Любовь его лютая

Глава 1. Вильямина

«Положи меня, как печать на сердце твое, как перстень на руку твою: ибо крепка как смерть любовь, люта, как преисподняя…» Соломон

Вильямина отошла от зеркала и снова поправила корсет платья – легкого, расшитого жемчугом, с кружевными рукавами. Родители ее жениха Таерана лично выбирали и оплачивали кремовый материал, а еще кружево, жемчуг и нанимали портних в городе.

Девушка тяжело вздохнула и, взяв со стола гребень, принялась расчесывать светлые, серебристые волосы. В голову лезли мрачные мысли. Она попыталась сосредоточиться на будущей свадебной прическе, но в свете предстоящих событий прическа выглядела чем-то незначительным, не стоящим внимания.

«Завтра, под прикрытием широкой свадьбы, этот дом станет местом встречи пятерых искупителей…» – думала Вильямина, беспокоясь за ритуал больше, чем за саму свадьбу. Всего один день и она станет одной из них, одной из искупителей, одним из вечно гонимых магов вне закона. Смешно! Как смешно и страшно! Больше десяти лет искупителей называют магами-ренегатами и обвиняют, в том, что их магия прорывает брешь между миром живых и мертвых! А еще обвиняют в истощении Великого источника, откуда все маги черпают силу; обвиняют в служении злу, в кровавых жертвоприношениях, в похищении детей и прочей ереси.

Рука Вильямины крепко, до боли сжала гладкий гребень, с редкими зубцами. Еще не поздно отказаться! Еще можно повернуть назад! Ведь ее никто не заставляет! Это ее воля!.. Ее ли?

Она зажмурила глаза, до мельчайших деталей вспоминая разговор с женихом. Таеран и его семья – все до единого были искупителями, они долго не решались открыть Вильямине свою тайну, однако открылись, доверились ей, когда поняли, что у девушки есть мощный магический потенциал. Нужно было лишь пройти инициацию. Вообще-то это считалось противозаконным и каралось незамедлительным уничтожением. Если бы маги-крушители пронюхали про готовящуюся инициацию, то…

Вильямина отшвырнула гребешок и плеснула в лицо воды из кувшина, совсем позабыв про то, что на ней необычной красоты и стоимости платье. Еще вчера она давала себе обещание, что будет пылинки с платья сдувать, а сегодня уже на платье красовались темные пятна.

«Хорошо, что это всего лишь вода!» – подумала Вильямина, рыская по шкафу в поисках полотенца. Все-то здесь для нее новое, хотя уж вторая неделя пошла, как ее привезли из соседней общины Веймеров.

Поиски полотенца наконец отвлекли ее от навязчивых мыслей, из-за которых в груди просыпался вязкий, тягучий страх за свое будущее, за будущее своей семьи. Теперь родители Таерана и ее родители. Как жаль, что своих настоящих она никогда не видела, отец умер от страшной болезни вдали от родного дома, мать уехала в город за лучшей жизнью, оставив двухлетнюю Вильямину единственной живой родственнице – матери отца, бабушке Полуле. Оставила и с тех пор о ней не было ничего слышно. Перед смертью бабушка Полула шептала, что невестка в столицу, в Скайдар, переехала, но Вильямина не знала, что делать с этой информацией. Ехать в столицу и искать чужого по сути человека? Каким образом и зачем, если все связи прерваны? Если бы мать хотела, то могла бы приехать, а то все шестнадцать лет ни цветка (они были магическими и рассказывали получателю все, что хотел отправитель), ни личного визита. Они-то с бабушкой адреса не меняли. Только почти две недели назад Вильямина съехала из родного дома с нехитрым скарбом в дом будущего мужа. Не своевольно, а по приглашению свекра и свекрови. И жениха, разумеется.

Вильямина аккуратно сняла платье, оставшись в одной нательной рубахе, специально пошитой под платье с декольте. Оно сильно смущало девушку, однако будущая свекровь, выбирая фасон платья, сказала, что в городах носят декольте гораздо смелее, чем то, которое было у свадебного платья Вильямины.

«Хотела бы я посмотреть на те городские платья! Точнее, на тех, кто их носит», – подумала она, меняя нательную рубашку на более привычную и просторную. Платье вернулось в шкаф, где ему самое место. Нечего до свадьбы по десять раз на дню доставать его и примерять!

В углу зашуршало и девушка вздрогнула от неожиданности.

– Лула! – воскликнула Вильямина, растягивая гласные. Она подошла к самому темному углу комнаты. Таеран здорово придумал и с жердочкой и с местом для совы. Ведь сова была частью ее скудного наследства. Сколько Вильямина себя помнила, а сова всегда жила с ними. Бабушка сказала, что нашла ее в зимнем лесу, кто-то или что-то оглушило бедную птицу – не оставлять же на верную погибель. Бабушка выходила ее с помощью волшбы и сова так и прижилась у них. Именно маленькая Вильямина подобрала имя сове – Лула. Бабушке Полуле выбор внучки показался остроумным. Когда в Вильямине начала просыпаться магия, то она почувствовала необычность совы, по-видимому, та была из Мира-за-пологом, но от этого менее любимой питомицей не становилась. Да и к тому же отличие было только в том, что сова могла появляться и исчезать в воздухе, словно какой-нибудь сказочный призрак. В остальном она была обычной: днем отсыпалась, ночью ловила мышей и крыс.

– Как ты ее лечила? – допытывалась маленькая Вильямина, но бабушка только шутила или отмахивалась. Не любила Полула лишний раз прибегать к магии, хотя сила в ней чувствовалась мощная. С такой силой прямая дорога в крушители, но бабушка делала вид, что она самая обыкновенная и внучке голову о магии не забивала. Зато заставляла каждый день читать. Книги им привозили из города. Не напрямую, сначала в общину, а потом Полула забирала их на время. Для живущей отдельно от общины женщины, бабушка считалась очень образованной. Мина подозревала, что та не всю жизнь жила в отрыве от городов и общин. Да только бабушка подробностей не рассказывала.