Лукоморье. Порубежье. Часть вторая

Глава двадцать третья

— Так. Я смотрю, все собрались? — Мороз потер ладошки, заходя в горницу. — Здоровьечка всем! Прошу прощения у уважаемого собрания за задержку.

— И тебе не хворать, Мороз, — поздоровались вразнобой кромешники.

Совет на заимке состоялся, так сказать, в расширенном составе: конечно, хозяева заимки все дружно, даже полевики приперлись; Бурмил с невестой, или, правильнее сказать, с женой; дети его, поди ж, не отцепятся от отца никак. Фейри, маленькая, смуглая, страшненькая, мать третьего сына Бурмилова. Ягая демонстративно прилетела в ступе, правда в своем прекрасном облике. Морена. С Кощеем вместе прибыла, по неведомым дорожкам. Не больно-то тут ждали ее, да как бы бабы в волосы друг другу не вцепились — Морена стерва еще та. Кощей, с гостинцами, даже с дарами, вернее сказать. И чего его скупым кличут? Вот никто так не любит делать подарки, как Кощей! Мельник с дочерью Степанидой, Рогдай-то в крепости, там тоже совет держат. Славена нет, все богатыри там же, на совете, Поляна заместо него пришла.

— Нет Беломора. Еще нет болотника с водяником да Зиновия Горыныча. А так все в сборе, видать, — проинформировала на правах хозяйки домовушка.

— Я здесь, здоровьечка всему честному народу кромешному. — В горницу, осторожно оглядывая собрание, вошел Беломор. — Весьма польщен вашим доверием. — Поклонился в пояс и скромно спросил: — Куда сесть-то?

— Да хоть со мной рядком садись, — предложила воструха-старшая. — Мы не бояре, у нас без чинов.

Между тем Припегала цапнул с блюда орешек и ради забавы подкидывал его, ловя ртом.

— Даже я уже пришел, а их всё нет… Вот! Значит, я не самый безалаберный, как вы все говорите!

С одним орешком получилось, и вечный повеса и разгильдяй взял второй.

— Может, начнем покамест? Так, в общем? — спросил Кощей, недобро глянув на вечного шалуна Припегалу. Не любил он праздно время тратить и другим не советовал.

— А у тебя что, свидание срывается? — прошипела Морена. Правильно говорят, благими намерениями дорога в ад вымощена. Хотела как лучше, получилось как всегда. Сидят тут две цацы Бурмиловы, еще бы посвистушку Афродиту позвали, то ли дело… Настроение было испорчено.

— А может, у них дела какие боле важные? — не унимался Припегала и подхватил следующий орешек. — А свидание у меня срывается!

— Ты думай, что говоришь. Водяник и болотник — почтенные кромешники, и если задерживаются, значит, важное что-то, — сказала воструха-старшая.

— А твои свидания никого здесь не касаются, — покачала головой Ягая.

— И прекрати играть с едой, — флегматично добавила фейри. Все сразу поняли, что повидала она на своем веку от сына всякого и такими детскими шалостями ее не удивишь.

Тем не менее Припегала быстро сгрыз орехи и чинно сложил руки на коленях.

Дверь снова отворилась, пропуская запыхавшихся водяника и болотника.

— Здоровьечка всему кромешному народу! — разом поздоровались они и, перебивая друг друга, начали:

— Прощенья просим, что ждать заставили!

— Там лось у тебя, лешак, в капкан попал!

— Да не подскакивай ты, высвободили!

— Потому и запоздали!

— А еще твой лось меня копытом пнул!

Лесовик горестно вздохнул:

— Опять эти капканы. И уследить не успеваю! Один я… А тебя, болотник, тот лось, видать, запомнил, ты в прошлом годе его в трясину затянуть пытался.

— Так он еще и тогда меня пнул! Потому я его и не затащил! — бесхитростно пояснил ситуацию болотник.

— Так, если все в сборе, может, начнем? — сдержанно поинтересовался Кощей.

— Или Зиновия ждем? — Бурмил.

— Нет, Зиновия не ждем, я был у него. — Мороз наконец присел на свое место во главе стола. — Ему наши заботы до звезды, так он сказал.

— Да, до звезды, как же! То-то он как квочка над своими потомками печется, — ехидно подпустила яду Морена. У Морены с Зиновием отношения как-то изначально не заладились, собственно, как и со многими другими кромешниками.

— Печется, как же, — пробрюзжала домовушка. — Хоть бы раз показался, только издалека наблюдает да помогает, коли что.

— Мне нужна будет от тебя мазь, лицо омолодить, — шепотом обратилась к Морене Ягая.

— Ту же, что в тот раз? У меня есть лучше, — так же шепотом ответила любимая Кощея.

— Как же? Вроде как из его потомков никто не бедствует, — влез любопытный Припегала и посмотрел на Поляну. Тут же получил строгий взгляд от матери и снова притих.

— Ну, в общем, Зиновия не ждем, все в сборе, начнем, пожалуй, — взял дело в свои руки Мороз Стрибогович.

Вопросов накопилось много, и все они были важные. Вот бывает же так — всё идет спокойно, жизнь размеренна. И тут вдруг события начинают сыпаться, как крупа из разорвавшегося мешка. Как тут не вспомнить некую Пандору с ее пресловутым ящиком?

Главное, конечно, что тревожило всех, — это нашествие. Ничего в войнах хорошего нет, для кромешников во всяком случае. Войны — это перемены, а перемены, как известно, дело весьма неприятное.

— Чем мы-то помочь можем? — печально спросил водяник. — Если бы я и мог нарушить клятву и потопить вражину, то всё войско мне не под силу. И половина войска не под силу.

— У меня та же канитель, — поддержал его болотник. — К тому же пока они до меня дойдут, от ваших мест ничего не останется.

— Нам бы Бьерна поскорей возвратить… — скромно вмешалась Поляна, именно про это спросить ей и наказывали.

— Ох, да это без проблем вообще! — подскочил на лавке Припегала.

— Поможем, — сказал Тепловей.

— Конечно, поможем, — поддержал его Посвист.

— И я в стороне не останусь, — молвил Фудзин.

— А что ты скажешь, фейри? Те люди с твоей земли. Чего ждать от них? — Мороз заинтересованно глянул на гостью с западных земель.

Невысокого роста, не выше подростка, и такая же худенькая и нескладная, лицо что яичко перепелиное — всё в конопушках, рот большой слишком, губы алые, одно дело — волосы хороши, густые, роскошные, цвета спелой пшеницы, короной вокруг головы уложены. Однако фейри неотвратимо притягивала взгляды всех мужчин, как мед ос прямо.