Ледяное сердце

Глава 16

– Я есть хочу, – раздался скулящий голос Волкова с левой стороны. За последние полчаса он произнёс эту фразу раз пятьдесят, и если вначале я пыталась его игнорировать, то сейчас у меня сдали нервы.

– Это единственное, о чём ты сейчас можешь думать?! У тебя голова вообще на плечах имеется?!

– Я сегодня почти не ел, Новый год всё-таки, ещё и свадьба у этих двоих, а значит ещё больше еды. Думал, что смогу ещё набить свой живот, так что – да. Еда – это единственное о чём я могу сейчас думать! Кто же мог знать, что мы в Новый год будем заперты на чердаке у Стаса?! Ты знала? Я вот – нет!

В порыве своего разъярённого монолога Волков дёрнул своей правой рукой, а моя левая рука поднялась вместе с его правой. И холодный металл вновь вписался в мою кожу, что опять отдалось болью в запястье. В свете единственного источника света, непонятной лампочки на потолке, я вновь увидела наручники дядь Пети, которые прочно сковали меня и Волкова. 

– Ай, больно вообще-то. Можно поосторожнее, мудило, блин, – я дёрнула рукой вниз так, чтобы на этот раз в кожу Волкова впилась холодная сталь. 

– Если бы не ты, всё было бы нормально и сидели бы мы сейчас внизу, Новый год праздновали, – рявкнул он, а у меня в душе открылась старая обида.

– Я виновата?! А ты не охринел ли?! Это ты вёл себя, как скотина законченная! – договорить мне не дали.

– Я?! Ну да, конечно, ты никогда ни в чём не виновата, крайний всегда я. Только не в этой ситуации! Я даже не знаю, почему мы поцапались.

– Да пошел ты на хутор бабочек ловить, Волков, тебе там самое место, бесишь меня уже.

Я отвернулась от него настолько, насколько позволяли мне наручники. Не знает он, конечно, скотина. Значит, сидеть флиртовать с Синицыной в моём доме, в моей гостиной, при мне же, ещё и чаёвничая моим любимым зелёным чаем, он знает, как делать. А как элементарно извиниться за своё «вульгарное» поведение, он не знает, как делать. Пусть валит на все четыре стороны. Достало меня это всё. Просто бесит. 

Я облокотилась головой об стену, закрыла глаза и пыталась понять, как же утро, день и вечер тридцать первого декабря могли так обернуться, а день ведь не задался с самого утра, по крайней мере, у меня. 
 

***

Утро тридцать первого декабря началось, как и любое моё утро в шесть утра от крика нелюбимого будильника, который звонил уже минут пятнадцать, а я никак не реагировала на него, ибо мне просто было плевать и я хотела спать и больше ничего. Когда я всё-таки открыла глаза и оторвала голову от любимой подушки, была уже половина седьмого. Я уверена в том, что я и мой будильник никогда не будем ладить друг с другом, ибо эта нелюбящая меня штуковина будит меня с утра пораньше каждый день в независимости от даты, дня недели и месяца. И плевать, что я сама его завожу. Пусть это будет моей «женской логикой», ведь думаю и мыслю сейчас я иначе. 

Новый год меньше, чем через сутки, а я сижу на кровати с закрытыми глазами и мечтаю вот так не заснуть. Через силу открываю глаза и поворачиваю голову в сторону окна, а за окном хлопьями сыплется снег, накрывая землю белой пеленой. Давно у нас не было такого количества снега. «Аномально холодная и снежная зима» – вот так твердят по телевизору. Детворе хорошо, они каждый день гуляют и сходят с ума. Да и не только дети, но и Антон с Андреем просто выходят на улицу и веселятся вместе с Бродягой и Машей, а я сижу дома, так как даже с миром между мной и Волковым я не могу находиться рядом с ним. 

После всех утренних процедур я не стала похожа на человека, но уже не походила на ходячего мертвеца, было какое-то промежуточное состояние. Кофе, в отличие от будильника, мой лучший друг, который не бросит на произвол судьбы и не даст заснуть прямо на кухонном столе. А вот это уже походит на шизофрению, если у меня в друзьях завелся кофе, а во врагах будильник. 
Через минут сорок я всё-таки добралась до кухни и выпила «своего лучшего друга», но это не очень и помогало, глаза всё равно закрывались. Я уже положила голову на стол и практически заснула, но мой сон рукой сняло после обычной фразы:

– Доброе утро! – если бы это сказал кто-нибудь другой, я бы даже внимания не обратила, но сказал это Андрей. 

– Утро добрым бывает только часов в двенадцать, а лучше в час.

– Что-то пессимистично это звучит, – сказал он каким-то слишком бодрым голосом.

– Реалистично, – ответила я и вновь положила голову на стол. Спать я уже не хотела, но и созерцать его полуголое тело тоже не очень хотелось. 

– Как знаешь, – я услышала, как напротив меня по звукам отодвинулся стул и Волков, скорее всего, на него сел. Я чувствовала, как он сверлил мою голову взглядом и просто не выдержала.

– Чего тебе? – поднимая голову, спросила я.

– Ничего, сижу, кофе пью, не видно, что ли? – он смотрел на меня своим взглядом а-ля «Я – Бог». 

– Ты одеться не хочешь? – вопрос вырвался быстрее из моего рта, чем я сумела о нём подумать. 

На его лице появилась ухмылка, а в глазах заиграли чёртики, и вот такое сочетание мне совершенно не нравилось. 

– Зачем? – спросил он наивно, а вот глаза выдавали его со всеми потрохами. – Что, понравилось? 

Я дождалась того момента, пока он начнёт пить кофе, и сказала:

– Не смеши мои тапочки, Волков. В тебе нет ничего особенного, а вот в Ромке, – я сделала вид, что задумалась на секунду и продолжила, – это да. Вот у него шикарное тело, а в тебе нет ничего такого, – повторила я для большего эффекта, – просто беспокоюсь, как бы ты не заболел, ходя в подобном виде в такой холод, – говоря это, я сделала последний глоток кофе. 

Поставив кружку в раковину, я подошла к лестнице, повернула голову в сторону Андрея и попыталась вложить в следующую фразу столько холода, насколько была способна: 

– Волков, месть – блюдо, которое подаётся холодным и в нужное время, а сегодня как раз подходящий для этого день, – сказав это, я пошла одеваться, чтобы погулять с Бродягой.

Я давно решила, что моя очередь мстить Андрею за все свои слёзы, пролитые из-за него же по ночам. Как Новый год встретишь, так его и проведёшь, кажется, как-то так говорят. Я в последний день года буду мстить Волкову, как только смогу. Конечно, будет мне и отдача, хорошая такая, но я готова её потерпеть ради чувства собственного удовлетворения.

Ближайшие полчаса всё было спокойно, так как дома меня не было, и я не знала, что там происходит. Придя домой, я не сразу увидела, что к нам пришли гости, а точнее гостья в лице Синицыной. Не увидела, потому что купала собаку после прогулки. 

– Ты что тут делаешь? – это был первый вопрос, который я задала, войдя в гостиную. 

– Андрюшу жду, а вот ты, что здесь забыла? – прошипела она, и я впала в некий ступор. Я, конечно, знала, что у неё мозги отсутствуют в черепной коробке, но не знать, к кому ты входишь в дом, уже перебор. 

– Андрюшу ждёшь? Синицына, я знала, что перекись давно уже разъела тебе весь мозг, и без понятия, как ты дожила до десятого класса, но ты хоть знаешь, к кому домой пришла?

Она посмотрела на меня, как на умственно отсталую и проговорила:

– К Антоше и Андрюше, – при этом ещё и хлопая наращенными ресницами. Вот теперь я потеряла дар речи. 

– Катя, ты уже пришла, а мы думали ты чуть позже придёшь, – а вот и Антоша с Андрюшей пришли.

Я медленно повернулась к ним лицом, скрестила руки на груди, вскинула бровь и прошипела:

– А вот и Антоша с Андрюшей. Самим-то не противно? 

– Мы можем объяснить. Ладно, Андрей может. Вот сейчас он и объяснит всё, – Волков, кажется, был немного в шоке, но я перевела на него взгляд и стала ждать, когда он начнёт что-то врать, но тут Синицына подлетела к Волкову, схватила его за руку и, хлопая ресницами, сказала:

– Я могу всё объяснить. Лариса Ивановна сказала, что я и Андрюша будет петь в дуэте. Вот я и пришла его обрадовать, теперь ему нужно только дать согласие и всё. А ещё это значит, что мы теперь будем встречаться, – улыбаясь в тридцать два зуба, проговорила девушка.

– Алиса, давай сейчас сядем и всё обсудим, а Антон заварит нам чай, – он зыркнул на Антона так, что тот кивнул в ответ, – ты зелёный любишь, да? – Синицына кивнула, – вот и хорошо.

Они прошли мимо меня, не обращая никакого внимания, обсуждая будущий дуэт. Мало того, что они сейчас будут обсуждать этот бред, так ещё и пить мой чай, который никто не смеет трогать. Я посмотрела на Антона. Не знаю, что он увидел в моём взгляде, скорее всего, неприязнь и ещё что-то, но он сделал маленький шаг назад, а я поджала губы, покачала головой и произнесла:

– Предатель ты, братишка, оказывается. 

Он хотел что-то ответить, но не успел, я была уже на полпути к своей комнате. Оставаться дома не хотелось совершенно, а до поездки на дачу к Стасу, чтобы отпраздновать Новый год и, наконец, отпраздновать свадьбу Ани и Артёма, которая так и состоялась двадцать девятого декабря. Пожениться они поженились, а вот само празднование решили сделать в Новый год, чтобы точно были все, а то мои бабушка, дедушка и Машка должны были приехать только сегодня, а без них ничего нельзя делать. Аня категорически была против праздника без моей младшей сестры, так как вбила себе в голову, что должна показать Артёму его самое ближайшее будущие. 

Я достала телефон из кармана джинс и набрала телефон Ромы. Спустя пять гудков он подошёл к телефону. 

– Чего случилось? – он всегда вместо «привет» произносит эту фразу, ибо просто так я не звоню. 
– Ты свободен?
– До вечера – да, а потом поеду к родителям, а что? 
– Можешь через час приехать ко мне и отвести в одно место, а потом будешь свободен, как птица в полёте.
– Хорошо, – просто ответил он.
– Приедешь, заходи в дом.
– Заботишься?
– Ага, щаз, замёрзнешь и заболеешь ещё по моей вине. Не надо мне такого счастья. Ладно, я собираться. Покеда. 
– Какая же ты… упрямая. Давай, до встречи. 

Быстро написав Ане, что приеду намного раньше, я пошла в душ. Спустя час я ходила по комнате в трусах и лифчике, конечно, сверху был халат, но и тот был полупрозрачным, вообще не знаю, как он оказался у меня на крючке в ванной. В платье, которое мне подобрали Аня и Лилит просто невозможно что-то делать. В нём, наверное, можно только сидеть и еле-еле шевелить ногами. Я уже накрасилась и выпрямила волосы, осталось только надеть платье и засунуть сменные туфли в пакет. В очередной раз удивляюсь фантазии моих подруг, так как сама бы я такое платье никогда не выбрала. Оно было коротким, бежевым, а самое главное, кружевным. Хорошо ещё спина закрыта, а то, зная их, можно было ожидать всего. Я сидела и смотрела на шкаф, как на врага номер два, но, преодолев себя, всё-таки подошла к новому вражескому объекту. Открыв его, достала сапоги, которые тоже заставляют меня напялить эти две подруги. Я бы отказалась, но Анька брала уже с прилично выросшим животом. Посмотрев на себя в зеркало, поняла, что лучше бы валялась в коме или боялась машин. На самом деле, прекрасно знала, что опаздываю и Ромка уже внизу с моим братом и Андреем, но мне так хотелось побесить Волкова, ибо он просто не может выносить Ромку. 

Кое-как спустившись вниз, я услышала, как из гостиной доносится смех. Не просто смех, а дикое ржание. Либо они спелись, либо кто-то что-то сделал. Оба варианта мне не особо нравились. Я взяла телефон в руки, разблокировала его, сделала вид, что делаю в нём нечто важное и только после этого зашла в гостиную. 

– Изверг, дико извиняюсь за задержку. Я не специально, так получилось.

Весь смех стих, и наступила тишина. Я буквально ощущала взгляды на себе, это было уже второй раз за день. 

– Что? – оторвав взгляд от экрана телефона, спросила я. 
– Ничего, классно выглядишь, – да, Рома всегда умел делать комплименты. 
– Мы едем, или ты сидеть здесь будешь?
– Едем, тем более, моё время ограничено, – я закатила глаза, понимая, что, помимо меня, у него есть и другие планы.
– А куда это ты собралась, – спросил Антон, на что посмотрела на него, вскинув бровь, а он продолжил, – я как старший в доме обязан это узнать и никуда тебя не пустить. 
– Как старший в доме ты обязан всякую шушеру в дом не пускать и следить за домом. Ни первого, ни второго ты не делал, так что молчи в тряпочку. 
– Тогда я спрашиваю как старший брат. 
– А я как младшая сестра не обязана с тобой разговаривать, а отвечать тем более, игнорировать буду. Ты ведь противный до жути, – я развернулась и пошла одеваться, а Рома в это время со всеми прощался. – Про Бродягу не забудьте, – крикнула я прежде, чем выйти из дома. 
– Что у вас случилось? – это был первый вопрос, который задал Рома, когда мы сели в машину. 
– Ничего интересного.
– А что за девка сидела у вас? 
– Девушка Волкова, я думала, он её тебе представил, – нехотя ответила я, отворачиваясь от Ромы и смотря в окно.
– Нет. Куда едем? – кажется, он понял, что спрашивать у меня что-либо – дохлый номер. 

Дальше всё было тихо и прекрасно. Мы спокойно и, главное, в тишине доехали до дома Артёма, попрощались, и я пошла к новобрачным. Складывалось такое впечатление, что у них дома прошёлся тайфун. Как оказалось, это была всего лишь Аня, которая искала, что одеть Артёму. Когда все поиски завершились, и они были готовы и собраны, мы дружно собрались, сели в машину к Артёму и поехали к Стасу на дачу, чтобы помочь всё оборудовать до приезда гостей. Народу должно было быть немного, только самые близкие, но в очередной раз Аня решила, что дом нужно украсить, так как Новый год она хочет встретить в красоте. А мне кажется, что Аньке просто скучно дома и она не знает, куда бы ей выплеснуть свою энергию. 

По сравнению с дачей Стаса наш дом был дачей, а его хоромы – домом. Стас уже был на месте и ждал помощников. Под умелым руководством Ани мы начали украшать первый этаж, хотя, на самом деле, это было даже весело. Правда, я почти ничего не делала, ссылаясь на неудобное платье, поэтому я сидела и смеялась над этими двумя взрослыми мужчинами, которые чуть ли не валились с ног, а Аня только начала продумывать вечер. После того, как всё было готово, Артём благодарил Стаса за то, что он разрешил использовать его дачу, на что Стас отвечал, что ему всё равно не с кем праздновать. Девушки нет, с отцом он в ужасных отношениях, а мать умерла давно. А я стояла и смотрела на него, каждую секунду одергивая себя, чтобы не рассказать ему про дочь. Ведь я её никогда не видела в живую. Зачем давать ему надежду, которую он давным-давно похоронил?

Я сидела и пила сок, когда в дверь позвонили. Так как все были очень уставшими, открыть дверь пришлось мне. Я уронила свою челюсть, когда увидела на пороге дома Лилю, Еву и дедушку с Машей. 

– Рот закрой, муха залетит, – проговорила Лилит, проходя мимо меня, – вот это хоромы. Я тоже на такой даче жить хочу, – продолжила она, осматриваясь. 
– А вы что тут делаете? – Лилит моя подруга, и всё такое, я рада её видеть, но сегодня их здесь быть не должно. 
– А ты не рада нас видеть? – хлопая накрашенными ресницами, спросила она.
– Рада, но всё же. Вы что тут забыли?
– У наших родителей специфическое празднование Нового года.
– Понятно. Вот сразу стало всё ясно.
– На все праздники они уезжают чёрти куда и медитируют, а мы остаёмся одни. В этом году мы решили напроситься к вам, поэтому я позвонила твоему дедушке и спросила разрешение. Он согласился. И вот – мы здесь, – она смотрела на меня невинными глазёнками. 

На что я только закатила глаза и хотела уйти, но в дверь вновь позвонили. На этот раз это были бабушка, Андрей и Антон. Спустя ещё какое-то время приехали отец и мать Артёма. К десяти вечера все уже сидели за столом и что-то обсуждали. 

– Кать, не обижайся. Я хотела сказать, но решила сюрприз устроить, – прошептала мне Лилит, сидящая рядом. 
– Забей, – сказала я и встала из-за стола.
– Ну, и где ты? – спрашивала я у груды вещей, точно уже в дурку пора, – вот ты где, наконец-то, – вновь произнесла я, доставая сумку с фотоаппаратом, который я предварительно забрала у Ромы. 

Фотографироваться я ненавидела, а вот фотографировать мне нравилось, особенно, когда народ об этом не знает. Зайдя в комнату, где все сидели и вовсю веселились, я начала по-тихому фотографировать всех, кого вижу. Прекрасно знала, что, когда все увидят такие фотографии, меня скорее сожгут на костре, чем простят и помилуют. 

Я ходила по всему дому и делала компромат. Пусть будет, а то все расслабились. Вот такая вот у меня месть. Нет, конечно, есть и нормальные фотографии с Аней и Артёмом, например, по крайней мере, я уверена, что им понравится. Так бы и прошёл мой вечер в роли папарацци, но, проходя мимо одного из закоулков, увидела занимательную картину, которую сомневаюсь, что забуду. 

«Что же, Тошенька, моя месть сегодня распространяется и на предателей» – подумала я и сделала пару снимков Антона, который очень мило целовался с Евой. Когда была где-то половина двенадцатого, все вновь собрались за столом. Только на этот раз я села рядом с братом, чтобы вывести его из-за стола. 

– Тоша, пойдём, поговорим, – прошептала я ему на ухо. 
– О чём? – скучающим голосом спросил он.
– О твоей девушке, – он заметно напрягся, а я улыбнулась и продолжила, – к примеру. Давай-давай, к Новому году успеем договорить. 

Я знала, что веду сейчас себя, как стерва, но иначе не могла. Сегодня он был для меня предателем и врагом номер один. Я слишком злилась на него. Мы поднялись наверх, подальше от посторонних ушей. 

– Что ты знаешь?! – повысив голос, сразу же спросил он.
– Ты не в том положении, чтобы орать на меня, – я повернулась к нему лицом и скрестила руки на груди. 
– Что ты знаешь? – уже спокойнее спросил он. 

Не отвечая, я включила фотоаппарат и нашла нужную фотографию. 

– Без рук, – сразу предупредила я. 
– Что ты хочешь? – через секунду спросил он.

Я? Я, в принципе, ничего и не хотела, позлить и обидеть, как это сделал он, вот и всё, чего я хотела. 

– Когда встречаться начали? 
– В конце лета, в июле случайно познакомились, – ответил он уже на мой следующий вопрос. Перебив меня, он продолжил, – чего ты хочешь? 

Я посмотрела на него, он был больше похож на какого-то загнанного человека. Даже если мне обидно и немного больно, страдать другие не должны. Сама ведь проворонила своё счастье. Удалять фотографии не хотела, поэтому придумала другой план действий. 

– Ничего. Совершенно ничего. Когда дома будем, я скину их тебе на ноут, а то они мне нравятся, потом удалю, и их никто не увидит. Честное слово, – кажется, он был удивлён. Да я сама была немного в шоке. 
– Почему? 
– Ты не виноват в том, что обидно мне, – он как-то обречённо вздохнул. Я уже подумала, что разговор окончен и хотела уйти, но мне не дали этого сделать.
– Откуда камера?
– Рома подарил на Новый год и день рождение сразу. 
– Он дорогой.
– А Рома не бедный, – в том ему ответила я. Этот разговор начинал меня бесить. Я уже хотела развернуться и уйти, но в очередной раз этому было сбыться не суждено. 
– О чём разговор? – спросила Лиля, подошедшая с Волковым. Ответить я не успела. 
– О Роме и его подарке, – все устремили свои взоры на мой фотоаппарат.
– Здорово, – рявкнул Андрей, но казалось, что кроме меня никто этого не заметил. 
– А чего это ты бесишься?! Достал уже, ведёшь себя, как придурок конченный, – не знаю, как так получилось, но через секунду Андрей оказался возле меня. Я уже думала, что он что-то скажет или сделает, но не судьба. Ещё через мгновение я почувствовала холод на своём запястье, Андрей, кажется, тоже. Ибо мы синхронно подняли свои руки и уставились на наручники, которые обжигали кожу холодом. 
– Какого хрена?! – закричали мы в унисон. 
– Их я тоже позаимствовала у твоего дяди. Потом спасибо мне скажете, – что мы сделаем? Она совсем сдурела, что ли?! Свою мысль я не успела озвучить, так как непонятным образом мой брат и Лилит затолкали нас в какую-то комнату и закрыли дверь на ключ. 
– Ничего личного, просто вы нас задолбали уже, – это был уже Антон.