Любовь, Измена и Женщины..

Любовь, Измена и Женщины..

Наши чувства, как степень прожарки стейка имеют разные стадии. 

Rare – «я люблю тебя». Просто. Страстно. Безапелляционно. Когда кипящая кровь струится по венам, не оставляя разуму ни единого шанса на «стратегию завоевания». 

Medium – это признание и призрачный фантик свободы. Понимание что ответа на признание два. Иллюзия собственной силы перед «нет». Надежда, что красивая упаковка повысит шансы на совместное будущее.

Well done – редкое признание. Уступка. Капитуляция перед более слабым. Выбор, который щедро даруют избраннику, и ожидание вердикта. Терпкий и пьянящий вкус дорогого вина, смешанный со вкусом саксофона.

Принять всегда сложно. Особенно глядя, как дорогой человек, словно пьяный слон, рушит и крушит все вокруг. Когда один ломает то, что создавали оба, строили по кирпичику и обживали совместными привычками. 

Оперевшись спиной на спинку кровати, сидел  Человек Свободный. Свободный. 

Только вот что делать теперь с этой свободой он не знал.

Кристовский окинул довольным взглядом свое тело в распахнутом халате - «Хорош!». Его успешность переливалась разноцветными огоньками, как гирлянда на новогодней елке. Что самое сексуальное в мужчине? – правильно, Кошелек! А к кошельку Кристовского прилагался он, собственной персоной, альфа самец из женских романов. Богатый, умный мужчина в самом расцвете сил. Альфа самец, он же Карлсон, почесав пивное брюшко, отправился варить кофе.

Кристовский ждал Лизу. После того, как он рассказал жене про адюльтер, ему приходилось придумывать поводы для встречи. Получив свободу, он потерял привычное. Подумать на сколько это привычное для него важно, Кристовский не успевал – Лиза и Альбина скучать не давали.

Солнечное субботнее утро. Весна морозной свежестью влетела в форточку и веснушками раскидала солнечные лучи по расправленной постели. За ней, не спеша, комнату наполнили звуки просыпающегося города. Последнее утро его не свободной жизни. Последнее супружеское утро с Лизой.

Потом… Потом?.. Потом радостные трели Альбины. Ее стервозные желания росли как снежный ком. «Хочу квартиру, как у Лизы», «Хочу ремонт, как у Лизы», «Хочу в отпуск, куда ездили с Лизой», «Хочу замуж, как Лиза».. И Кристовский исполнял все эти «как», только квартиру купил в соседнем доме и не такую большую как у жены, теперь уже бывшей. С ремонтом тоже без проблем – Лиза приучила его к комфорту и ущемлять себя не входило в его планы, но мебель Кристовский покупал в других салонах. Почему? – ему просто так хотелось. Отпуск, замужество – предсказуемо. Единственное, что неприятно удивило  – это беременность Альбины, но и тут Кристовский остался невозмутим.

А Лиза?.. Лиза удивляла.  Узнав об измене, Лиза устроила скандал. Предсказуемо. Потом собрала его вещи. Подала на развод. Предсказуемо. Рассказала детям. Сама. Только умудрилась сделать это так, что Кристовский был растерян. С одной стороны, он каждой клеточкой ощущал их обиду на него  за мать. Но.. Прежнее общение, насквозь прошитое уважением к отцу, никуда не исчезло. Сын так же звонил, если нужен совет или просто разговор. Дочь так же радостно прыгает на шею при встрече. На первый взгляд ничего не изменилось, старшие наследники Кристовского только одну тему никогда не поднимают в разговорах - холодно и ревностно не пускают его ко всему, что касается их матери. И как бы нелепо это не звучало, Кристовский знает, что это решение его отпрыски приняли самостоятельно и не сговариваясь, и от этого его распирает гордость. А вот это предсказать он готов не был.

Дальше - больше. Лиза не только не скрывала разрыв их отношений от родственников, друзей и даже малознакомых приятелей. Она не стала скрывать причину. Только опять сделала все по-своему. Когда вечером той злосчастной субботы на него обрушился поток входящих, он был озадачен. Оказывается, после того, как он «триумфально» покинул квартиру, Лиза обзвонила практически всех, кто знал чету Кристовских, и спокойно рассказала о случившемся. Спокойно, будто не она, срывая голосовые связки, выкрикивала в его сторону ругательства. Спокойно. Так спокойно, что вызвала у всех, без исключения, абонентов желание перезвонить Кристовскому. Кристовский снова пропустил удар. Да, он не ожидал такого. Будничный тон жены удивил не только его. Где «козел» и прочая живность? Где слезы и причитания? Нет, Лиза все обставила так буднично, словно оповестила всех о погоде - «Ожидаются дожди, захватите с собой зонтик». 

Когда Кристовский, решив проучить супругу, перекрыл ей денежный поток, Лиза пошла работать. Она снова вела по очкам. Во-первых, скандала «куда она пойдет без опыта» Кристовский не дождался. Потом и вовсе неделю ходил с выпученными глазами, словно сделал блефаропластику - Лиза пошла работать на рынок. Лиза, которая закончила школу с золотой медалью. Лиза, отличница и звезда университета. Та Лиза, которая помогала ему строить бизнес.. пошла работать на РЫНОК. Кристовский не выдержал и позвонил. Сказать, что Кристовский понял, что не знал женщину с которой прожил почти двадцать лет, банально и в то же время совсем ничего не скажет о его душевном раздрае. Лиза весело рассказывала о детях, будничных делах и только в конце разговора строго сказала, что лишать детей привычного уровня жизни жестоко. Кристовский в ответ на эту строгость ответил согласием и предложил привезти наличные, якобы «все равно снимать, чтобы оплатить репетиторство» и прочее, прочее, прочее..  Лиза попалась на уловку или сделала вид, что попалась, а Кристовский подтвердил право бывать в квартире бывшей жены. Откровенности ради, его не лишали такого права. Он мог приходить общаться с детьми, но в это время у Лизы постоянно были дела – работа, магазины, родительские собрания – она всегда находила повод «не успеть буквально на пять минут». Хотя на нейтральной территории, когда он «случайно» подстраивал встречи, они общались душевно, с безобидными шутками, что еще больше разбивало его душевную тишину. Теперь же, Лиза вынуждена встречаться с Кристовским в их доме. Именно так – «в их доме». Кристовский ощущал себя султаном, навещавшим своих жен. Пусть пока без интима и лицезреть Лизу он может ровно столько, сколько длится ужин с детьми, но Кристовский был уверен в своей победе, хотя что считать победой он не знал.