Лёгкое решение

Лёгкое решение

1
Осторожно отодвинув в сторону шторку и стараясь не шевелиться, Никита наблюдал за улицей, где отец продолжал разговаривать с водителем. Он махал руками, показывая какие–то непонятные издалека фигуры, а водитель в ответ кивал головой и неестественно улыбался в правильных местах.
– Да езжайте вы уже! По дороге поговорите! – мысленно торопил их обоих Никита, но эти двое не слышали и продолжали стоять, схватившись за дверцы автомобиля с разных сторон. – Вам в одной машине ехать ещё целый час!
Наконец отец взглянул на часы и, видимо, вспомнил, что самолёты — птицы гордые, не ждущие опоздавших. Он последний раз махнул рукой, сел на заднее сиденье, а водитель обошёл вокруг автомобиля и захлопнул за ним дверь. И, хотя машина стояла далеко, на мгновенье Никите показалось, что на лице водителя впервые за весь этот долгий разговор проявилось хоть какое–то живое чувство — облегчение.
Все эти действия напоминали игру или ритуал, без которого почему–то ничего не работает. С детства Никиту удивляло такое поведение взрослых, он не понимал, почему люди притворяются вместо того, чтобы договориться друг с другом исключительно о деловых отношениях. К примеру, этот водитель — он ведь по сути своей работы механизм, служащий для выполнения скудного набора повторяющихся действий. Никто не разговаривает с духовкой или стиральной машиной, ведь им достаточно просто дать задание. Но с водителем почему–то обязательно надо обсудить погоду, курсы валют, боли в спине и подорожание бензина. И водитель ведь всегда неискренен, он делает вид, что ему интересно, что ему понравилась дурацкая шутка, он кивает, а иногда даже говорит какие–то дежурные фразы, которые, кажется, ему прописали по сценарию. Зачем это всё?
А отец разговаривал со всей прислугой. Он постоянно чем–то интересовался у них, заводил длинные разговоры, давал советы, а иногда даже сам готовил ужин, словно в нарезании овощей и мяса можно было найти какое–то удовольствие. Никита не понимал отца, тем более что со своим сыном тот разговаривал всегда только по делу — какие оценки, что там в школе, не ходи туда, не делай так, не кури, учись хорошо, посмотри сам в интернете. Отец словно воспитывал робота, поэтому давал только короткие и простые указания, которые в будущем помогут устроиться на работу водителем в богатую семью, чтобы там согласно кивать головой с утра до вечера.
Никита думал, что с возрастом начнёт понимать взрослых, потому что сам присоединиться к их числу, но вот уже сегодня наступил основной день выпускных экзаменов, а ожидаемое понимание до сих пор гуляло где–то отдельно от Никиты. Да и отец даже не поинтересовался с утра делами сына, он что–то прочитал в новостях и бродил по кухне с бутербродом, недовольно бубня про свой бизнес, налоги и прочую никому не интересную чушь. Но Никита был рад этому, он незаметно проверил таймер в настройке отцовских сообщений и просто ждал, когда его оставят одного.
И вот наконец–то ворота открылись, и автомобиль, похожий сверху на ленивого блестящего аллигатора, бесшумно выполз на улицу и свернул в сторону города. Никита тут же открыл интерфейс вызова и набрал номер.
– Ты на месте? – спросил он, как только мигнул значок соединения. – Видишь, машина отъехала? Как только доберётся до конца улицы — подходи к воротам, я открою.
Он подключился к панели управления домом и разблокировал вход. Тут же камеры передали изображение, и Никита увидел фигурку одноклассника Максима, перебегающего дорогу в неположенном месте. Видимо, иногда и в отличниках просыпается что–то человеческое.
Заперев ворота за гостем, Никита спустился на первый этаж и приоткрыл входную дверь.
– Привет! – Максим проскользнул внутрь с видом заговорщика, собирающегося свергнуть правительство. Всё же отличники по своей сути тоже роботы, просто знающие чуть больше водителей. Их уже можно использовать в качестве калькулятора и поиске информации в сети. – Всё без изменений?
– Да, как договорились, – кивнул Никита, – карточку принёс?
– Вот, – Максим вытащил подарочную карту магазина БрейнСтор из кармана, но не протянул её однокласснику, – только это... Сначала переведи деньги.
– Да заплачу я тебе! Мне через пять минут отцовский счёт разблокируют, и сразу переведу.
– Нет, – Максим даже прижал карту к себе, словно у него пытались её отобрать, – переведи со своего, твой отец потом может на меня в суд подать, если ты с его счёта станешь платить. Со своего переведи!
– Да он даже не заметит этих денег, – Никита развернулся и махнул рукой, приглашая Максима идти внутрь дома. Отец и правда не заметит, что на счету что–то изменилось, слишком крупные суммы там лежали, слишком часто они изменялись. Никита иногда пользовался этим и оплачивал свои покупки, перенастраивая сообщения в отцовском интерфейсе так, чтобы они временно приходили по другому номеру. Единственный минус – вне дома подключиться к отцовской карте было невозможно. А ещё сначала пришлось долго следить за отцом и хорошо заплатить за первый доступ к счёту, но эти деньги того стоили. Тем более, что это тоже были деньги отца. Никита гордился своей схемой, хотя просто нашёл её в сети. Но ведь ни один отличник в мире не делал такого, эти странные люди с «высшим разумом» вообще были мало приспособлены к настоящей жизни.
– Нет, я так не согласен, – голос сзади прервал размышления Никиты, и, обернувшись, он увидел, что Максим всё ещё стоит у двери с прижатой к груди картой, – ты мне обещал заплатить свои деньги.
– Да что ты так упёрся? Какая тебе разница? Ну ладно, вот тебе МОИ деньги, – Никита открыл интерфейс банка, который жутко раздражал его мультяшными рисунками. Но изменить что–то здесь было невозможно, до окончания школы приходилось пользоваться детским счётом. Он перевёл деньги Максиму и продолжил свой путь в глубь дома, – доволен? Пошли, у нас всего полчаса.
Сзади послышался топот и через пару секунд одноклассник догнал Никиту.
– Держи, – он через плечо протянул карту доступа, и Никита, не оборачиваясь, взял её и сжал в руке.
– Не жалко? – спросил он, садясь на диван. – Такую штуку родители дарят не всем.
– Жалко, – кивнул Максим, – но я потерплю. Через четыре года мне исполнится двадцать один, можно будет и без карты что угодно покупать.
– А родителям что скажешь, если спросят, как ты их подарок использовал?
– Они не спрашивают, – Максим пожал плечами и сел рядом с Никитой, – сказали, что я уже самостоятельный, чтобы самому всё решать. Кстати, а что именно ты собираешься купить?
– Я думал, ты догадаешься, – усмехнулся Никита, – сегодня же экзамены. И я планирую сдать их на отлично!
– И как тебе БрейнСтор поможет? – по Максиму было видно, что он пытается сам придумать варианты, но, кажется, ничего не получалось. – Там же нет ответов на вопросы, и решений там нет.
– Зато есть кое–что ещё, сейчас покажу, – Никита увидел, что счёт отца открыт, теперь у него было полчаса, чтобы совершить покупку, – так, я пересылаю номер твоей карты доступа, тебе сейчас придёт подтверждение о смене владельца, диктуй, – он дождался кода и ввёл его, – всё, у меня официально есть одна покупка на БрейнСтор. А у тебя её больше нет. Вот теперь смотри.
Никита дал доступ интерфейсу магазина, чтобы его мог видеть Максим, пролистал меню и остановился на пункте «Интеллект».
– Ага, то, что мне надо, – Никита открыл список кандидатов, готовых за деньги поделиться своими умственными способностями, – здесь все пользователи с высоким коэффициентом интеллекта. Могу на время экзаменов купить себе немного их ума, – он ткнул в первую же строчку, – смотри, у этого коэффициент сразу 160. Из них 60 доступны для покупки. Хочешь — на час, хочешь — на весь день. А если найти кого–то поумнее, то и больше можно купить.
– Ты хочешь на время экзамена стать умным? – Максим вдруг как–то глупо заулыбался. – А ты что–нибудь учил по предметам?
– Зачем что–то учить? У меня коэффициент интеллекта будет одним из самых высоких в мире. Больше, чем у тебя. Я эти экзамены за десять минут сдам.
– И как ты сдашь, если изначально ничего не знаешь? Ну вот попадётся тебе вопрос по литературе, а ты даже не читал ни одной книжки. И что ты будешь отвечать со всем своим умом? А по физике задачи? Если ты не в курсе физических законов, то как ты их применять будешь? Ты же так не сдашь ничего!
– Ой, идите вы все в жопу со своими баснями, – Никита пролистал начало списка, сравнивая коэффициенты интеллекта, – ты говоришь так же, как наши учителя. Надо много читать, надо всё изучать, надо трудиться. Всё это ерунда, мы все рождаемся с разными возможностями. Мне достался богатый отец, тебе достался ум. Каждому своё. Я пробовал читать и учиться, мне это неинтересно, это скучно, и я всё равно ничего не понимаю. А ты только увидел задачу, раз — вот вам решение. И я хочу себе такой же интеллект, даже выше. И сейчас получу.
– Это не работает так, – Максим даже вскочил, не переставая улыбаться, и встал перед одноклассником, – интеллект и знания — вещи разные. Твой коэффициент интеллекта повысится, но знаний–то у тебя нет. Кстати, просто отсортируй людей по убыванию коэффициента, сразу найдёшь самых умных.
– А тут есть возможность загрузить не только интеллект, – Никита указал пальцем на дополнительные пункты меню, – тут и знания от другого человека можно подгрузить.
– Да это же уловка, чтобы из тебя денег вытащить! Ты читал хоть раз про обмен знаниями? Это просто способ продать услугу подороже. По закону ведь нельзя передавать личные воспоминания, а отделять их от знаний о том, как решается квадратное уравнение, пока не научились. Поэтому ты вместо полезной информации получишь фигню, которую система надёргает из чужих мозгов.
– Зависть — это плохо, – глубокомысленно прокомментировал погружённый в поиск Никита и наконец нажал кнопку сортировки. – Ого! Смотри сюда, это что такое?
Максим снова сел на диван, чтобы было лучше видно, и с удивлением уставился на верхнюю строчку.
– Источник номер 2337, – прочитал он, – коэффициент интеллекта 1856 единиц. Обнови страницу, это ошибка какая–то. На Брейнсторе самый высокий коэффициент — 200, больше не бывает. Даже 200 ни у кого нет. Точно кто–то ошибся.
– Не знаю, кто там ошибся, но это лучшее, что может быть, – кликнув по кнопке резервирования, Никита выбрал количество баллов, которые временно хочет перевести себе, – так, забираем всё, доступно 1756 единиц интеллекта. Мне нужно на ближайшие четыре часа, плюс знания… Ничего себе сумма! – они вдвоём смотрели на цену, за которую можно было купить пару шикарных автомобилей. – Такое отец точно заметит!
– Ну купи из них только сто единиц, – посоветовал Максим, – даже этого уже много, и давай выдвигаться, нам ещё до школы ехать.
– А тут меньше не дают выбрать, только всё сразу. Ладно, такого может больше никогда не случится, – Никита нажал на кнопку покупки, – сейчас я стану самым умным на Земле, пусть меня лучше отец убьёт, чем я это пропущу. Теперь именно у меня будет 1856 баллов.
– На самом деле может быть меньше, – Максим немного завидовал, поэтому неосознанно хотел испортить приятелю радость, – если у тебя коэффициент интеллекта меньше ста, БрейнСтор всегда округляет до сотни, чтобы никого не обижать. Поэтому, если у тебя сто, то на самом деле может оказаться и пятьдесят. Или даже двадцать. Хотя, это больше на собаку тянет…
Никита не обратил внимания на то, что ему говорят. Система попросила подтверждения, получила код, и полоса загрузки двинулась вперед, красиво прорисовывая проценты.
– Ну что, чувствуешь что–нибудь? – Максим ёрзал по дивану задом, пытаясь рассмотреть одновременно и интерфейс БрейнСтора, и лицо Никиты.
– Не–а, – тот прислушивался к своим ощущениям, но ничего не менялось, – наверное, только после полной загрузки что–то произойдёт.
Они замолчали, продолжая неотрывно следить за меняющимися цифрами. Окружающий мир отошёл на второй план, словно кто–то выкрутил регулятор громкости в минимум и погасил свет. Линия росла, увеличивая и без того высокий уровень напряжения.
«Внимание! Ваш новый профиль готов к включению. Применить?» – спросила система, и Никита кивнул, соглашаясь. Несколько секунд он сидел без движения, а потом вдруг просто повесил голову и уставился в одну точку на полу.
– Эй, – Максим толкнул его в бок, – ты чего?
– Ничего, – на секунду подняв голову, ответил Никита, но тут же вернулся в состояние оцепенения.
– Ты себя нормально чувствуешь?
– Да, – Никита сделал то же самое второй раз – поднял голову, ответил и умолк, глядя в пол.
– Ну и какие изменения?
– Положительные.
– А ты можешь рассказать поподробнее?
– Могу.
При ответе на каждый вопрос Никита словно оживал, но потом сразу же «отключался». Максиму стало страшно, он попытался расшевелить одноклассника вопросами, но тот отвечал односложно и буквально, словно им управляла простенькая компьютерная программа. Это было что угодно, но не высокий коэффициент интеллекта.
– Ты на экзамен–то сможешь пойти? – Максим посмотрел на часы, им стоило поторопиться. К тому же ему было страшно находиться рядом с постоянно отключающимся одноклассником, теперь он уже жалел о продаже своей подарочной карты.
– Да, – Никита ненадолго ожил в очередной раз.
– Пойдём, – схватив товарища за руку, Максим довёл его до входной двери, где с трудом заставил его разблокировать выход, а затем и ворота. На улице он потянул Никиту к остановке, но тот шёл медленно, постоянно отвлекаясь от дороги и застывая на месте.
Через двадцать минут Максим устал и вызвал такси до школы.

2.
– Андрей Иванович, все добровольцы на месте, – заглянувший в кабинет помощник почему–то старался смотреть в сторону, словно в пустом углу происходило что–то интересное, – только нам придётся немного задержаться…
– Ну что такое? – Андрей разозлился, потому что помощник просто умолк посреди фразы. – Да говори ты уже!
– Позвонили из дирекции, к нам кто–то приедет для наблюдения за опытом, им интересно. Всё–таки событие важное. Просили не начинать без них.
– Кто приедет? Петров?
– Нет, кто–то из замов скорее всего.
– Их я ждать не стану, у него заместители один тупее другого, они и не поймут, что мы уже начали, – он на секунду задумался и внимательно посмотрел на помощника, продолжающего изучать углы кабинета, – а почему позвонили тебе, а не мне?
– Не знаю, – тот одновременно пожал плечами, развёл руками и скорчил такое лицо, которое можно увидеть только у актёров в порнофильмах, – может, ошиблись номером. Или не дозвонились. Но сказали, чтобы мы ни при каких обстоятельствах…
– Понятно, – Андрей предпочёл не продолжать эту тему, и без того всё было ясно. Он вышел из–за стола и двинулся к выходу, – пошли, будем начинать прямо сейчас, нам раздражённые участники в эксперименте не нужны.
Они прошли по коридору, который закончился дверью в просторную лабораторию. Перед ней Андрей остановился и попросил помощника прекратить наконец жалобы и ждать снаружи, чтобы сообщить, когда явятся гости из дирекции. Тот снова состроил гримасу и собирался возразить, но тут же оказался в одиночестве перед закрытой дверью. Внутри лаборатории на раскладных стульчиках сидели десять мужчин и женщин, кто–то переговаривался, кто–то пил кофе из пластиковых стаканчиков, кто–то читал или просто сидел и смотрел в окно.
– Добрый день! – громко поздоровался Андрей, привлекая к себе внимание. Он прошёл в центр комнаты и продолжал говорить по дороге. – Разрешите представиться, я руководитель эксперимента, меня зовут Андрей Иванович, – остановившись, он оглядел своих притихших добровольцев. – Вас всех я знаю заочно, по вашим личным делам. Знаю, что вы в курсе сути наших исследований, но всё же хочу ещё раз коротко рассказать вам об эксперименте. Все вы отобраны как люди с очень высоким коэффициентом интеллекта по шкале сервиса БрейнСтор. Наше оборудование способно воспользоваться частью вашего ума, передавая его в распоряжение вычислителя. Это особенный компьютер, при взаимодействии с человеческим мозгом он превращается в некоторое подобие искусственного интеллекта. Это уже проверено на одном добровольце, и всё отлично работает. Теперь мы хотим создать очень мощный интеллект, временно одолжив у нескольких людей часть их ума. По закону мы не имеем права уменьшать чей–то интеллект ниже, чем до ста единиц без вашего согласия, поэтому вам сразу дали подписать бумаги, позволяющие нам использовать ваш интеллект на максимум. В этом случае вы все вместе предоставите нам около 1800 баллов. По расчётам, наша программа с таким ресурсом способна будет решить почти любую из нынешних глобальных проблем, мы хотим лишь знать, сколько именно времени ей потребуется. Но чтобы вас не задерживать, мы для первого опыта возьмём задачу попроще. Именно поэтому весь эксперимент продлится ровно один час.
– Мы всё это знаем, – мужчина с заднего ряда оторвался от созерцания видов за окном, – давайте уже начинать, у нас и своих дел достаточно.
– Что, даже никаких вопросов? – Андрей с удивлением обвёл взглядом сидящих, но никто ничего не спросил. – Ну хорошо, тогда начнём, – он махнул рукой, подзывая лаборанта, – проходите к установке в конце комнаты, вас рассадят по креслам и закрепят датчики. Перед началом обязательно проверьте, что вы отключены от всех сетевых сервисов, иначе часть ресурсов вашего мозга может уйти на другой ресурс. А нам жалко, нам самим мало!
Никто не обратил внимание на его шутку. Андрей мысленно ругнулся на сборище интеллектуалов, не понимающих юмора, и собрался идти в комнату управления. Но на полпути его чуть не сбил с ног помощник, неожиданно выскочивший из коридора.
– Приехали, – сказал он и побежал обратно, чтобы распахнуть дверь пошире, впуская двоих гостей, которые по–хозяйски огляделись и неспешно двинулись к установке, – Анатолий Павлович, заместитель директора и Елена Васильевна, начальник лаборатории экспериментальных материалов.
– Мы никакие материалы сегодня не изучаем, – Андрей кивнул проверяющим и продолжил свой путь к пульту, – если вы читали наш отчёт, там написано, что для примера мы взяли несколько математических и медицинских проблем. Попытаемся разобраться с ними на тесте, а уже дальше посмотрим, что именно можно изучать.
– Андрей Иванович, по поводу ваших задач нужно поговорить, – сзади послышался голос заместителя, – мы считаем, что есть вещи более важные, их и нужно рассмотреть в первую очередь.
– В каком смысле? – удивился Андрей. Он включил вычислитель и наблюдал, как лаборант рассаживает последних добровольцев. – Сейчас поздно что–то менять, в следующий раз уже.
– Нет, мы подготовили для эксперимента собственную задачу, – заместитель обошёл пульт и стал перед Андреем, загородив обзор, – откройте интерфейс передачи данных, и я вам всё перешлю.
– Так нельзя! – Андрей наконец понял, что его мнения не спрашивают, ему просто дают задание, – мы не можем вот так ввести ваши данные. Это всё–таки компьютер, хоть и очень умный. Вашу задачу сначала нужно превратить в особый алгоритм, чтобы он её понял, а это займёт время! Давайте сделаем то, что должны, а потом уже займёмся вашими делами. К тому же это всего лишь эксперимент, вдруг вообще ничего не работает?
– Это приказ, можете уточнить у Петрова, – заместитель постучал пальцем по виску, призывая открыть интерфейс обмена, – а по поводу алгоритма не переживайте. Мы следим за вашей работой, поэтому алгоритм уже готов, просто загрузите его в компьютер.
– Но мы специально планировали…
– Андрей Иванович, сделайте то, что приказано, – перебила его начальница какой–то там лаборатории, – это единственный способ провести ваш эксперимент.
– Не буду! – тот отошёл от пульта и демонстративно сложил руки на груди. – Это мой эксперимент, это я разработал вычислитель, это я рассчитал, какие задачи стоит решать, это я сделаю выводы о эффективности работы. А с вашими приказами вы можете пойти куда угодно! И Петрова с собой забирайте!
– Как скажете, – заместитель не слишком удивился, он просто повернулся к помощнику, который стоял рядом, вытянувшись в струну, – вы сами сможете провести эксперимент?
– Д–да! – ожил тот и часто–часто закивал головой. – Я могу! Я знаю, как всё работает.
– Я вам не дам ничего сделать, – Андрей сел в кресло перед пультом и положил ногу на ногу, – без меня вы здесь ничего делать не будете!
Никто не ответил ему, но через несколько секунд дверь открылась, впуская двоих солдат. Они вошли и сразу же застыли на месте, вопросительно уставившись на заместителя.
– Андрей Иванович, проследуйте пожалуйста с ребятами наружу, – тот указал рукой на дверь, – и лучше по своей воле. Вы же не хотите пугать добровольцев? Можете попробовать, конечно, но тогда вам придётся долго приходить в себя.
Солдаты тут же подошли с разных сторон к Андрею и схватили его за локти. Тот встал, стряхнул чужие руки и молча пошёл к двери. Можно было устроить истерику, кричать, сопротивляться и грозить, но он знал, что заместитель не шутит. Они всё равно всех успокоят и проведут эксперимент, а вот ему травмы головы были совсем не нужны.
Он вышел из лаборатории, оглянулся на солдат, которые дошли с ним до выхода и остались на месте, охранять. Ругаясь про себя, он дошёл до кабинета, взял со стола кружку и размахнулся, чтобы разбить её о стену. Но потом поставил её на место, решив, что это ничего не исправит. Вымещать гнев на ни в чём не виноватых предметах пусть и приятно, но абсолютно не конструктивно.
Он сел за стол, вытащил из ящика лист бумаги, нашёл старую гелевую ручку и принялся писать заявление об увольнении. Пусть теперь попробуют сами разобраться в том, что им досталось. В глубине души Андрей понимал, что они разберутся, особенно если сам Петров заинтересуется вычислителем, но сколько времени они потратят? А он известный учёный, он уже завтра будет строить новый вычислитель в другом месте. А ещё у него есть и другие идеи, он не пропадёт.
Бросив на стол заявление, он ещё минуту стоял, глядя на лист. Бумажные заявления исчезли уже давно, поэтому стоило, наверное, написать его по сети в отдел кадров. Потом скажут, что не видели, не знают. Хотя… Андрей сфотографировал заявление и отправил фотку почтой.
Выйдя из кабинета, он демонстративно прошёл мимо солдат, которые при его появлении прекратили болтать и напряглись. Андрей помахал им рукой и, провожаемый взглядами в спину, пошёл на волю.

3.
Максим специально сел за стол позади Никиты и раз в несколько минут пинал стоящий впереди стул.
– Экзамен, – шептал он настолько громко, насколько это было возможно, – отвечай на вопросы.
В эти моменты Никита поднимал голову, возвращался к интерфейсу экзамена и продолжал выполнять задания. Но хватало его ненадолго, через пять минут он отключался, его голова опускалась вниз и приходилось снова пинать его стул. Максим со страхом следил за одноклассником и своими собственными заданиями, слишком тяжело было делать несколько вещей одновременно.
– Да очнись ты! – он в очередной раз двинул ногой по стулу.
– Я закончил, – вдруг громко сказал Никита, поднимая голову.
– Что ты сказал? – проверяющий встал и пошёл по классу в их сторону, заставив Максима сжаться от страха.
– Я закончил, – повторил Никита и повесил голову.
– Хм, – проверяющий остановился около него и с недоверием смотрел на ученика, никогда не отличавшегося успехами в учёбе, – всего сорок минут прошло, так быстро никто задания не выполнял. У тебя ещё почти три часа есть. Ты уверен?
– Да, – Никита очнулся для ответа и тут же вернулся в своё сонное состояние.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – преподаватель засомневался. – Покажи, что там у тебя готово.
Никита открыл интерфейс для просмотра, и Максим, скосив на секунду глаза, увидел, что поля для ответов исписаны огромным количеством слов. Некоторые ответы занимали несколько страниц, исписанных математическими формулами, химическими реакциями и какими–то уже совсем непонятными символами.
– Когда ты это всё успел? – проверяющий долго листал задания, убеждаясь, что они выполнены все до одного. – Странные какие–то ответы, надо разбираться. Таааак… И все задания повышенной сложности? Все?! Не хочешь ещё посидеть, проверить?
– Нет, – отказался Никита.
– Лучше всё–таки проверь, – бросая на ученика тревожные взгляды, преподаватель стал отступать на своё место, – проверка никогда лишней не бывает.
Никита ещё пару минут смотрел прямо, а затем снова повесил голову. Максим, не понимая уже, зачем это делает, толкнул ногой его стул.
– Я закончил, – громко сказал Никита, и проверяющий, только что успокоившийся на своём месте, встал с испуганным лицом, но в этот раз решил не подходить.
– Отправляй на проверку, – сказал он, – компьютер рассмотрит твою работу и поставит предварительную оценку. Спорные моменты разберём отдельно. А пока можешь пойти подождать снаружи.
Максим следил за одноклассником, пока тот шёл к выходу, и все остальные тоже следили. Никто и никогда не выполнял все задания за сорок минут. Никто и никогда не выполнял их все в принципе! Что же там такого успел написать Никита? Максим хотел бы продолжать удивляться и думать, что случилось, но ему стоило поторопиться, заданий оставалось ещё много. Он вернулся к экзамену, с облегчением осознавая, что в данный момент больше не несёт ответственности за одноклассника.

4.
– Ещё пива пожалуйста, – попросил Андрей официанта, от безделья кружащегося возле единственного посетителя кафе.
Официант сорвался с места и исчез, а Андрей вернулся к своему бургеру, который решил заказать, наплевав на всё своё правильное питание. День сегодня был уж слишком неправильным, не время вести здоровый образ жизни. Он взял нож, чтобы отрезать кусок бургера, но в последний момент отложил приборы и просто откусил кусок. Ему всегда казалось странным, когда к бургеру подавали нож с вилкой, но всё равно каждый раз он съедал половину, аккуратно отрезая кусочки, а вторую половину ел уже без приборов. Ну это же булка с котлетой! Какие, к чёрту, ножи и вилки? Вы ещё сосиску в тесте с ложкой подавайте!
Мигнул значок вызова, и Андрей увидел входящий звонок от своего помощника.
– Ты теперь уже взрослый, – сказал он моргающему контакту и нажал на сброс, – и самостоятельный.
– Ваше пиво, – официант поставил перед ним бокал с красивой пенной шапкой и вежливо отошёл на полшага в ожидании новых указаний. Андрей кивнул в знак благодарности и тут же отвлёкся на новый вызов. На этот раз звонил лаборант.
– Ну что там у вас? – для приличия он немного подождал, отпил из бокала, вытер с носа пену и принял звонок. – Слишком вы быстро сдались.
– Андрей Иванович, вам лучше подойти, – лаборант включил изображение, показав сидящих вокруг установки добровольцев, – смотрите, уже три часа прошло, программа не отключается. Индикатор всё время скачет от 96 процентов до 100 и обратно. Что делать?
– А у тебя там начальство рядом, у них спроси, – Андрей даже не представлял раньше, какое удовольствие можно испытать от чужих неудач, – они всё знают, всё умеют. Титаны науки!
– Послушайте, сейчас не время язвить, – перед ним возникло изображение начальницы какой–то лаборатории, – вы в ответе за людей, которых выбрали для эксперимента!
– А вы, простите, вообще на кой хрен ко мне явились? – возмутился Андрей. – Ради лекций о морали? Так мне не надо, у меня с моралью полное взаимопонимание. И я уже отправил заявление об увольнении, так что вы сами теперь в ответе за всё. Выберите из вашей компашки самого ответственного, пусть он всё и решит!
– Андрей Иванович, пожалуйста, – на экране возник помощник, – мы не знаем, что происходит. Такого никогда не было.
– О, вы все решили со мной поболтать? А где же господин заместитель министра? – Андрей уже решил, что помогать он, конечно же, пойдёт, но оторваться на идиотах хотелось по максимуму. – Давайте послушаем и его мнение обо мне.
– Он не может… – помощник потёр лицо ладонью и оглянулся куда–то. – Он сказал, что очень интересуется наукой и сам хочет поучаствовать в эксперименте. Мы его подключили вместе с остальными.
– Вы что?.. – несколько секунд Андрей сидел без слов, а потом рассмеялся, расплескав пиво по столу и вызвав неодобрительный взгляд официанта. – Вы убрали кого–то из эксперимента ради этого болвана?
– Нет, там же одиннадцать мест, – помощник замахал руками куда–то в сторону, откуда неслись гневные требования прекратить оскорбления, – у нас же резервное одно осталось.
– Какое резервное? Какое резервное?! – заорал Андрей, грохнул стаканом по столу и вскочил. – Мы три года установку собирали. Ты каким вообще органом слушал меня всё время? Это управляющее место с обратным действием!
– Чего? – спросил помощник.
Андрей выключил связь и бросился к выходу, а вслед за ним побежал и официант.
Через двадцать минут он с трудом прорвался сквозь охрану лаборатории, которую никто не поставил в известность об изменениях в планах. В комнате управления сидели трое, вглядываясь в показания приборов, но ничего не трогая.
– Как их самочувствие? – спросил Андрей лаборанта, игнорируя остальных.
– Всё нормально, – тот переключился на экран с данными о добровольцах, – ничего необычного, только отключить не можем.
– Что за задачу вы им подсунули? – теперь он спрашивал помощника.
– Способы быстрого увеличения финансирования, – тот, кажется, снова полюбил смотреть в угол, – для работы управления нужно минимум в три раза больше, чем…
– Алгоритм проверил?
– Ошибок нет, – лаборант вывел проверку на экран, – и система не дала бы процессу зависнуть, даже если бы они были. Тут что–то случилось на двадцать третьей минуте, – он показал график загрузки, – смотрите, сначала вычислитель работал на максимум, потом резкое падение всех процессов, всё остальное время загрузка один–два процента. Что случилось – не могу понять. А главное, судя по датчикам, задача продолжает решаться с той же скоростью, только теперь никак не завершится.
– Так, давайте ещё раз, – Андрей остановился у стекла, вглядываясь в людей в креслах, – стоп, у вас на одиннадцатом месте не заместитель! Это как?
– Ну на том месте просто стул какой–то вместо кресла и половина датчиков изолентой перемотана, – начал пояснять помощник, – не можем же мы такого человека туда посадить. Поменяли местами.
– Ты идиот, – Андрей даже не стал поворачиваться, он просто стукнул лбом в стекло, – это место для обратного действия. Оно было нужно, чтобы не отдать интеллект, а наоборот – забрать у вычислителя или чтобы контролировать его работу, чтобы решить задачу через мышление конкретного человека. Там же половины датчиков нету, как можно быть таким тупым? – он ещё раз стукнулся о стекло, и оно противно загудело изнутри. – Ладно, надо разбираться. Что с этим одиннадцатым случилось на двадцать третьей минуте?
– Ничего, – лаборант посмотрел данные, – кстати, у него вычислитель тоже позаимствовал часть интеллекта, видите? Сейчас у него, как у всех остальных, коэффициент 10. Он ничем не управляет. Это просто невозможно.
– Так… – Андрей оторвался от стекла и прошёлся по комнате. – Если задача продолжает выполняться, значит она была куда–то передана. Что у нас с сетью? Кто–то из добровольцев в сети? И этот заместитель тоже считается.
– Нет, все их сетевые идентификаторы неактивны, – покачал головой помощник, – система выдала бы предупреждение, если бы кто–то вышел в сеть.
– А в фоне они не подключены к чему–нибудь? Проверь загруженность сети.
– Сейчас, – лаборант куда–то переключился, и вместо графиков по экрану поскакали непонятные цифры и буквы. – Ого, нагрузка есть, да ещё какая!
– Куда идут данные?
– Не знаю, мне это не увидеть. У администраторов могу спросить.
– Иди, – разрешил Андрей.
Он сел в освободившееся кресло, откинулся назад и закрыл глаза.
– Мы что, будем просто так сидеть? – раздался вдруг женский голос прямо над его ухом, заставив вздрогнуть. – Давайте что–нибудь делать!
– Делайте, – ещё раз разрешил Андрей, открыв один глаз, – только приборы не трогайте. И добровольцев тоже.
– Андрей Иванович, – заскулил с другой стороны помощник, – нельзя, чтобы с Анатолием Павловичем что–то случилось.
– Полностью вас поддерживаю, – согласился Андрей. Месть, конечно, хороша в качестве холодного блюда, но и горячая она тоже вполне себе ничего. – Очень жаль, что я уволился. А то бы сейчас вместе с вами сидел и ныл. Нытьё втроём более продуктивно, чем..
– Нашли, – вбежавший лаборант остановился у двери, опёрся руками о колени и попытался отдышаться. – Кто–то из лаборатории подключен к магазину БрейнСтор.
– Ты же сам сказал, что все идентификаторы неактивны, – теперь Андрей открыл оба глаза, – такую нагрузку в фоне магазин не даст, как это возможно?
– Я не знаю, – лаборант дошёл до стола и взгромоздился на него, шумно дыша, – не может такого быть.
– Ладно, мыслим логически, – Андрей встал из–за пульта, приглашая лаборанта садиться, – что–либо изменить в работе вычислителя можно только из управляющего кресла. Кто там сидит?
– Захаров Олег, программист.
– Запусти поиск информации о нём. И про БрейнСтор… Мы там вручную никого не найдём за сто лет. Давайте подумаем, зачем там нужен такой интеллект? Это же в первую очередь магазин для развлечений. Ну и для идиотов, – Андрей многозначительно посмотрел на своего помощника.
– Там можно сдать в аренду интеллект, – тот неожиданно ожил, – и чем больше, тем дороже стоит!
– Да, точно! Заходи туда и ищи, вдруг это наш случай, – Андрей даже удивился наличию хоть каких–то собственных мыслей у помощника.
– Подождите, если они на БрейнСторе, их же можно просто отключить, – теперь и Елена Васильевна решила принять участие в обсуждении, – магазин гарантирует, что любое отключение сервиса абсолютно безопасно.
– Вы это нашей установке сообщите, – кивнул Андрей в сторону добровольцев, – подойдите к ней и вот это всё, что нам говорили, выложите ей. А потом выключайте её и забирайте этого вашего заместителя. Идёт?
– Смотрите! – закричал вдруг помощник, испугав всех. – В исполняемых заказах есть один, где 1856 единиц интеллекта! Из них куплено по максимуму 1756! Мы его нашли!
– Кого мы нашли? – покачал головой Андрей. – Сервис нам не покажет ни покупателя, ни продавца. Мы просто знаем, что этот Олег как–то умудрился продать весь наш интеллект, не обладая такой возможностью. Господи, ну что за страна такая? Люди умудряются украсть всё, что только можно, даже мозги чужие спёрли! Как это вообще возможно? Так, дай гляну ещё. У него время заканчивается через восемнадцать минут. Ваша задача никак не завершится, потому что магазин не даёт ей прерваться до окончания проплаченного времени. Даже представить страшно, что сейчас творится в голове у того, кто этот интеллект купил. Он ведь и вашу задачу как–то получил в нагрузку вместе с интеллектом, а она должна была завершиться три часа назад. Что он продолжает решать?
– Андрей Иванович, про Захарова мало что есть, – лаборант вывел на экран пустые аккаунты в соцсетях, – зато в нашем архиве есть досье на него, но доступ к нему закрыт.
– Ну вот и твой шанс, – Андрей повернулся к своему помощнику и указал на значок закрытого архива за своей спиной, – иди сейчас к заместителю, открой ему правый глаз и дай доступ к досье.
– Н–н–нет! – тот отскочил назад так резко, что ножки стула расцарапали пол. – Вы с ума сошли! Это преступление! Сейчас же всё само по себе закончится! Зачем нам его досье?
– Я сейчас уйду отсюда, – Андрей перевёл палец на дверь, – и ты останешься ответственным за опыт. И за то, что пригласил на него меня, а я ведь уже написал заявление и сообщил тебе об этом. Да много чего тебе придётся объяснять. Или можешь сделать то, что я прошу. А мы никому об этом не расскажем, – он посмотрел на Елену Васильевну, но та молча отвернулась, – и ответственность будет на мне.
– Вы… Вы плохой человек, – помощник встал и продолжил пятиться к стене, словно пытался спастись, – нельзя так делать! Вы не имеете никакого права!
– Ладно, успокойся, – Андрей перебросил себе ссылку на архив и вышел в комнату с добровольцами. Кажется, он немного перестарался в своём желании отомстить. Теперь оно почти полностью исчезло, оставив вместо себя лишь любопытство. Кто ты такой, программист Захаров? И как ты умудрился зайти на БрейнСтор с отключенным личностным идентификатором связи и коэффициентом интеллекта 10?
Он подошёл к заместителю, приподнял ему правое веко и подсунул архив, не особо надеясь на удачу, но программа лишь выдала предупреждение о самочувствии и открыла файл в несколько десятков страниц. Андрей не знал, что именно он хочет найти, скорее всего, в этом досье вообще нет ничего, что могло бы дать ответы на вопросы. Но он ошибся. Ответ, выделенный жирным шрифтом, лежал в самом верху первой страницы.

5.
После того, как все отправили ответы на проверку, Максим выбежал из класса самым первым, хотя и сидел далеко от выхода. Никита ждал его у двери, живой, здоровый и больше не опускающий взгляд в пол.
– Что со мной случилось? – он потянул одноклассника в сторону, подальше от галдящих толп, вываливающихся из всех дверей. – Как мы сюда попали?
– А ты разве ничего не помнишь? – спросил Максим, испытывая облегчение от того, что Никита пришёл в себя.
– Помню, как по твоей карточке купил интеллект, после этого ничего, – тот закатил глаза, словно где–то наверху можно было прочесть потерянную информацию, – пять минут назад очнулся тут, стою посреди коридора, а вокруг меня надписи, что идёт экзамен. Я его пропустил?
– На экзамене ты был, но что ты там написал, я не знаю, – Максим решил немного сократить историю, – ты ушёл досрочно, сказал, что всё сделал.
– То есть я всё смог? То есть метод сработал? – Никита облегчённо вздохнул. – Я был умнее вас всех, я всё написал! А ты говорил, что не получится. Видишь, кое в чём я разбираюсь получше отличников.
– Ты сначала результатов дождись, – обиделся Максим, – через час поговорим, когда оценки объявят.
– Спорим, я всё сдал? – для человека, который ничего не помнит, Никита был слишком самоуверен. – Давай поспорим на деньги, которые я тебе заплатил.
Но Максим спорить не стал, он боялся, что после всего случившегося его и так заставят отдать деньги, хотя вернуть покупку теперь уже не удастся. Но сейчас всё это казалось не столь важным, главное, чтобы вся эта история наконец–то закончилась, причём лучше бы это был счастливый конец.
Через час их снова собрали в классе, вот только вместо одного проверяющего возле стола учителя оказалась половина школы. Все перешёптывались, и Максим заметил, что учителя смотрят только на Никиту, от которого на этот раз он постарался сесть подальше. Проверяющий вызывал всех по очереди, быстро сообщал оценку, пару основных ошибок и указывал на возможность обжалования и пересдачи. Вся процедура занимала не больше минуты. Когда подошла очередь Максима, преподаватель объявил его результат в 78% и то, что ожидал большего от отличника, после чего сразу же переключился на следующего ученика.
Максим даже не огорчился из–за своей оценки, он дошёл до выхода, взялся за ручку двери, но в последний момент отпустил её и сел за крайнюю парту. Никто не обратил на него внимания, все смотрели на Никиту, которого, кажется, решили оставить на десерт. И действительно, его вызвали самым последним.
– Никита, у тебя очень интересный результат, – проверяющий наконец–то выдохнул и перестал говорить скороговоркой, как с остальными учениками. Толпа за его спиной дружно закивала головами. – Начнём с плохого. Твой результат всего 26%, ты очень мало знаешь, но… Но!.. – проверяющий поднял палец, привлекая внимание загрустившего Никиты. – Компьютер всегда выделяет нестандартные ответы, чтобы мы могли обратить внимание на тех, кто мыслит необычно. Это важно. Поэтому не торопись расстраиваться, – он вдруг потрепал по руке сидящего перед ним ученика, – у тебя почти все ответы нестандартные! Да, у нас было всего несколько часов, чтобы посмотреть, что именно ты написал, но, поверь мне, я никогда такого не видел! Я собрал всех коллег, – проверяющий, не глядя, указал назад, где остальные преподаватели тут же загалдели, давая понять, что присутствуют здесь не только для вида, – мы все впечатлены! Ты практически изобрёл новую математику! Это потрясающе! Да, всё у тебя в ней неправильно, но сам подход! С физикой тоже плохо, потому что она опирается на твою странную математику, но ты умудрился описать мир, ориентируясь на неверные представления о нём. Да, вышло что–то инопланетное, но всё равно – это потрясающе! С химией то же самое, причём мы рассмотрели лишь пару задач! Экономика, география, история… Да мне нечего даже выделить, на всё у тебя нашлось оригинальное мнение. Литература гениальна! Создаётся впечатление, что ты не читал ни одной книги, но при этом рассуждения о смысле произведений местами лучше самих книг! Коллеги не дадут соврать! Ещё бы ты писал без ошибок, вот в них твой минус. И ещё один минус, Никита, в твоей странной теории о законодательном введении социального неравенства и разделении общения и труда. Хотя и там у тебя есть интересные мысли, я прочитал лишь первую страницу. В общем, пока не хочу тебя обнадёживать, но мы разошлём твои результаты в лучшие институты, думаю, несмотря на невысокую оценку, ты сможешь сам выбрать любое место, где захочешь учиться. Единственное, чего я не понимаю — почему ты так долго скрывал от нас свои способности? Ладно, извини, уступаю место коллегам, они все хотят поговорить с тобой.
Толпа тут же набросилась на Никиту, захватив его в плотное кольцо, а незамеченный никем Максим открыл дверь и пошёл к выходу из школы, размышляя о том, что чаще всего люди получают совсем не то, что заслужили.

6.
Вернувшись в комнату управления, Андрей специально остановился в дверях, чтобы немного потянуть время до разгадки.
– Ну и что там? – первым не выдержал помощник, уже забывший, что всего пять минут назад у него случилась истерика.
– А вот что, – Андрей перебросил лаборанту несколько идентификаторов пользователей, которые нашёл в досье Захарова, – проверь этих людей, вдруг кто–то из них есть в нашей сети.
– Сейчас, – лаборант упал в кресло и ввёл данные, – да, есть, вот он. Она. Это женщина, Захарова Ольга. Но у нас нет такой. Это кто такая вообще?
– Хороший вопрос, – Андрей подошёл к пульту и посмотрел на всех троих присутствующих, – хотите расскажу тайну? У нас ведь там нет такой женщины, – он кивнул в сторону установки с добровольцами, – но при этом она там есть. Ну так что, рассказать? Или оставить всё для себя?
– Расскажите, – из всей троицы отозвался лишь лаборант.
– Хорошо, но вы этого знать не должны. Поэтому, если вдруг кто–то захочет меня остановить, вы только скажите, – Андрей обвёл всех взглядом, но никто не сказал ни слова. – У Захарова Олега редкая болезнь, раздвоение личности. И эта женщина — тоже он. Но интересно не это. Он умеет переключаться между личностями, поэтому, ну например, ночью может быть одним человеком, а днём другим. Из–за этого он не нуждается во сне и способен работать круглые сутки. Ценный сотрудник. И поэтому ему разрешили получить идентификатор на вторую личность. Думаю, вы понимаете, кто именно смог такое провернуть. Его вторая личность получила управление над моей установкой и выложила интеллект на продажу, вот только кто–то купил его вместе с выполняемой задачей. Что из этого получилось — я не знаю. Через пару минут магазин вернёт нам интеллект, и мы все увидим результат.
Он отвернулся к пульту и замолчал, молчали и все остальные. На экране индикатор выполнения задачи всё никак не мог добраться до ста процентов, он приближался, тянулся изо всех сил к краю, но затем снова прыгал назад. И вдруг шкала загрузки вычислителя взлетела вверх, индикатор в последний раз дёрнулся и исчез, оставив сообщение о завершении работы. Оторвавшись от экрана, Андрей увидел, как за стеклом начали шевелиться добровольцы. Они в недоумении хлопали глазами, пока лаборант бегал между ними, предлагая помощь, а затем начали снимать датчики и торопиться к выходу, в туалет.
Через полчаса, когда все вернулись, обвинили Андрея во множестве грехов из–за потерянного времени, но наконец–то разошлись, в комнате управления осталась уже сложившаяся компания, к которой теперь присоединился и Анатолий Павлович.
– А я знал, что вы вернётесь, – сказал он Андрею, – но почему всё так задержалось?
– Задача оказалась сложней, чем думали, – ответил тот, а все остальные кивнули, подтверждая его слова.
– Ладно, теперь главное, – Анатолий Павлович даже не обратил внимания на ответ, – хотелось бы посмотреть решение. Покажите его.
– Вот оно, – Андрей кивнул на экран, где светился значок ответа, – забирайте.
Анатолий Павлович подошёл ближе и раскрыл файл с ответом. Перед ним появилась страница, содержащая единственную надпись: «Способы увиличенния финансированния».
– Это что? Почему с ошибками? – заместитель повернулся к Андрею, но тот лишь пожал плечами. – Ладно, к этому вернёмся. Так, а это что? – он ткнул пальцем в самую нижнюю надпись. – Страница 1 из 31 375? Здесь тридцать одна тысяча страниц? Ты издеваешься? – он обернулся ещё раз, но теперь было видно, что он злится. – Ты не мог что ли предусмотреть краткий ответ? Ты понимаешь, сколько надо времени, чтобы это всё прочесть?!
Андрей не стал ничего отвечать, вряд ли логические доводы удовлетворили бы человека, который изначально отказался от логики. Поэтому он просто стоял молча, слушая, как заместитель всё больше распаляется, постепенно переходя на мат. Потому что на второй странице нашлось оглавление со следующими пунктами:
«1. История способов увиличенния фенансирования — стр. 3
2. Ниобходимость способов увиличения фенансирования в современном мире — стр. 1 673
3. Основные способы увиличенния фенансиованния — стр. 8 822
4. Основные плюсы и минусы, основных способов увиличенния фенансированния — стр. 13 556
5. Выбор потходящего способа увиличениия фенансированния, в зависемости от работы котору вы делаете — стр. 19 724
6. Выьор потходящего способа увиличениия фенансированния, в зависемости от источнека финансированния — стр. 20 109»
Дальше Андрей прочитать не успел, рассерженный заместитель начал размахивать руками, перекрывая обзор. Лишь изредка можно было рассмотреть самый низ страницы с короткой фразой:
«46. Заключение — стр. 31 375»
– Ты мне ответишь за это! Ты сознательно саботировал эксперимент! – орал Анатолий Павлович, разбавляя каждые два слова нецензурными выражениями. – Тебе поручили ответственное задание огромной важности, а вместо результата ты суёшь мне собрание сочинений какого–то неграмотного идиота! Ты у меня ничего больше не получишь на свои опыты!
Он кричал и кричал, и Андрей уже начал скучать, но наконец–то заместитель устал, скопировал файл ответа, демонстративно стёр его из компьютера, развернулся и вышел, попытавшись хлопнуть дверью. Вовремя подоспевший помощник поймал её за ручку, не дав погибнуть поторопившейся уйти Елене Васильевне, а затем они вдвоём тоже вышли наружу. Лаборант молча постоял несколько секунд, не зная что делать, потом показал жестами, что пойдёт собирать провода вокруг опустевшей установки, и Андрей остался один.
Он сел за пульт, включил детализацию эксперимента и погрузился в поиск, пытаясь удовлетворить своё любопытство. Он рассказал лишь часть правды, у Захарова действительно было раздвоение личности, вот только в нём жило не два человека, а четырнадцать. Одна личность отдала интеллект, вторая сумела захватить управление установкой, но что случилось с остальными? Если работал лишь один идентификатор пользователя, значит в сети всё время была только Ольга Захарова, а значит нужно было проверить все её действия. Но сделать это было невозможно, система не учитывала её идентификатор и не сохранила данных о ней.
Андрей пытался найти хоть что–то, но в истории не осталось ни единой зацепки. Он промучился пару часов, пока голова окончательно не перестала соображать, после чего отключил пульт, вышел из лаборатории в тёмный коридор и поспешил на свежий воздух. По дороге он наконец заметил значок нового письма, открыл почту и прочёл пришедшее с неизвестного адреса сообщение:
«Андрей Иванович, здравствуйте!
Я надеюсь, что вы догадались, кто вам пишет.
В любом случае хочу сказать, что ваша установка гениальна.
Знаете, что мне понравилось в ней больше всего? Представьте человека, в котором живут, допустим, три личности с интеллектом в 100 единиц каждая. Установка одолжит интеллект у всех трёх, от одного человека вы получите 270 единиц, то есть гораздо больше чем у него есть. Я не знаю, как это вышло, но, поверьте, это именно так.
Это удивительно.
Но есть и кое–что плохое.
Представьте, что вычислитель решит большинство проблем, стоящих перед людьми. Это возможно, хоть вам и не дали это проверить.
Ваши проблемы решит машина. Вашу науку вперёд будет двигать механизм, пусть и работающий на человеческом интеллекте.
Просто представьте — тысяча дураков, подключенных к вычислителю, полностью исключат необходимость придумывать что–либо. Всё придумают за вас.
А вы даже не сможете понять сути большинства изобретений. И никто не сможет.
Но не хочу вас отговаривать. Если продолжите — через месяц у нас будет всё, что сейчас существует лишь в фантастических книгах. Именно это я и проверяла.
Простите, что испортила эксперимент. Я специально, но я больше не буду.»
– Дура ты! – Андрей закончил читать у самого выхода, и от избытка чувств начал говорить вслух. – Ты не поняла сути! То, что ты описала, тоже является проблемой! Мы её алгоритмизируем и заставим вычислитель её решить! Делов–то!
Глубоко вдохнув, он посмотрел вверх, на горящие фонари, отпустил дверь и вышел в город, который совсем скоро станет совершенно другим.