Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры)

Гл. 9 (2)

-... Мне показалось, или я слышал хлопок телепорта? – заглянул в библиотеку Тим.

- Показалось, - проворчала я, прячась за книжными стеллажами, где спешно застегивала рубашку и поправляла ремень на бриджах. Йарра действительно пробыл недолго, но этого хватило, чтобы я походила на жертву урагана.

- Ну, значит, показалось, - покладисто согласился Тимар. – Все хочу спросить – как у тебя с графом?

- Чудесно, - проворчала я. – Тебе-то что?

- Мне? Любопытствую. – Судя по звукам, Тим устраивался в библиотеке надолго. – Это не твоя пуговица на полу?..

Лярвин дол!

- А с графом вы отличная пара.

- Тим, я сейчас тебя стукну.

- За что?

Услышав приближающиеся шаги, я вытащила первую попавшуюся книгу и раскрыла на середине.

- За неуемное любопытство!

Тимар прислонился к шкафу, стараясь не давить на больную ногу, растер бедро, откинул за спину свесившуюся косу.

- Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, а для этого нужно, чтобы ты прекратила накручивать себя и трепать нервы Его Сиятельству.

- Ему потреплешь, как же!

- Тебе это неплохо удается. – Тим вдруг фыркнул. – Ты книгу вверх ногами держишь!

Брыг!

Захлопнув том, я запихнула его на место и попыталась протиснуться мимо Тимара, но брат поймал меня за талию.

- Нет уж, от разговора ты не сбежишь. Служанки слышали, как вы позавчера ругались – из-за чего?

- Я не хочу об этом говорить. Пусти, - задергалась я.

- Не пущу. Давай, пошипи на меня.

У Тима очень светлая улыбка, преображающая его нервное лицо с тонкими чертами. И веснушки… Яркие солнечные крапинки на носу и под глазами, которые он все пытается вывести огуречным бальзамом. Люблю его…

- Я тоже тебя люблю, - Тим погладил меня по волосам, по спине. – Рассказывай, что ты себе навыдумывала? Эли подробностей не слышала, боялась долго у двери стоять.

Не выдержав, я засмеялась.

- Сумасшедший! А если бы граф узнал, что ты велел за нами шпионить?

- Думаю, он бы мне нос свернул набок. Так что рассказывай сама, не заставляй меня рисковать чудесным профилем.

Вздохнув, я уткнулась ему в плечо.

- Он ведет себя, как мой друг. Я не понимаю, зачем, Тим? Для чего? Он же мой хозяин и господин, я же все равно сделаю, что бы он ни велел. А он… Понимаешь, я боюсь ему верить! Я уже считала его другом, и что из этого вышло?

- Мда… - Тим отстранился и, опираясь на мое плечо, пошел к креслу. – Болит, зараза! Никак, к метели. Садись, - кивнул он на стул. – Как говорится, отсутствие женского воспитания на лицо… Лира, ты же умная девушка, неужели в твою хорошенькую головку никогда не приходила идея, что ты ему просто нравишься? И что подарками он выказывает свое расположение? Или ты ждешь, что он рухнет на колени с воплем: «Любимая, я жить без тебя не могу?» Что серенады петь начнет? Лира, он граф, Первый Советник князя, он начинал службу простым капитаном, а стал Лордом-Адмиралом! Сам! Без протекции отца! Ты всерьез считаешь, что в Его Сиятельстве можно отыскать хоть каплю романтизма? Ему тридцать семь, Лира! Он взрослый мужчина, как ты правильно сказала, твой хозяин – и чтобы сопли на кулак мотал, добиваясь твоего расположения? Он привык просто БРАТЬ, ничего не давая взамен, тебя же засыпает подарками, о которых Галия могла только мечтать! Он позволяет тебе то, за что другую уже давно отправил бы в казармы, на потеху солдатне, или просто высек. Какие еще доказательства тебе нужны, скажи?..

…мне действительно позволялось многое.

Я была в легком шоке, когда узнала, что обыденные для меня вещи недоступны другим леди – не то, что признанным бастардам, но даже законнорожденным. Книги, учеба, уроки верховой езды и плавания – все то, что долгое время я считала обременительной обязанностью, вдруг оказалось редкой привилегией, возможным капризом отца или опекуна. О прогулках в одиночестве, без десятки компаньонок, о горной пантере в спальне, о разговоре на равных, о ежемесячно выделяемых деньгах, которые я могла тратить по своему усмотрению, даже не упоминаю.

Хорошо помню один из вечеров, устроенных в честь графа парой его баронов. Я, как посмеивался Йарра, бунтовала, отказываясь надевать платье – холодно, неудобно, на грудь все пялятся, и Его Сиятельство позволил остаться, в чем есть, удовлетворился иллюзией, делающей меня старше и… как бы это сказать, более развитой. В чем есть – это в брюках, рубашке, короткой меховой жилетке и невысоких сапожках. И c залихватским платком на шее, прикрывающим следы страсти графа. Когда слуга принял мой плащ, тишина в зале наступила гробовая – не то, чтобы общественность не знала, что в домашней обстановке я предпочитаю одежду пажа, но такой откровенный вызов приличиям и устоям! Штаны носили только оголтелые наемницы и магианы. И я.

Охота еще была.

В ответ на мой умоляющий взгляд Йарра кивнул:

- Развлекайся. - И чуть придержал коня.

А я возглавила загонщиков, пустив Ворону вскачь впервые за год, и отпустила поводья только когда не менее довольная, чем я, кобыла выбилась из сил. Тогда же я позволила псам взять след – до этого они, гонимые флером, просто бежали по лесным тропам. Помню обалдевшего лося в кустах - свора лишь облаяла его и понеслась дальше.

- Беги, сохатый! У тебя сегодня счастливый день!

- …Накаталась? – спросил граф, когда догнал меня. – Шапка где?

- Ой… Потеряла, кажется, - спохватилась я.

- Ой, - передразнил граф, и натянул мне на нос капюшон плаща.

Йарра даже пощечину мне простил.

Тем вечером мы были на стрельбище, и Его Сиятельство, якобы рассказывая что-то серьезное и, несомненно, важное, шептал мне на ухо такое!.. Такое!.. У меня даже кончики волос покраснели. Я едва дождалась, пока капитаны десяток отвернутся, давая отмашку следующим арбалетчикам, и, вырвавшись, со всех ног бросилась в конюшню. Граф догнал меня почти сразу, схватил за плечо, развернул, и…