Любовь и домовые

Глава 5

Царин не сильно понимал, почему он-таки огласился пойти вечером к Татьяне. Да, вроде милая девушка. Соседка. Но совсем не в его вкусе. Маленькая. Темноволосая. Глаза карие.
Зачем ему вообще куда-то идти?
Доехал бы на машине до магазина. Купил бы себе бутылку виски. Посидел в одиночестве.
Бинго! «Одиночество» было во всей ситуации ключевым словом.
Да, Андрей ехал в Выкханки именно за ним. Он бесконечно устал от звонков адвокатов, делящих его с Мариной имущество. Не мог слушать маму, дребезжащую по телефону о том, что она заранее знала, какая Марина прохиндейка. Папу, который только и сетовал, что на потерю акций и активов после развода.
И все-все друзья-знакомые, конечно же, были в курсе семейной драмы. И ни один не смог пройти мимо без совета. Чтоб у них все пообсохло, в чужую жизнь лезть.
Поэтому Андрей послал всех на… и гордо уехал в деревню. За одиночеством. Только вот за неделю и оно и виски поднадоели.
Хотелось общения. И, черт подери, разве будет плохо, если он зайдет к этой Татьяне? Соседка все же...
Только вот идти с пустыми руками не хотелось.
Обычной знакомой девушке Андрей подарил бы сертификат в спа-салон. Или же украшение какое... Но в Выкханках, похоже, действовали иные законы. Тут было не до спа. И точно негде достать украшения. Впрочем, кое-что украсить все же можно. Что-то старое, забытое, мелькнуло в душе Андрея. Он улыбнулся, одел куртку и вышел из дома.

В доме Татьяны было тепло и как-то по-особому уютно. Пахло странной смесью еды, смолы и горящих дров. Тихо бормотал что-то под нос Выкхан, суетившийся вокруг праздничного стола. За окном начло темнеть и падал пушистый снег.

Татьяна присела на диван, чтобы хоть каплю передохнуть, и тут глаза ее начали слипаться. Еще секунда- и она провалилась в глубокий, тяжелый сон.

Тане снилось, что на дворе Новый Год. Но не этот, что сейчас стучит в окно, а другой– давно ушедший. Старый и забытый. А она еще совсем маленькая девочка. Бабушка и дедушка суетятся в доме. Бабушка ставит на стол, дедушка топит печь. Мама и папа уже скоро должны приехать с города. Еще немного: все соберутся за новогодним столом, и будет праздник.

Однако Тане не сидится на месте. Какой же праздник без елки?

Но дедушка против того, чтобы рубить в лесу живую ель. Он говорит, деревьям от этого больно. Таня обижается на него за это. Ей, конечно, очень жаль елочки, но и Нового Года по всем правилам хочется. И вот девочка одевает шубку, выходит во двор, а затем, пока все заняты, и за калитку. Недалеко от деревни – лес. Может Танюша сможет набрать там хоть еловых веток?

И вот она уже отошла от деревни. Позади остались крыши домиков, трубы, теплый дым, идущих из них. А в лесу царит Новогодняя сказка. Зима не приходила почти до самого праздника, и снег выпал недавно. Он свежий. Хрустящий. Самый пушистый и настоящий. Им покрыто и посеребрено все. Веточки деревьев. Пеньки. Кустики. Таня, конечно же, не хочет заходить далеко. Она лишь за ветками ели – и обратно. Но лес живой. Он сказочный. Манит девочку к себе. Вот где-то мелькнули ушки зайчика. Или это все кажется? И Таня невольно идет в глубь.

На небе начинает смеркаться. Солнце почти село. Становится темно. И только тогда Таня осознает, какую ошибку она совершила. Теперь уже не зайчик мерещится ей из-за веток, а противный рыжий черт. А где-то по небу витает ведьма с золотыми волосами. Тане страшно. Так страшно, как никогда в жизни. Она потерялась. Забрела вглубь леса. Одна…

-Тук-тук!

Таня сонно приоткрыла глаза, на которых еще блестели слезы. Было ли все это? Или просто странный сон? Таня не помнила, чтобы когда-нибудь ходила в лес. Одна. Под Новый год… Или же она просто не хотела этого помнить.

-Тук-тук. – стук в дверь повторился.

Татьяна быстро накинула свитер, спустилась вниз, раскрыла дверь и замерла. Прямо перед ней оказался огромный, пушистый букет еловых веток. Весь в легком снегу. Серебрящийся от света выглянувшей луны.

-Доброго Нового Года! – улыбнулся из-за букета Андрей Царин.