Любовь без оттенков

Любовь без оттенков

Часть 1

Хлои бродила по комнате, трогала вещи, переставляла безделушки, непонятно откуда появившиеся в моем доме. Рассматривала живописные копии полотен знаменитых художников, развешанные в гостиной. Я купил их в сувенирной лавке музея Современного искусства, еще до того, как перебрался сюда, в крохотный городок Висмут на северо-востоке штата Мэн. Место преподавателя литературы и английского языка освободилось за полторы недели до моего приезда, меня здесь будто ждали. От Гогена «Когда ты выйдешь замуж?» Хлои перешла к «Фальстарту» Джаспера Джонса.

― Они такие пестрые. Думала, у тебя здесь все по-другому. Как в «Городе грехов».

― Не люблю монохром ни кино, ни фотографии. В них нет глубины, всё какое-то плоское. Безжизненное, нездоровое.

― Прости, Райан, я не...

― Все в порядке Хлои, ― я перебил ее, видит бог, эта женщина достаточно в своей жизни извинялась без повода. ― Я очень рад, что ты пришла, я даже не надеялся. Похороны, полиция, на тебя свалилось слишком многое, а ведь еще дети. Даже представить не могу, как это тяжело.

Я проговаривал заранее придуманные фразы и чувствовал себя ужасно. Со стороны все должно быть смотрелось так же плохо: молодая, не вполне опомнившаяся вдова и холостой мужчина, затащивший ее к себе домой. Я всем телом чувствовал напряжение. Хлои пересекла гостиную, подошла к окну и остановилась, обхватив себя руками. В ярком свете стал отчетливо виден щедро замазанный тональным кремом огромный синяк, расползшийся на всю левую щеку и висок.

― Хлои, я хочу, чтобы ты знала.

Она замерла, закаменела, и я едва не передумал. Низко пользоваться положением, в которое она попала. Умом я понимал всю аморальность плана, но и только. Ничего это понимание на деле не стоило.

― Хлои, я люблю тебя. Уже давно. Весь город знает, и муж твой тоже знал.

― Не надо, Райан, ― тихо попросила она, ― я не готова сейчас к новым отношениям. Мои дети лишились отца. Каким бы он ни был, он их отец. Был им...

― Все знают, каким он был, и каким отцом, и каким мужем, ― я с трудом сдерживался, чтобы не повысить голоса. Баррет Мур превратил чудесную, умную женщину в беспомощную жертву. Вечно извиняющуюся, способную найти оправдание даже самому отвратительному его поступку.

― Это я убил Баррета. Можешь отвести меня в участок. Но подумай, если бы он тебя покалечил, а если детей? Они ведь еще совсем маленькие. Сколько у тебя было переломов? Как часто ты носишь темные очки даже когда нет солнца?

Хлои сцепила пальцы на груди, смяв тонкую ткань джемпера.

― Зачем ты это говоришь? Ведь уже известно, что это сделал кто-то из приезжих.

― Да, но ты должна знать правду. Имеешь право. Понимаю, как плохо это все звучит. Я отдаю себя в твои руки. Если захочешь, прямо сейчас мы пойдём в полицию. Или позволь мне подарить тебе кольцо, и я клянусь быть рядом, заботиться, защищать тебя и детей до конца жизни.

Она охнула, и прикрыла рот ладонями. Мы стояли и разглядывали друг друга, будто встретились впервые. Не знаю, что видела она, но я не мог отвести глаз от ее милого, утомленного лица. Все в ней было для меня прекрасно, и светлые глаза, и темные, небрежно заколотые волосы, и искусанные губы.

― Я подумаю, Райан. Не торопи, пожалуйста, и не торопись сам, расследование еще не закончено. Капитан Буствер сказал, сегодня приедет окружной следователь из Хоултона. Понимаешь, как это будет выглядеть? А какие слухи пойдут. Висмут ― маленький городок. Я не могу поставить под удар детей. Снова.

― Следователь? Разве Буствер не закрыл дело? ― заволновался я. В один миг все стало еще хуже. ― Ты права Хлои, может я и поспешил с откровениями, но то, что ты все еще здесь, со мной, дает надежду... Ты не сбежала, не стала сыпать проклятиями. Теперь я в некотором смысле лучше понимаю ту твою фразу: «Когда не плохо ― это уже хорошо».

― Я ничего никому не скажу, ― устало вздохнув, пообещала Хлои, ― пусть только это все закончится уже наконец. Все чего хочу – это тихой, мирной жизни. Мне пора. Спасибо, что рассказал.

Попрощавшись своей обычной «улыбкой для всех» она пошла к выходу. Я ощутил укол разочарования, но предложил:

― Давай провожу?

― Нет, лучше не надо.

До двери я ее все равно довел, снял с крючка и подал легкую ветровку. Она посмотрела на меня долгим взглядом, но возмущаться не стала. По-настоящему, тепло улыбнулась, и ушла. Я закрыл дверь, и, прислонившись к ней спиной, схватился за голову. Какого черта принесло этого следователя. Пожалуйста, пусть он окажется ходячим стереотипом ― тупым пожирателем пончиков. Хлои никогда не простит меня, если узнает, что я ей наврал.

прода от 28 июля

2 часть

Пытаясь точно, во всех подробностях припомнить, все что знаю о расследовании, я пошел на кухню. Когда меня опрашивали как свидетеля, я успел прочитать две страницы из дела Мура, пока капитан Буствер отлучался. На развороте были подшито две фотографии, а под ними шла информация об обуви убийцы. Я сделал себе чай и достал из холодильника магазинную упаковку сандвичей с сыром. Срок годности истекал через двадцать минут, решив, что этого более чем достаточно, я вскрыл пачку, общипал потемневшие краешки салата, и откусил.