Лунэлия

Глава 7

Внутри пристанище  служителей богини предстало передо мной  местом довольно мрачным: серые стены, аскетическая обстановка, послушницы в темно-серых балахонах. Нас проводили в кабинет верховной матери настоятельницы.

-Присаживайтесь,- произнесла она.

Мы присели на простенький черный диван и чинно сложили руки на коленях. Мать настоятельница смотрела на нас цепким взглядом. Это была высокая стройная женщина сорока-сорока пяти лет с белоснежными волосами, собранными в строгий пучок. Одета она была в такой же балахон, как и у послушниц только белого цвета.

-Итак, Лунэлия Беррингтон, я получила письмо вашего брата. Очень сожалею о вашей потере. Новый граф Беррингтон просил меня позаботиться о вас. Что же я сделаю это. С этого дня вы официально становитесь ученицей при  Храме Великой Богини со всеми обязанностями и привилегиями. Жить вы будете в комнате с такими же, как вы воспитанницами. У нас здесь нет разделения на классы. Учиться будете в младшей группе. Подробнее вам все объяснит сестра Клодия. Ко мне обращаться мать настоятельница Серафима или просто мать Серафима. Что насчет вас Розмари Хупер, поскольку вы являетесь гувернанткой, то я предлагаю вам место одного из преподавателей. Что по поводу вас Меллинда Бур. Вы будете работать на кухне, как наемный работник.

Завершив наставление, мать настоятельница вызвала  одну из сестер.

 -Сестра Клодия, проводите новых послушниц в их комнаты. Думаю, им нужно отдохнуть с дороги.

-Да, настоятельница Серафима.

Сестра Клодия - некрасивая сухопарая женщина вела нас по серым унылым коридорам, попутно, объясняя правила.

-Меня зовут сестра Клодия. Розмари Хупер вы будете жить в крыле преподавателей,  Меллинда Бур  – в комнате при кухне, а вы Лунэлия  будете жить в комнате с другими девушками. Подъем в шесть часов утра -  это касается всех. Итак, расписание: в 6:30 у нас  молитва, в 7:00 завтрак, с 8 часов занятия, в 13:00 – молитва, 14:00 обед, с 15 до 18 часов всеобщие работы, в 18:00 молитва, в 18:30 ужин. Отбой в десять часов. Умывальня общая на первом этаже. Жилые комнаты воспитанниц на втором этаже. Одежда уже в ваших комнатах, чемоданы там же, мирскую одежду носить в храме нельзя.

Сестра Клодия взглядом остановила группу воспитанниц,  шедших нам на встречу по коридору.

-Гретта, проводи нового преподавателя леди  Розмари в преподавательское крыло -  в бывшую комнату сестры Самары. Мэри проводи  Меллинду  в кухню к сестре Лауре. А ты Люси покажи комнату новой воспитаннице Лунэлии, если не ошибаюсь, у вас есть свободная кровать.

-Слушаюсь сестра Клодия.

-Конечно, сестра Клодия.

-Как скажите, сестра Клодия.

Послышалось от девушек.

-Идем,- позвала меня одна из воспитанниц.

Одета она была, как и остальные: в темно-серый балахон с накинутым на голову капюшоном, из-за которого не было видно лица. Я молча шла за девушкой. Поднявшись по крутой  лестнице и пройдя по коридору, мы остановились возле одной из дверей. Ученица толкнула ее и пропустила меня вперед. Войдя, я окинула взглядом свое новое жилище. В комнате стояло пять кроватей, пять тумбочек, два больших стола, пять стульев и все… Ничего лишнего, ничего цветного, все в серо-бело-черных тонах. Даже шторы на окне и те были светло-серого цвета.

-Твоя вон та,- указала воспитанница на одну из кроватей возле окна.

-Спасибо, Меня зовут Лунэлия, можно просто Лия.

-Люси,- она скинула капюшон.

Передо мной стояла девушка лет семнадцати с темно-русыми волосами, заплетенными в косу, скрученную в узел на затылке, и холодными голубыми глазами.

-Благородная,- с презрением произнесла она, - у нас таких не любят.

Развернувшись, она вышла из комнаты, не дав мне возможности ответить. Я присела на кровать. В комнате уже был мой чемодан. На постели лежал такой же балахон как у других, нижнее белье м-да…хорошо, что я свое привезла, это то и одеть страшно.

-Ну, здравствуй, новый дом. Не слишком- то радостно ты меня встретил.

Вздохнув, я начала раскладывать вещи по довольно большой тумбочке, больше похожей на небольшой камодик. На тумбочку поставила портрет отца и матери, затем скинула дорожную одежду и переоделась в балахон. В дверь постучали.

-Войдите.

В комнату влетела Мелли, одетая, в такой же балахон, как и у меня.

-Как ты, Лия?

- Могло быть хуже, - вздохнула я.

Подруга присела на мою кровать.

-Ничего, моя хорошая, это же не навсегда. Мы еще устроим веселье этим занудам, - Мелии улыбнулась и сжала мою руку.

-А как ты устроилась? - чтобы отвлечься от дурных мыслей спросила я.

Подруга поморщилась.

-Почти, так же как и ты. Здесь все какие-то кислые, как будто только лимоны и едят, и злобные, как сто даймонов. Но и мы не лыком шитые, подружка. Ладно, мне пора, нужно еще помочь с ужином старой перечнице. И не забудь - скоро молитва, спускайся вниз на первый этаж и иди за всеми. Все я побежала.

Мелли чмокнула меня в щеку и упорхнула. После ухода, бывшей служанки, я посидела еще немного, собираясь с мыслями, и направилась на молитву, по пути встретив сестру Клодию.

-Лунэлия, хорошо, что ты сама спустилась, я уже собралась послать за тобой. И будь добра надень капюшон, снимать его дозволено только в столовой, на занятиях и у себя в комнате, а да еще в умывальне. Идем, а то опоздаем.

Я послушна, шла  за  старой  женщиной в череде серых  балахонов, только изредка мелькали белые балахоны послушниц и преподавателей.

В раздумьях я и не заметила, как мы вошли в часовню. Что ж ничего особенного: большой зал с каменным полом, высокими сводчатыми потолками, огромным количеством свечей и главное, статуей Великой Богини в центре. Статуя представляла собой красивую стройную женщину, стоящую на коленях, с закрытыми глазами и простертыми к небу руками: символ покорности, надежды и смирения.  Все собрались, вокруг статуи и опустились на колени на холодный пол. Вперед вышла мать настоятельница.