Лунная охотница и Теневой король

Глава 23

Темнейший восседал на подушках, молча смотря на весеннее вино в своей чаше. Вино это собрали ещё несколько сотен лет тому назад, и по идее, оно должно было приносить ему радость. Но вместо этой радости внутри была пустота. Нет, она и раньше там была, и Темнейший даже свыкся с ней. Но сейчас пустота была какой–то другой.

Возможно, пустота возникла из–за того, что в шатре кроме него никого и не было. Хотя, обычно так было всегда, и в такие моменты его мысли возвращались к болезни. Но сейчас они вертелись где–то далеко от неё.

Полог шатра зашуршал, и внутрь просунулась волчья морда с рыжими огнями глаз.

– Её нет, – со вздохом произнёс Сивер, подобно провинившемуся псу прижав уши.

– Даже в шатре Ааров? – как можно бесстрастней произнёс Темнейший, обводя когтем обод чаши.

– Даже там, – согласно ответил волк. – Но мне показалось, что я учуял её след…

– И куда же на этот раз забрела маленькая полукровка?

Сивер замялся, и это не укрылось от глаз Темнейшего. Что–то его заставило напрячься, стиснув пальцами чашу. Когти стукнулись об металл, и тихий звон прокатился по шатру.

– Сивер, – холодным голосом повторил Темнейший.

– След ведёт в сторону Асм'Бьен, – всё же выдавил из себя Сивер, умоляющим взглядом скользнув по лицу хозяина. – Вам не следует туда соваться… видимо, он и вправду настолько голоден, что его мелодия разошлась так далеко.

– Ты её слышал? – даже напрягся Темнейший.

– Да.

Темнейший стиснул губы, вдруг поднявшись с места и отшвырнув от себя чашу. Вино взметнулась тёмным дождём в воздух, застывшими каплями упав на мягкие ковры.

– Пора наведаться к нему… 

– Я могу составить вам компанию? – тут же вскинув голову, пророкотал Сивер.

– Да. От тебя пользы будет больше, чем от этих ниитов.

Волк горделиво оскалился, явив ряд железных зубов. Но вряд ли они защитят от мелодии того, кто жил в Асм'Бьене.

***

Мелодия всё звучала и звучала в ушах, не собираясь и на секунду прерываться. Порой она казалась нежной и воздушной, а иногда камнем давила на плечи. При этом мысли в голове так и путались, и поймать одну единственную казалось невозможным. Только я осознавала, что надо бежать отсюда, как ноги не слушались, а тело становилось безвольным. Я ощущала себя марионеткой в чужих руках. Как же это было страшно и ужасно одновременно!

Анор сдался первым, нетвёрдым шагом петляя в сторону Оусха. При этом мелодия с каждым его шагом становилась всё трагичней и трагичней. Сердце так и скакало в груди, заставляя дыхание сбиваться, и в какой–то миг мне просто показалось, что закончится мелодия – закончится и моя жизнь.

Ниит вдруг упал на колени перед существом, не дойдя до трона и пару шагов. Его завороженный взгляд был прикован к Оусху, чья мелодия становилась всё тише и тише. Спустя несколько долгих минут, протянувшихся вечностью, он всё же отнял флейту от тонких губ.

– Значит, ты будеш–ш–шь первым… – наклонив голову и печально брякнув колокольчики, выдохнул Оусх.

Поднявшись с трона, он наклонился. Тонкие пальцы, заканчивающиеся по загнутому сероватому когтю, скользнули по лицу Анора. Я видела, как Оусх проводит ладонью по щеке ниита, оставляя тёмную полосу свежей крови. А тот даже не шевелился, остекленевшим взглядом смотря куда–то перед собой.

Оусх наклонился ещё ниже, и его белые волосы соскользнули с острых плеч, полностью закрыв лицо. Но это не помешало заметить мне, как раскрывается полный острых клыков рот существа, натягиваясь до предела. Страх пробрал под самые рёбра, сковав руки и заставив онеметь от ужаса. Ещё миг, и Анор мог лишиться головы.

– Постой! – не выдержав, вдруг крикнула я, когда Осух почти коснулся клыками кожи ниита.

– Хочеш–ш–шь быть первой? – подняв глаза на меня, не то усмехнулся, не то улыбнулся он. – У тебя то кровь поинтерес–с–сней будет…

Я облизнула пересохшие губы, ощущая лёгкий кинжал на бедре. Эта сталь не поможет против него, но, возможно, отвлечёт. У нас ещё есть возможность сбежать, главное – привести в чувства Анора. А тот то уже сам сообразит, что к чему.

Меж тем Оусх отпрянул от Анора, не спеша продвигаясь ко мне. Его шаги гулким эхом разносились по залу, заставляя грибы и цветы тускло вспыхивать, озаряя пространство. Я невольно попятилась назад, не смея оторвать от бледного лица глаз. И чем ближе существо подходило ко мне, тем отчётливей я могла его рассмотреть.

Лицо, что показалось мне чуточку человечным, было на самом деле до ужаса безобразным. Старая кожа потрескалась на висках и серых губах, глаза впали и были непонятного зеленоватого оттенка, а чёрные вены испещряли скулы и веки. Лицо Оусха было острым, об которое можно было порезаться, и жутко пугающим. Наверное, в Малоречье он прослыл бы необычайным красавцем, что «украшал» свою шею и руки мелкими порезами, длинной не больше ногтя на мизинце.

Оусх остановился всего в шаге от меня, протянув руку и ледяными пальцами коснувшись щеки. Я вздрогнула от пронзившего всё тело холода. Хотелось тут же задрожать и спрятаться как можно дальше. Но куда?

Пальцы Оусха скользнули ниже, прежде чем сжаться на моём плече и резко притянуть к себе. Я тут же попыталась вырваться, но стоило только тусклому свету озарить лицо существа, как страх огненной волной сковал движения. Я замерла, и в следующий миг до ужаса острые клыки вонзились чуть ниже шеи. Сдавленный крик сорвался с губ сам собой, и резкая боль прошлась по всему телу. Ноги подкосились, и необычайно сильные руки сжали ткань на спине, не давая упасть.