Луч Фонаря

Луч Фонаря

            Сегодня мой значок вовлек меня в цепь событий, навсегда, наверное, изменивших мою жизнь. Одно мне известно наверняка – я уже никогда не стану прежним.  

Я… Я не знаю, что происходит. Мысли слиплись в огромный ком червей, пытаясь извиваться в голове, но отчаянно отказываясь распутаться. Я сижу на полу в углу своей кухни в Бруклине, и это была самая странная ночь в моей жизни. Странная, если не назвать ее ужасной.

            Уже многие годы я работаю детективом полиции Нью-Йорка. А теперь мой значок валяется на столе, и я даже не знаю, имеет ли он теперь какое-то значение. В моей руке бутылка виски, точнее, уже половина. Обычно я бы воспользовался стаканом, но после пережитого мои руки отказываются меня слушаться. Да и стакана было бы явно мало. Рядом со мной на полу лежит мой револьвер. Подношу бутылку к губам и делаю глоток. Другой рукой вытираю с лица пот. Руки дрожат, а самого лихорадит. Теперь я даже подняться не смогу, но алкоголь тут ни при чем. Мое собственное тело отказывается мне подчиняться, будто стянутое путами. Скованное ужасом. И я только сейчас начинаю это осознавать.

Сегодня после обеда меня вызвали на новое дело. Убийство. Труп был  найден в одном из заброшенных складов недалеко от доков. Патрульный, обнаруживший тело, просто обходил свой участок, когда увидел, что в одном из зданий распахнута дверь. Он заглянул, и то, что он увидел там, ввело его в такой ступор, что он до сих пор сидел в углу с пустыми глазами. Он лишь смог доложить, что по этому адресу что-то произошло. Когда я приехал на место, увидел его укутанным в плед, в компании врача, проверявшего его пульс. Совсем еще мальчишка, наверное, только после академии. Должно быть, сегодня он нашел своего первого мертвеца. На входе меня встретил офицер, с которым мы прошли вглубь склада. В самое большое помещение. И попав туда, я понял, что так напугало патрульного.

За свою карьеру я закрыл немало дел, а видел и того больше. Однако то, что я увидел сегодня, застало меня врасплох. На моей памяти были разные места преступления, от машин, в багажниках которых мужья прятали, в состоянии, далеком от целого, своих благоверных, усомнившись в их преданности, и до квартир, где и происходили «разборки». Но сегодня все было иначе.

Помещение было пустым и освещалось лишь одной лампочкой, висящей под потолком и вот-вот норовящей потухнуть. Ближе к двери лежало тело. Это был мужчина лет 30-35. Я понятия не имел, что такое вообще может быть, пока не увидел.

Его руки были заломаны назад и вывернуты так, как будто они находятся спереди, а не сзади. Ноги несчастного тоже были переломаны в коленях в обратную сторону. Шея была свернута до такой степени, что его лицо и затылок поменялись местами. Таким образом, можно было подумать, что он лежит на спине, подогнув колени, а тыльными сторонами рук закрывает лицо, искаженное гримасой запредельного ужаса. Можно было подумать, если не заметить, что большие пальцы рук его рук смотрели наружу.

Вся эта сцена была настолько отвратительна, что невольно вызывала ужас. Кто мог сотворить такое? И даже если какому-нибудь человеку сможет прийти подобное в голову, то как? За что?

Пока я разглядывал тело, вокруг меня ходил фотограф.  Любой криминалист за свою жизнь видит достаточно дерьма, чтобы, в один момент, перестать на него реагировать. Но даже на его лице я прочитал оттенок ужаса. Возле тела сидел коронер и, склонившись над телом, внимательно его изучал. Я подошел к нему и склонился рядом.

— Привет, док. Что тут у нас?

— Здравствуйте, детектив. Убийство. У бедняги множественные переломы, вывихи плечевых, локтевых и запястных суставов, — доктор водил ручкой, описывая травмы, которые видел. — А так же бедренных и коленных. Свернута шея. В общем, сами видите. Сейчас еще сложно сказать, что убило его раньше: боль, или сломанная шея.

— Черт. Кто же мог это сделать?

— Ни малейшего понятия, детектив. Но одно могу сказать точно, мы ищем ненормального. Как нужно ненавидеть человека, чтобы сотворить такое? К тому же, наш псих очень силен.

 — Известно, когда это произошло?

 — Точно сказать не могу, но явно труп свежий, скорее всего, это случилось этой ночью. Парня что-то очень испугало, вероятно, он попытался убежать, но, по всей видимости, споткнулся, — коронер показал ручкой на следы на полу. — Его схватили, свернули шею, а затем все остальное.

 — Еще что-нибудь, док?

 — К сожалению, это все, чем я располагаю на данный момент.

 — Спасибо. Удачи, док.

 — И вам тоже, детектив. Она вам пригодится.

Я кивнул и, поднявшись, окинул взглядом помещение. Обычный склад, таких много в этом районе. Почему здесь? Что им нужно было в пустом складе? И зачем так уродовать тело? Хотел ли убийца этим что-то сказать?

Все эти вопросы роились в моей голове. Однако ответов на них я дать не мог.

Я вышел оттуда и закурил.

На улице стоял зимний день, морозный, но пасмурный. Серые тучи ползли по небу, бескрайнему, как этот город. А я только что вышел из места, где этой ночью какой-то псих прервал жизнь человека, и вдыхал дым, горький и горячий. Подул ветер, и я сильнее закутался в свое пальто. Окинув взглядом переулок, я понял, что весь снег, на котором могли остаться следы убийцы рядом с входом, был затоптан полицейскими.