Лондвисс для Марты

V. Преступный сговор

V. Преступный сговор

Мне до жути хотелось спать. Но у меня возникло подозрение: стоит мне заснуть – и больше ничего «до жути хотеть» мне уже никогда не придется!

Мельком глянув в окно: светает; ах, как нескоро минула ночь! – я сосчитала семь невидимых овец, чтобы дать Фелю время отойти подальше.

Затем активно потопталась на месте: убедилась, что белые тапочки – бесшумны.

Нащупав пальцами и подцепив железную скобу в том месте «печного бока», где его прихватывал вампир, я осторожно приоткрыла потайную дверцу. Заглянув внутрь, я обнаружила то, что и ожидала. То есть – ничего, кроме густой отсыревшей тьмы.

Отбросив мысль о свече – пламя могло выдать мою ночную вылазку; и понадеявшись, что завтрак в доме безумия подают не в первых лучах зари – и мне удастся вернуться в комнату до прихода Бесли, – я протиснулась в лаз. И, скользя правой рукой по стене, со скоростью улитки потащилась неведомо куда.

То был неширокий коридорчик – моя левая рука дотягивалась до второй стены. Сквозь тапочки мои стопы не чувствовали неровностей пола. Вероятно, пол был земляной. Сырость стояла лондонская, однако на моей руке, невольно подчищавшей стену, скопилось не так уж много влаги.

Нельзя сказать, что я шла наугад. Угадывать, судя по моим ощущениям, было нечего.

Легчайший сквознячок веял мне в лицо. Хорошо, что я, опасаясь, что дверца захлопнется, зафиксировала ее приоткрытой при помощи свернутого валиком полотенца. Сквознячку было куда дуть. И благодаря ему я не очень волновалась о конечной цели вамп-похода.

Куда бы ни утопал мой вампир – я иду следом, потому что все органы чувств подсказывают: дорожка здесь – всего лишь одна!..

Через пару минут замедленного передвижения мое сердце ойкнуло: вблизи раздался густой насмешливый голос Бесли!

Я замерла.

Просвета не было. Но холодный мокрый воздух остро запах гнилыми яблоками и проросшим картофелем.

– Так ты говоришь, кровь девчонки – гнилая? – вопрошала надзирательница. – Неужто так уж и вспучило?

– Слышь, Бесли! – возмущенно хрипел Фель. – Мало того, что ты меня моришь голодом, так еще и не врубаешься, когда я тебе нормальным языком говорю: больна девчонка, нельзя ее сейчас трогать! Откормите ее сперва, что ли! Тощая и больная – какая еда?!

Я задрожала – то ли от холода, то ли от негодования...

– Сколько ты отпил, дурень? Каплю? Две? – уточнила Бесли.

– Да я ее только понюхал! У нее даже пот – как змеиный яд! – возмущенно-жалобно проскулил Фель. – Едва не блеванул.

– А она – что? – зловеще поинтересовалась Бесли.

– А что – она? – настороженно спросил вампир.

– Что Марта сказала, когда тебя подловила? Чего она не орала-то?

Я стояла, затаив дыхание. И радовалась, что не взяла свечу.

– Так это... Так она вдруг проснулась, значит... Ну, и на меня поглядела... А я сказал, что я вроде как санитар при психушке. И проверил ей пульс, – пролепетал Фель.

– И что, неужто она поверила? – изумилась Бесли. – При твоей-то дикарской роже – и санитар?!

– Ну да! Поверила! – В голосе Феля прозвенела убежденность. – А ты откуда знаешь, что я попался?

– Имею уши! – насмешливо отозвалась Бесли.

– Ну и прослушала бы тогда сама весь мой треп! – заявил вампир. – А то пересказывать еще потом всякую ерунду!

– Делать мне больше нечего, как только болтовню дурачка и дуры подслушивать! – Голос Бесли гудел презрением. – Коротко скажи! Она точно решила, что ты – санитар?

– Клыками клянусь! – твердо произнес Фель.

– И точно больна? – с нажимом вопросила тетка.

– Клянусь клыками! – недовольно подтвердил вампир.

– Ладно, дурень! Спи тогда! – разрешила Бесли.

– А зайку? Зайку дай!

– Зайку никто не заработал!

– Так я ж с голоду сдохну!

– Ладно! На, подавись!..

Через несколько секунд где-то в отдалении хлопнула дверь.

Я напряженно вслушивалась в вампирское почмокивание, но размышляла вовсе не о несчастной судьбе бедной зайки. Я взвешивала все «за» и «против», припоминая каждую фразу из только что подслушанного диалога.

– Фе-е-ель! – наконец протянула я очень тихо и очень нежно. – Это Ма-а-арта. Можно я войду?

Вампир выругался такой длинной уродливой фразой, от которой нормальная леди скончалась бы на месте в страшных муках. И хотя я не скончалась, но и меня здорово покоробил набор самых грязных слов.

– В сточной канаве такое отловил? – спросила я, делая шажок вперед.

– Иди отсюдова, дурочка! – зашипел Фель. – Она же тебе через пять минут завтрак понесет!

– Что так рано-то? – удивилась я. – Может, я еще сплю.

– Короче, времени нет! – рявкнул Фель зловещим шепотом прямо мне в нос. – Всё я о тебе понял, Марта! Сам – почти такой же. Давай, вали к себе!

– Но я должна знать, почему они тебя подослали? – заныла я, хотя и так уже это знала.

– Почему-почему?! Потому что у нас тут – преступный сговор. Рука руку моет, – сдавленно прошелестел Фель. – Верней сказать: рука зубки кормит!.. Слышь, ты! Мчи-ка живо к себе! И старайся быть нездоровой!.. Идиотизм, конечно. Но мне тебя чего-то вот стало жалко. Чем-то ты на мою невесту ужасно похожа. Тоже вот... Добрая и беззащитная она была...

– Спасибо, Фель! – выдохнула я горячо. – Ты – славный парень, хотя и вампиришь зайцев!