Любовь и гордыня "Астрала"

Интерлюдия. Эрик

Первые симптомы дали о себе знать на следующую ночь. Проснувшись в холодном поту и включив фонарик, обнаружил лужицу свежей крови на подушке. Надежда, что улучшенный годами вакцинирования иммунитет сумеет побороть Допель-А, умерла последней. Вакцина – не панацея. Это лишь способ немного оттянуть неизбежное.

Нужно умыться и упорядочить мысли. Тело с трудом меня слушалось, когда поднялся с кровати.

На соседней – в позе звезды развалилась певичка. Рот широко открыт, тонкая струйка крови стекает из левого уха. Легко отделалась, вступив в непосредственный контакт с вирусом. Разрушение устоявшихся нейтронных связей ей точно не грозит. Потому что у нее их нет.

Приблизился к ее койке только когда убедился, что спит девушка крепко. Опустил ладонь на горячий лоб. Температура около тридцати восьми и четырех. В ближайшее время изменяться будет скачкообразно. Смерть маловероятна.

Проксимианка дернулась, и я дернулся вместе с ней. По направлению к двери. Проснется – проблем не оберешься.

Ложная тревога. Перевернувшись на другой бок, певичка продолжила смотреть неизвестный по счету сон, а я расслабленно выдохнул. Вышел в коридор, побрел по нему в смотровую комнату, минуя ванную.

Ненавижу, когда на меня смотрят. Ненавижу, когда интересуются личностью. Вернее… такого прежде никогда и не было, но выводы уже сделал. Ненавижу. Диагноз «социофобия», поставленный еще в детстве, полностью оправдывал себя. Единственное, чего я хочу – возможность работать над вакцинами и сыворотками. Собственную лабораторию. Средства на приобретение дорогостоящих веществ. В идеале – получение гранта от ученого совета Каптейна. И ни единой души рядом. Ни единой.

Я готов был посвятить свою жизнь науке не ради людей. Не ради мира во всем мире, не ради исцеления болезней и поиска панацеи от всего. Я просто хотел заниматься тем, что мне нравится, испытывая от процесса ни с чем несравнимое удовольствие.

Песни, танцы… дебильные фильмы. Трясти своими прелестями на сцене, в кадре, получать восторженные овации – удел тех, кого природа обделила интеллектом. Счастливых людей. Не таких, как мы с отцом, обреченных на непонимание и скуку по жизни.

«Гениальность – не дар, а проклятие, – любил твердить Эдо, безжалостно избавляясь от моих наработок. – Рано или поздно ты поймешь это. Только бы не стало слишком поздно».

Конечно. С Эммой бы такого не произошло, ведь гениальный ген в семье Хэйзов передается строго по мужской линии. К сожалению многих, в семье Хэйзов родились близнецы. Неудивительно, что меня сплавили с Каптейна, пока не стало слишком поздно. Сестренка, в прочем, отправилась за мной. И поплатилась за это. Как опрометчиво с ее стороны. Но мне ни капли не жаль. Совсем.

Оказавшись перед огромным окном смотровой, вновь почувствовал себя мелкой песчинкой в бесконечном пространстве Вселенной.

Я не гордец, каким считает меня эта певичка. Напротив. Отдал бы всё, что у меня есть, лишь бы оставили в покое. Проблема только в том, что у меня ничего нет. Отдавать-то нечего. Даже все наработки остались на Кеплере. Почти все. Самые плодотворные и тонкие работы спрятал еще на родине в банковской ячейке как мафиози какой-то. Зато в безопасности. Хотя бы на время.

И почему научные достижения приходится прятать вместо того, чтобы получить грант на их полноценное развитие? Ненавижу.

Желание такое обуяло остаться в этой комнате на всю ночь. Расположиться на металлической скамье, подложить руки под голову и наблюдать за видом, пока окончательно не разморит. Поработал бы еще немного, но в таком состоянии даже гений способен на ошибку. А одна ошибка в формуле дорогого стоит. Целой бессонной ночи. Или двух.

Долбанная проксимианка! Чокнутая певичка… А ведь всего этого могло не быть, если бы она не приложила свои кривые руки к моим образцам.