о которых и сейчас Кейтелин не хотелось думать.
      Но ей все же стоило что-то сказать дочери… а вот что именно, она не могла представить. Она была в замешательстве. Но тянуть с разговором и дальше было уже невозможно. Поэтому, когда муж и гости уехали к Черному Замку и не вернулись в тот вечер обратно, Кейтелин решилась. Уж лучше сделать это без лишних глаз!
      Наутро, взяв в руки чинно сложенную свадебную рубаху Севера, леди направилась к дочерям. Те уже находились в Белой Комнате, занятые работой над свадебными плащами. Комната для рукоделий называлась Белой не сколько из-за белых стен, сколько из-за того что здесь, в узкой и длиной комнате, было несколько окон, застекленных дорогим прозрачным стеклом, что пропускали внутрь беленого известью помещения много яркого холодного света солнца Севера. Здесь стоял ткацкий станок, прялки, на полках у стен хранились ткани, и шкатулки с цветными нитями для вышивки.
      Дочери Кейтелин, Санса и Лисса, чинно и благопристойно сидели у самого большого окна, погруженные в работу. Вышивальные иглы так и мелькали в ловких, искусных пальчиках. В кои-то веки между сестрами царил мир и Кейтелин невольно улыбнулась, смотря на них. Ей вспомнилась ее сестра и как дружны меж собой были они…
      Вот только ее дочери дружны не были.
      Но пройдет время и обе они осознают насколько дорога родная кровь.
      Кейтелин Старк на это надеялась.
      — Лисса, Санса, — окликнула она девушек, что даже не заметили, как она вошла в рукодельную.
      Девушки тут же оставили свою работу, отложили плащи и встали, чинно присев перед ней, приветствуя и склоняя головы.
      — Матушка, — в голос проговорили они.
      Кейтелин одобрительно кивнула им, чуть улыбнувшись. 
      — Я рада видеть вас здесь, — мягко проговорила она. — Как ваша работа над плащами?
      — Мы почти закончили, — ответствовала Санса. — Плащ отца готов, плащ Лиссы…
      Тут Санса неуверенно запнулась, бросив короткий взгляд на сестру.
      Кейтелин нахмурилась.
      Свадебный плащ – это очень важно. Во время церемонии муж и жена обмениваются плащами, каждый цвета своего рода. Тем самым подтверждается та связь, что образуется между Родами мужа и невесты в этот день. Что же с плащом Лиссы?
      — Лисса? Что случилось? – строго спросила она.
      Та вымученно улыбнулась.
      — Не волнуйтесь, матушка. Свой плащ я закончу до завтрашнего вечера…
      — Ты должна была закончить работу над ним сегодня, — упрекнула ее с досадой Кейтелин.
      — Я знаю, но… — попыталась возразить ее дочь.
      Кейтелин одарила ее сердитым взглядом.
      — Но что? Что является оправданием твоей лености? Лисса, у тебя впереди свадьба!
      Лисса склонила голову, обиженно прикусив нижнюю губку. 
      — Я помню об этом, моя леди, — негромко и упрямо проговорила девушка. — Именно потому я обратила внимание на плащ сира Фрерина. И взяла на себя смелость сшить еще один плащ.
      Кейтелин удивленно посмотрела на нее, пытаясь понять, что же было не так с плащом их гостя и жениха.
      — По какой же причине? – растерянно спросила она.
      — Его плащ стар и… — Лисса вновь запнулась.
      Это начинало раздражать.
      — Что и? – сухо, сохраняя терпение, уточнила Кейтелин.
      — Он лишен знака своего Рода. Он даже не синего цвета, как у сира Торина, — закончила Лисса нехотя.
      Понадобилось несколько мгновений чтобы осознать слова дочери. Леди Старк по-новому взглянула на свою среднюю дочь. Лисса оказалась более наблюдательной, нежели сестра… конечно, сир Фрерин мог носить старый плащ, оставив новый для помолвки и будущей свадьбы… но и в таком случае его плащ – пусть старый и потрепанный, – был бы таким же темно-синим, как и плащ старшего брата. 
      Но нет.
      — Санса, не могла бы ты нас оставить? – со вздохом, сказала Кейтелин старшей девушке.
      — Да, миледи, — склонив голову и чуть присев в знак почтения, Санса, бросив быстрый короткий взгляд на сестру, вышла прочь из Белой Комнаты. 
      Дождавшись, когда дверь за ней закроется, Кейтелин подошла к лавочке у окна и присела, указав дочери рукой, чтобы она села рядом. Лисса молча повиновалась, скромно сев рядом и чинно уложив руки поверх платья на коленях.
      Кейтелин вздохнула вновь, подбирая слова.
      — Я не удивлена, что отец не сказал тебе об этом. Но я рада, что ты, моя дочь, сама отметила эту… неприятность. И даже проявила внимание, собственноручно сделав плащ для своего будущего мужа. Но… но возможно, этот плащ он не наденет.
      — Почему? – не сдержала вопроса Лисса.
      — Потому как, сир Фрерин хоть и дорог своему брату, но лишен права носить цвета своего Дома, — открыла правду дочери леди Кейтелин. — Твой отец посчитал, что сир Фрерин будет тебе лучшим мужем, несмотря на эту неприятность. Иначе он настоял бы на ином… мужчине из Рода сира Торина. 
      Лицо Лиссы тут же переменилось и Кейтелин с удивлением осознала одну вещь -- дочь не хотела иного жениха вместо сира Фрерина.
      — Отец же не передумает? — опасливо спросила девушка.
      — Нет, мягко ответила ей мать. — Чтобы там не думали гномы, нам не нужно, чтобы... твой муж был очень уж привязан к подгорному племени. Конечно, и Винтерфелл, и Эред Луин, будут присылать в Черный Замок свои отряды, но со временем...
      Лисса понятливо кивнула.
      — Я поняла вас, матушка. Отцу нужен кто-то третий между Стеной и нами. И гномами. Пусть даже он... изгнан, верно? Он все одно остаётся гномом и братом их лорда. Гномы не смогут закрыться в своих горах, если что случится им придется поддержать людей Севера. И привести воинов к стенам Черного Замка. Винтеррайса.
      Кейтелин коротко кивнула, пораженная проницательностью дочери. Если ей самой понадобилось несколько месяцев, чтобы осознать эти вещи после обстоятельного разговора с мужем, то Лисса все осознала сразу.
      Да, ее дочь вполне может уже жить своим умом... она готова.
      — Я рада, что ты это понимаешь, — вздохнула Кейтелин, положив на колени дочери свадебную женскую рубаху. — И не против этого союза.
      Лисса опустила глаза, смотря на сверток рубахи на своих коленях.
      — Как я могу? — очень тихо спросила она. — Север наш дом и... но матушка, значит... значит, я надену плащ "безродного"? Я перестану быть Старк, но кем я стану? И кем станет он?
      Кейтелин не знала, чем тут утешить дочь. Обретя мужа, она и в самом деле больше не сможет зваться Старк... 
      — Ты будешь леди Винтеррайса, — проговорила она утешающе.
      — Это не то, матушка! — вскинулась Лисса, с отчаяньем посмотрев на Кейтелин. — Неужели ты хочешь, чтобы нас называли "безродными"?! Как... как детей шлюх?!
      Глаза Лиссы заблестели от слез. Это было ужасно, но, к величайшему сожалению, Кейтелин не знала, как утешить или помочь дочери. Кейтелин со стыдом гнала мысль, что еще и потому она не желала Сансе такого мужа, как Фрерин.
      — Твой отец, что-нибудь придумает, — вздохнула она, отведя взгляд. — Верь ему. Все будет хорошо. Я... эта рубаха для тебя. После свадьбы ты наденешь ее. Все девушки на Севере надевают ее... 
      Лисса, потухнув, опустила глаза на рубаху.
      — Спасибо, матушка... я доверяю отцу...
      Кейтелин ободряюще чуть пожала ладошку дочери и поспешила уйти из комнаты для рукоделей. Разговор прошел не так, как ей хотелось и она так ничего и не смогла сказать дочери о первой брачной ночи. Но... может у нее еще будет время. И сир Фрерин... у него должен же быть какой-то опыт? Все же... мужчина.
      ... Лисса уныло расматривала беленую рубаху на своих коленях, все пытаясь отогнать тяжелые мысли. Как все будут смотреть на нее в день свадьбы? Как будут насмешничать враги Старков, что ее выдали за безродного изгоя да еще и за нелюдь! И сир Фрерин... сколько насмешек им ждать за своей спиной?!
      Что отец может тут сделать?
      Горько вздохнув, Лисса встала и встряхнула рубаху, расправляя ее, чтобы рассмотреть подарок матери. Несколько мгновений Лисса растерянно смотрела на подарок матери... а после отчаянно покраснела.
      Рубаха, как рубаха... вот только на срамном месте впереди зияла огромная дыра, обшитая кружевами.

                                                              *** *** *** *** *** *** ***
      Это явно был день ужасных открытий. 
      Все же собравшись с силами и упрятав подальше ужасно нескромный подарок матери, Лисса смогла закончить свою работу над плащом. По крайней мере хоть вначале свадьбы на ней будет хороший плащ дома Старк. 
      И все же... как верно унизительно мужчине не иметь возможности дать своей нареченной даже плаща...
      Неужели отец и сир Торин такого допустят?!
      Она не хотела верить в это. 
      За работой и тяжелыми думами Лисса потерялась во времени и спохватилась лишь тогда, когда за окном разгорелся закат. Только тогда заурчавший желудок обиженно напомнил девушке, что она пропустила обеденую трапезу. Сложив плащ, и убрав нитки, девушка покинула Белую Комнату, направившись в Большой Чертог. Время явно близилось к ужину и стоило поесть. Даже если сейчас и нехотелось видеть мать и сестру-двойняшку. 
      Но до зала она дойти не успела.
      Спускаясь по узкой лестнице, она вдруг услышала странный стон и непонятные звуки, что доносились из темного коридора рядом. Ведомая проснувшимся любопытством, Лисса шагнула в коридор и через пару шагов оказалась перед гобеленом, за котором явно кто-то был. Томные ахи и вздохи, непонятные хлопающие звуки доносились оттуда. Нахмурившись, девушка протянула ладошку и отвела гобелен в сторону... и вытаращила глаза, замерев от шока.
      Толстушка Нэн, что помогала ей с "купанием" сира Фрерина лежала прямо на каменном полу. Юбки служанки были задраны, оголив полные бедра. 
      — О-о... а-а-а! Да... — стонала служанка, крепко цепляясь пальцами за плечи мужика, возлежавшего на ней.
      Покраснев до цвета красного вина, Лисса отшатнулась прочь, выпустив гобелен из рук. Зажав рот ладонью, девушка метнулась прочь, не помня себя. А перед глазами стояло увиденное — раскрасневшаяся служанка, ее бестыдно голые ноги... и мужчина, что жарко целовал служанку, оглаживая ее бедра, сжимая сильными пальцами белую кожу, ритмично двигаясь с хлопающими звуками в ее теле...
      Лисса не помнила, как влетела в свою комнату. В голове стучала кровь, а щеки пылали огнем... КАК ЭТО МОЖНО?!
      Девушка упала на кровать, зарывшись лицом в покрывало. Неужели ТАК будет и с ней?! Ужас какой!!
      Завернувшись в покрывало с головой, девушка отчаянно зажмурилась, пытаясь прогнать ужасное видение перед глазами. Но это никак ей не удавалось... сколько она так лежала, Лисса не знала, но спустя какое-то время она провалилась в сон...
      ... тело горело от чужих рук, она кусала губы, чтобы не застонать в голос. Пожар внутри нее разгорался все ярче...
      — ... Лисса! Лисса, проснись! — вдруг раздался встревоженный голос Сансы. — Тебе сниться кошмар?
      Лисса вздрогнула, вырываясь из объятий сна. Испуганно распахнув глаза, она увидела сестру, сидевшую на краю ее постели.
      — Что с тобой? — испуганно спросила Санса. — Ты заболела? Твои щеки горят огнем!
      Лисса замотала головой.
      — Нет, — еле выговорила она. — Я в порядке... просто сон дурной приснился... Я сейчас встану...
      — Я все же попрошу у мейстера отвара для тебя, — пробормотала нахмурившись Санса, вставая. — Я скоро!
      Сестра вышла из спальни, а Лисса со стыдом уткнулась лицом в подушку. Рука скользнула меж ног, где все горело огнем и было влажно...
      Так ли плохо то, что она видела?