Лимит испытаний, или в моде зеленоглазые брюнеты.

Глава 8

Рая была старше своей сестры Зины на 15 лет, но это не мешала им дружить, они были не просто сёстрами, они были друг для друга всем-водой, огнём, воздухом. Зина росла наивной девочкой, её все любили, холили, лелеяли, ей казалось, что мир вокруг неё создан для веселья и счастья. Так и жили две сестры счастливо и беззаботно, пока однажды не грянул гром. Зиночке шёл двадцатый год, но она ещё ни с кем серьёзно не встречалась. Так, были детские походы в кино с одноклассниками. Она считала себя ребёнком, а, быть может, ждала принца на белом коне. Но жизнь повернулась иначе. Зина с другими студентами (она училась в институте нефти и газа) работали в колхозе. В те годы это было обязательное мероприятие. В общем, на Зину обратил внимание парень, он работал с бригадой шабашников в этом же колхозе, парень оказывал знаки внимания, дарил цветы, приглашал на прогулку и т. д. ,но Зина только смеялась в ответ, ведь это был не герой её романа. И парень затаил злобу на Зиночку. В один из вечеров, напившись вместе со своей бригадой, он подкараулил Зинулю, и вместе с ещё четырьмя подонками, надругались над бедной девочкой.
Их всех быстро нашли и задержали. Они даже не пытались сбежать, настолько они были уверены, что Зина будет молчать, ведь это очень стыдно. И она молчала бы, скорее всего, но эти уроды помимо изнасилования, жестоко били Зиночку, тушили об неё сигареты, и …Раиса Львовна опять смахнула слезу, и продолжила дальше.
Зину нашли на следующий день, полуживую. Она долго лежала в больнице, через какое-то время  физически восстановилась, морально же до самой своей гибели, она не смогла прийти в себя. Всю жизнь, она несла эту боль. Тем более, забыть эту беду не давало живое напоминание о той ночи. Двое детей близнецов, которые родились не от любви, а от боли и унижения.
У Зиночки появилась фобия, она стала не просто сторониться мужчин, она люто их ненавидела, считая, что в них одно только зло. Родные обращались к специалистам, те в свою очередь, хорошо помогли Зине. Она смогла более- менее жить, даже радоваться жизни, но замуж она так и не вышла, и даже ни с кем никогда не встречалась. Соню она воспитывала ,как говорится, в духе коммунизма. Может быть, со стороны и казалось, что она была деспотична к ней, но это было не так. Зина просто хотела оградить дочь от возможной беды, которая может возникнуть, откуда даже и не ждёшь. Так, считала Зина, лучше для дочери. И, хотела она, или не хотела, но получилось, как получилось. Соня выросла забитым, сторонившимся от людей, зверёнышем. 
         Раиса Львовна продолжала.
-Знаете, Джульетта, я её боялась. Она была такая странная. Я боялась её всем сердцем, не знаю, почему, но в то же время любила и жалела. Ведь она не всегда была такой. Лет до 10 Сонечка была просто ребёнком. Радовалась  подаркам, игрушкам, смеялась, как все дети, она была просто обычной девчонкой, а потом всё изменилось. Как-то раз из милой малышки Соня превратилась в демона, хитрого и расчётливого. На людях Соня была пай девочкой. Но если в поле зрения не было посторонних глаз, она давала такие концерты (истерики с битьём посуды и порчей одежды). Но стоит заметить, что этот период длился недолго. Постепенно Соня  стала тихим замкнутым подростком, а потом и вовсе какой-то забитой девушкой. И это было ещё более странно и пугающе, - Раиса Львовна немного помолчала, потом посмотрела на меня и виноватым голосом произнесла.
-Джульетта, Вы, наверно, думаете обо мне плохо, что я вот так запросто незнакомому человеку рассказываю о тёмной стороне нашей семьи. Поверьте, я ни за что бы не рассказала, если бы Мотюша не пропала. Раз Вы взялись найти её, значит Вы профессионал, и должны знать всё, решительно всё!
     Мне стало неловко от того, что Раиса Львовна считает меня профи, но в то же время у меня появились новые силы! В знак благодарности я похлопала Раису по плечу, и сказала ей, что она большая молодец, а потом задала вопрос.
-Раиса Львовна, а как Зинаида относилась к своему сыну?
 -Вы знаете, я до сих пор задаю себе этот вопрос, что чувствовала Зиночка по отношению к своему сыну. Она его не обижала, не гнобила, но любила-ли? Ведь он был мужчиной. Будущим, но мужчиной. А у Зины была фобия на мужчин, и даже на маленьких мальчиков.
-А как это проявлялось?
-Как Вы понимаете, Джульетта, мужчин и мальчиков вокруг тьма тьмущая. Зина внешне оставалась совершенно спокойная, многие люди, окружающие её, даже не догадывались о её проблеме. Зина научилась скрывать эмоции. Но болезнь жила, процветала и не давала Зине покоя. Об этом знали лишь самые близкие. Знаете, а ведь Зина не могла общаться с родным отцом, с нашим папой, который никогда не обидел ни её, ни меня, он только любил нас и баловал. В течении нескольких лет, и я, и мама, и психологи пытались объяснить Зине, что папа-самый близкий человек и ему очень обидно, что любимая дочка ставит его на одну линию с насильниками. Но всё было бесполезно. До самой папиной смерти, Зина с ним не общалась. Так вот, я отвлеклась от Митеньки, сына Зины.
Дима, даже будучи ребёнком, вызывал у Зины ненависть, она мне как-то призналась в этом. Но она боролась с этими чувствами. Не могу сказать, что она смогла полюбить сына материнской любовью, но внешне всё выглядело вполне комильфо. Возможно, Мите повезло даже больше, чем Соне. Бесконечная опека над ней, тяготила девочку. А Митя был предоставлен сам себе. И вот ведь какая метаморфоза. Соня не смогла закончить даже школу, она выпустилась оттуда со справкой. А Митя закончил её с золотой медалью. Затем поступил в институт и подавал большие надежды.
     -А что сподвигло его пойти по крутой дорожке, как Вы думаете, Раиса Львовна? - спросила я собеседницу.
-Я не знаю. Совершенно не понимаю, что случилось. Мы с Митей очень тесно общались, у меня своих детей нет, не довелось, знаете ли. Митя был для меня этим сыном, самым лучшим сыном на свете,-Раиса Львовна вытерла ладошкой слезу, и продолжила,
-Он учился, подрабатывал, помогал и мне, и своей сестре. Всё было так хорошо и безоблачно, что я стала даже забывать о гибели Зиночки. И вдруг, Митя умирает от передозировки наркотиков. Это полный бред и абсурд! Я никогда не поверю, что Митя был наркоманом. Я говорила следователю, что ,скорее всего, это убийство, но им лишь-бы дело закрыть, меня никто не стал слушать.
Джульетта, мне кажется, всё это как-то связано между собой-исчезновение Моти, убийство Мити, даже гибель Зиночки. Ведь Соня говорила тогда, что Зину сбила машина на её глазах, когда они переходили дорогу в неположенном месте. Но я твёрдо могу заверить, Зина никогда не стала-бы так делать, она была до педантичности законопослушной гражданкой. Когда я сказала об этом Соне, она расплакалась, и я ничего не могла добиться от неё.
Прошу Вас, Джульетта, разберитесь во всём, ради маленькой Моти! - и Раиса Львовна расплакалась, она рыдала горько и отчаянно, а я только и могла, что гладить её по голове и что-то говорить утешительное и бесполезное.
Наконец она успокоилась, пошла на кухню, умылась, вернулась, взяла меня за руку и сказала.
-Спасибо Вам, Джуленька! Ведь я ни с кем не говорила об этом. Я совсем загнала себя в угол, живу с этой болью один на один. Зачем, почему? Я Вам должна ещё кое-что рассказать. Это может быть важно, - у меня, признаться, начала распухать голова от всех этих семейных тайн, убийств,  фобий, но ,как говорится, назвался груздем- полезай в кузов. Раиса Львовна продолжила, - но сначала поужинаем, Джульетта!
За ужином мы с Раисой Львовной говорили исключительно о приятном. О том, что мы обе, оказывается, любим отдыхать на море. Мы непринуждённо болтали, даже смеялись, а между тем обе понимали, что ребёнок пропал и надо что-то делать.
Не хотелось нарушать идиллию, но часы показывали 18-00, и я всё же задала вопрос.
-Как Вы думаете, кому могла понадобиться Мотя?
-Джуленька, я думаю, может её отцу? Я сейчас расскажу, и Вы поймёте. Мы с Соней видимся очень редко, а в последнее время совсем перестали встречаться. Соня ясно дала понять, что у неё своя жизнь, и я ей не нужна. Как-то раз я увидела Соню с мужем, они направлялись в кафе, я побежала следом, хотела поговорить, но зайдя внутрь, передумала. Шальная мысль посетила мою дурную голову, и я решила подслушать, о чём они говорят. Джуля, не спрашивайте, почему я так сделала, я сама себе даже не могу ответить, просто какое-то любопытство, что-ли. В кафе было много столов, а по бокам стояли диваны с высокими спинками. Я без труда заняла место на диване по соседству с племянницей и её мужем, спинки наших диванов соприкасались друг с другом, и я без опаски быть обнаруженной, сидела и нагло слушала, о чём они говорят. Соня явно истерила, но не очень громко, чтобы не привлекать внимания. Скорее, она шипела на Роберта.
-Ничего у тебя не выйдет. Я никогда не дам разрешение на выезд за границу! - говорила она.
-Я буду содержать тебя всю жизнь, - обещал Роберт.
-Разве в этом дело?
-Дура,-   Роберт чертыхнулся и выбежал из кафе, не дождавшись заказа.
Мы попрощались с Раисой Львовной. Я пообещала, что буду держать её в курсе событий, номерами телефонов мы обменялись.
     Когда я добралась до Сониного дома, было больше 11 часов вечера. Я бы приехала раньше, но такси, конечно, уехало, мне пришлось добираться на двух автобусах. Представляю, если б эти долгие часы таксист всё-таки ждал меня. В кругленькую сумму вылилось бы мне, однако, это ожидание.
Пока я стояла на остановке, в ожидании автобуса, я позвонила Зое Егоровне и в двух словах рассказала то, что услышала от Раисы Львовны.
-Понимаете, Зоя Егоровна, всё ясно. Это Роберт увёз ребёнка заграницу.
-Жулька! Что ты несёшь? - перебила меня Зоя Егоровна, - ничего ещё не ясно. Есть подозреваемый, есть мотив, но нет доказательств, нет даже косвенных улик.
-Что же делать?
-Думать, анализировать. И знаешь, Джульетта, не ходила бы ты больше к Соне. Не нравится мне всё это. Позвони ей и откажись от поисков, пусть этим занимаются специалисты.
-Да вы что? Как я могу бросить маленькую девочку? Я имею ввиду, Мотю. Вы же сами говорите, ничего не ясно.
-Жулька, ты понимаешь, что это может быть опасно? - Зоя Егоровна пыталась образумить меня, но я крикнула-мой автобус подъехал,-и отключила мобильник.