Легенда о Чёрном озере

Легенда о Чёрном озере (часть 1)

Давным-давно это было.

Было ли, не было... Да только так в легенде говорится.

Жили в одной деревеньке Марьяна да Трофим с дочерью. Любомирой ту звали. Все хлопцы по ней сохли, друг перед другом хорохорились, только не замечала она никого.

Посматривали на неё косо деревенские. Девки завидовали. Бабы шипели. Старые плевались вслед – а ей хоть бы что! Идет себе гордо, словно над землёй плывет, да коса, как змея золотистая, за спиной тяжело висит, извивается. Ох, хороша была девка. Ох, хороша!

Только не от мира сего. Ребенком, вроде, как все, а подросла чуток – так и переменилась.

А всё после того, как чуть не утопла в Чёрном озере.

За водой пошла Марьяна, в колодце вода зацвела совсем да испортилась. Доченьку Любомирушку с собой взяла. Набрала озёрной водицы светлой, как слеза, прозрачной, вёдра полные набрала, на себя залюбовалась. В соку ещё баба, хоть и немолода. Коса русая, лицом бела, руки сильные, плечи выносливые. Трофиму добрая пара. Обернулась – нет Любомиры! И вокруг тишина такая, волком выть хочется. Ни звука, ни ветерка. Травинка не шелохнётся.

Нету дитяти.

Тут и ветер поднялся. Воду в озере замутил, потемнела, почернела вода, рябью пошла.

Уж звала Марьяна, голосила, в воде искала – где там! А домой прибежала – вот дочка её, цела-невредима. Мокрая, испуганная, но улыбается.

– Как же... – только и охнула мать, на лавку без сил опустилась, платок в руках комкает.

– А он меня спас да домой принёс. Красивый такой. Краше его на свете нету. Когда вырасту, замуж меня за него отдашь?

– Да кто ж он? – выдохнула Марьяна, благодаря в душе спасителя нежданного.

– Не знаю. Только за него одного пойду. Волосы у него чёрные, а глаза зеленью да серебром светятся...

А потом слухи об озере нехорошие пошли. Говорили, русалки там завелись, да изводят всех, кто им в руки попадется. Из соседних сёл много народу утопло, но странно – Марьянину-то деревню беда стороной обходила. Перепугалась баба, да смолчала. Работы много, пустым ли голову занимать? Да только не выходило забыть о спасителе Любомирином. Чудить дочка начала.

Бывало, ночью тёмной выйдет во двор, к плетню прислонится, так и стоит, на месяц любуется.

Однажды мать за ней эту странность да и приметила. Проснулась ночью как-то – словно толкнул кто, – глядь – нету Любомиры! Рванула вон из избы, а дочка на крылечке сидит, на небо смотрит, разговаривает. И ветер свистит... А как подошла к ней Марьяна, так ветер и стих.

– С кем ты говоришь, доченька?

– Со своим суженым, – отвечает девочка, а щёки, как маки на лугу, рдеют.

– Откуда ж он выискался-то? – спрашивает Марьяна, а саму холод ледяной волной пробирает – словно в стужу лютую на мороз выскочила. Нету ж рядом никого.

– Он с месяца ко мне спускается, – говорит Любомира. – Волосы у него чёрные, как угольки в печи. А глаза не то серебром, не то зеленью отливают.

Страшно напугалась мать. К знахарке местной долго дитя водила, как муж-то не прознал. Строгий Трофим у неё был, дюже строгий. А Любомира там и прижилась, у травницы-то. Помогать ворожее вместе с матерью стала.

Бедная Марьяна всё для знахарки делала, что та ни попросит – лишь бы Любомирку родненькую спасти, злые силы от неё отвести. Сживут же со свету, коли прознают. Сживут... Ой, не любят в деревне ничего такого, ой не любят... Была одна девка – скотину заговаривала, когда хворь какая нападала. И ту не пощадили, а вроде ж доброе дело делала. Одну знахарку в деревне только и терпели. Боялись.

Что про Любомиру говорить... А надо поведать, что любила мать дочь свою больше всего на свете. У других-то баб по семь-девять детишек по двору бегали, у нее же одна доченька только. Так судьбина злая распорядилась. Второго ребеночка ждали, да заболела Марьяна сильно. На том всё и закончилось. Долго её знахарка выхаживала. Выходила. Да только не женщина она теперь. Хорошо, хоть Трофим не бросил. Так и жили, с одним дитятком.

Любомира росла-росла, да расцвела – не было краше в деревне девицы! На ярмарку мать её одну не отпускала – лучше всех плясала дочка, ни у кого не было косы длиннее да светлее, глаз таких ни у кого не было – тёмных, глубоких, как небо в ночку беззвёздную. Еще в детстве ведьмаркой звал её парнишка один. Сам насмехался, за волосы таскал, а другим в обиду не давал – выше на голову ребят был деревенских, да и покрепче. Обошлось – не тронули Любомиру. Любил, оказывается, её Василь, с тех самых пор. Только сам не люб был дочке Марьяниной – не знала девица, что это такое. Матушку да батюшку почитала, а больше – никого. Но пойти за хлопца согласилась. Хороший парень, работящий. Отчего ж не пойти? Да и защитит всегда.

По осени, как урожай соберут, свадьбу сыграть решили.

А слава дурная о Чёрном озере всё ширилась, русалок теперь многие видали. Из других деревень частенько вести горькие доносились. Что добры молодцы придут коня напоить, свои, аль приезжие – всё одно русалкам тем. Мужики пойдут напиться, красны девицы... Много народу в озере утопло. Страшно было туда ходить, никто не отваживался без особой нужды.