Лондвисс для Марты

XIV. Три решения

 

XIV. Три решения

 

Не настолько наивная, чтобы полностью доверять женатому мужчине, промотавшему состояние ради голых ног балерин, я вполне отдавала себе отчет: симпатия банкрота ко мне – вовсе не платонического свойства.

Я – молоденькая и хорошенькая, – хотя и не выставляла ноги напоказ; да и почти постоянно играла роль понурого ослика, – я испытывала уверенность, что вампир, банкир и вервольф заметили во мне какие-то прелести.

Мне не особо интересно было знать – какие именно. Наверное: волосы, глаза, голос.

Почти всё остальное – пряталось под тканями.

Может быть, заточенцам нравилась просто свежесть юности?

Впрочем, неважно...

Важным было: чистая или не очень, но симпатия ко мне банкира, вампира и вервольфа заставит их обеспечить свободу Марте Ронс!..

Отсмеявшись, мой спаситель Мандер сознался: разумеется, супруга не дала ему спустить до последнего фунта общее состояние. Потому-то ему и пришлось запустить лапу в банковские сейфы – и подвести вкладчиков!

Леди Мандер сумела сберечь часть личного капитала. Хотя «Закон о независимости финансовой доли женщины при ее вступлении в брак» был принят уже после свадьбы Мандера, однако женушка, еще будучи невестой, заставила жениха подписать контракт о раздельном владении имуществом. Что не помешало ей активно влезать в личные дела мужа.

Банкрот Мандер не жалел, что его жена оказалась слишком проворна. Если бы не леди Мандер – «не слишком красивая, но весьма разумная, не то, что ты, малышка!» – если бы не супруга, так семья разорилась бы – в пух и прах!

Незадачливый толстяк охотно открыл мне причину, по которой ему не удалось выписаться из психушки, когда осела пыль после ужасного светского скандала из-за банкротства.

Он лопухнулся, как мелкий клерк! Он сказал правду!

Да, да! На повторном заседании Комиссии Перепроверки Умалишенных миляга Мандер, внезапно для себя, движимый состраданием к психам, выложил под присягой всю правду. Дал подробный отчет о том, какие гнусные дела творятся в Крове.

Добился банкрот одного: его невменяемость подтвердили – лечение в Крове продлили. После той исповеди Мандеру пришлось здорово нахлебаться горя! От смерти его спасла лишь жена – она сумела умаслить доктора-кровопийцу...

Рациональная, жесткая, циничная леди Мандер поверила безумным словам блудного мужа!

– И я заново в нее влюбился! – признался мне Мандер. – После всего, что я натворил... С ее-то косными взглядами... Поверить – мне!.. Когда я выйду отсюда, мы усыновим ее племянника-сироту – и я буду из шкуры вон лезть, чтобы все мы никогда больше горя не знали!..

Из горькой повести Мандера я сделала весьма оптимистические выводы.

Раз леди Мандер вполне могла бы и не поверить мужу, значит: нечисть живет не везде; какие-то места в Офширно избавлены от бродячих ушей и летающих змей!

Раз можно каким-то образом отслеживать дела своих мужей в Офширно, выходит, эта страна для женщин – не так уж и плоха!

Так. Одна девчонка на поле жизни – не воин! А я не намереваюсь нищенствовать! Я...

– А не напишет ли – умоляю! – леди Мандер хвалебное письмецо? – вкрадчиво промурлыкала я. – Любезность – за любезность! Если я выпутаюсь из бед, то в нужное время стану опорой и для вашей семьи. В любом случае – вы ничего не потеряете...

Банкрот запыхтел, опустился на стул. Призадумался. Надолго...

Пока банкир прикидывал, как упросить жену оказать покровительство юной леди в беде – «Ох, боюсь, Ханна устроит мне сцену ревности!» – я залезла на подоконник и принялась высматривать вервольфа. Но тьма за стеклом – притаилась...

По здравом размышлении, Мандер пообещал рискнуть и вымолить у жены рекомендацию.

– От своего имени она написать не сможет. Я опорочил нашу честную фамилию! – пояснил толстяк. – Но ее дядя – достойный человек. Его протекция всегда имеет вес...

До появления первых лучей зари я спала на кровати Мандера. А он – в кресле.

Едва пробудившись, я вскочила и поспешила к себе в палату.

Сняла с себя лишние вещи. И отправилась на кухню. Пахать там, а точнее – гадить.

Репутация моя, как потом выяснилось, резко пошатнулась. Тамра и Дамра растрепали всей психушке, что Марта-грязнуля отдалась жиртресту!..

Мне пришлось оправдываться перед леди Розой, впавшей в негодование. Отчитываться за каждый миг, проведенный в комнате банкрота.

Пока миссис Смитсон жарко укоряла меня за неосмотрительность, я вывела из ее нытья забавную формулу: девственность терять – в Офширно – можно только в браке. Иначе никаких шансов «всплыть из низов» не останется. Девственность – это ключ к обеспеченности!

Что ж! Мне – шестнадцать! Я не влюблена! Я разумна! Никакого нет, леди и сэры, искуса!..

Во время общего обеда добрые синие глаза Тратора молили меня о прощении. Но сам Тратор презрительно фыркал мне в лицо: мол, сама виновата – не лезь к зверю в пасть! Двойственность сознания вихрастого парня проявлялась абсолютно во всем!..

В свободные минуты – между второй и третьей сменой поварских паханий – я прилегла отдохнуть у себя в комнатке.

Внезапно дверь распахнулась. И тут же с шумом захлопнулась.

– Эй! Соня! Гав-гав! – весело пролаял Тратор, склоняясь ко мне. – Пес совет принес!..

Оказалось, Мандер и Тратор уже сговорились мне помочь.

Совет вервольфа был таким: если я улизну из Крова ночью, то бежать надо не к городу, а к часовне, что – на пустоши! С конца центральной психо-дорожки свернуть – налево, а не направо!



Отредактировано: 04.08.2017