Легенда о Двуликом

Пролог

Деревянные мечи – это скучно. Ну что можно сделать этой палкой? Его деревянный меч лёгкий,
как пёрышко, и урон от него соответствующий. Мальчик покрутил свой меч в руке так и эдак, вспоминая, каким тяжёлым и красивым был меч отца. Гвардейцам доставалось лучшее оружие, но только взрослым, и это нечестно. Ему уже почти двенадцать, а отец до сих пор говорит, что он ещё не дорос до настоящего оружия. Как это вообще понимать – не дорос?

Между его тёмными бровями залегла маленькая складка. Он сделал резкий выпад и очертил мечом дугу в воздухе, едва не сбив со стола одну из горящих свеч. Попытка была достойной. И всему виной этот неуклюжий меч! От досады он ругнулся, как настоящий взрослый и, бросив меч на стол, залез на кровать. Мальчик свесил голову с края матраса и закинул босые ноги на стену, побарабанив пятками в такт настенным часам. Вверх тормашками комната выглядела довольно забавно. Рассматривая навесные полки, он пересчитывал корешки своих многочисленных книг. Читать он любит, и каждое из произведений знает наизусть, но сейчас ему совсем не хочется браться за книгу. На соседней полке покоятся деревянные фигурки, которые смастерил отец. Будучи помладше, он часто с ними играл, и даже пытался вырезать фигурку самостоятельно, чудом не лишившись пальца. Самой любимой фигуркой мальчика был волк. Он стоял в одном ряду с фигурками жеребца и филина. Мальчик сразу нашёл его глазами. Однажды, когда отец брал его с собой в поездку, из окна экипажа он увидел живого, настоящего волка. Взрослые тогда сильно взволновались, но свой восторг мальчик не забудет никогда. Жаль, что ему не разрешили выйти и посмотреть поближе. Отец сказал, что они слишком опасны для того, чтобы просто глазеть на них. Он должен быть сильным и уметь защищаться, а под рукой лишь эта деревянная палка с ручкой.

Мальчишка даже не шелохнулся, всё ещё обиженный, когда скрипнула дверь и в комнату вошёл отец. Его собранные в пучок белокурые волосы растрепались от ветра, а на узком суровом лице при виде сына застыл немой вопрос. Он неспешно расстегнул тёмно-зелёный мундир и оставил его на вешалке, закатав до локтей рукава нижней рубахи. Взгляд синих глаз задержался на валяющемся на столе мече.

– Если не будешь убирать его на место, я не допущу тебя к тренировкам.

– Он мне не нравится, – отозвался мальчишка, скрестив руки на груди.

– Оружие – не девушка, чтобы не нравиться. – Отец поднял меч и убрал его в подставку. – Дисциплина, Кейд. Главное...

– Главное качество воина, – закончил за него мальчик вялым голосом. Отец дёрнул его за торчащий на тёмной макушке хохолок. Ойкнув, мальчик резко перевернулся на бок и вскочил с кровати, потирая обиженное местечко. Он поднял на отца хмурый взгляд. Всегда серьёзный и собранный, мужчина тепло посмотрел на сына сверху-вниз.

– Никто не станет иметь дело с капризным гвардейцем, – сказал отец.

– Кому нужен гвардеец с игрушечным мечом? – ощетинился мальчишка.

Они оба прищурились друг на друга.

– Хочешь настоящий?

– Хочу!

Мужчина покачал головой, и, ещё раз взглянув на перекошенное от напускной воинственности детское лицо, подошёл к большому резному шкафу. Он присел на корточки и выдвинул нижний ящик, развернув моток плотной чёрной ткани. Безупречное лезвие меча сверкнуло, когда отец продемонстрировал оружие своему сыну, чьи глаза загорелись подобно вспыхнувшему фитилю. Мужчина взялся за конец и протянул меч рукояткой вперёд.

– Бери.

Мальчик схватился за рукоять обеими ладонями. Меч казался лёгким, пока отец держал его на весу.

– Покажи, чему ты научился, – попросил отец и слегка сместился в сторону, предоставив ему больше места.

Былую браваду мальчишка, быть может, и растерял, но отказать отцу не мог. Перед ним он не желал просто рисоваться, как часто делал это на тренировках, воображая себя настоящим воином Королевской гвардии. Он посмотрел на отца, и тот молча кивнул на меч, побуждая к действиям. Мальчик глубоко вздохнул, принимая исходное положение с упором на одну ногу. А он даже не размялся!
Дабы не опозориться перед отцом, он начал с самого лёгкого: делал короткие выпады и имитировал колющие удары, представляя перед собой невидимого противника. Постепенно мальчик перешёл к упражнениям более сложным, совершенно позабыв о том, что комната маленькая, а меч в руке в разы длиннее деревянного. Он сделал резкий поворот корпусом, меняя позицию, и рассек мечом воздух по идеальной горизонтальной линии. Если бы перед ним стоял манекен, то он бы непременно снес ему верхнюю часть набитого соломой туловища. Мальчишка даже не посмотрел на отца, слишком увлечённый, и решил повторить свой недавний неудачный выпад с деревянным мечом. Он провернул меч под опасным углом, едва не задев лезвием собственное бедро, и быстро развернулся, предвкушая эффектность зрелища. Он очертил дугу и, ударив...меч вдруг застрял. Ребро лезвия угодило точно по спинке стула и застряло в дереве. Выпучив глаза, мальчик принялся дёргать мечом, словно тот внезапно превратился в тупой топор, увязнувший в полене. За спиной послышался глубокий раскатистый смех.

— Очень хорошо, — сказал отец, приблизившись к нему. Он отодвинул сына и выдернул меч одним лёгким движением. — Ты не зря упражнялся с Ван Ацкером. Видна его... — мужчина осёкся, заметив понуро опущенную голову и плечи сына. Он медленно отложил меч и нагнулся к мальчишке, пытаясь поймать его блуждающий по полу взгляд. — Кейд? Посмотри на меня.

Тот нехотя поднял глаза к лицу отца.

— Я хотел сделать как ты, а не как Ван Ацкер, — пробормотал мальчишка. — Это всё стул.

— Стул, бесспорно, помешал, но ты мог изменить позицию и угол удара, — заметил отец.

— Я забыл, что он там стоит!

— В следующий раз вспомнишь. — Отец потрепал его по голове, улыбнувшись, когда мальчик протестующе фыркнул и отскочил, приглаживая копну взъерошенных угольно-чёрных волос.

Всё ещё спасая свою испорченную причёску, он мстительно прищурился на насмешливый отцовский взгляд.