Любовь на сенсорном уровне

Дмитрий

Мало того, что конференция оказалась очередной скучной бредятиной, где не занимались вопросами нового лечения, а предлагали лишь старые малодейственные препараты под новыми названия, так еще и погода была отвратительной. И этот звонок с просьбой взять студентку под свое крыло… Знаю я таких студенток, они пойдут на все, лишь бы я написал за них статью, совершенно не понимая, что являются слишком тупыми для таких умных слов. Помню, одну такую «умную» студентку, которая любыми способами решила получить красный диплом, ух, как она уговаривала меня поставить ей «отлично». Возможно, я бы даже согласился, но осознал, что она у всех преподавателей выпрашивает именно таким способом свои оценки, и я числился в этом списке последним. Какой концерт она устроила, жалобы на кафедру, в деканат, самому ректору, когда я сообщил, как именно она получает свои оценки ее папаша заявил, что девочка воспитывается в строгости и в свои двадцать четыре года является девственницей. Ну да, как же. Вообще, пора заканчивать с преподавательской деятельностью. Я для этого слишком занят.

Я не стал задерживаться в Мюнхене на выходные, лучше полечу домой, проверю своих пациентов, да и закончу с грудой никому ненужных бумажек. И вот, через три часа полета я немного уставший выхожу из самолета, еще час дороги и я буду в больнице. Странно это все, в детстве я не думал о том, чтобы пойти по стопам родителей и стать врачом. Но мама всегда говорила: «Не смей идти в медицину, это не твое, ты другого склада. Ты не справишься. Иди в юристы». Меня это задевало, что значит не мое? Я слишком тупой? И это меня задело, помню удивленное лицо матери, когда я сообщил, что поступил на бюджет в медицинскую академию. Отец был горд, а мать бесилась, пыталась уговорить меня забрать документы, но я упертый. Из-за одного принципа я день и ночь просиживал за книгами. Да, были сложности, особенно, когда твои родители читают лекции по хирургии и педиатрии. Но я не сдался, и вот спустя шесть лет я получаю свой красный диплом, заработанный кровью, потом и бессонными ночами. И снова вмешивается мать: «Выбери специальность попроще, чтобы мы с отцом не переживали за тебя все жизнь. Прошу, давай без глупостей, не лезь в хирургию». Это вызов? Как ты смотришь на нейрохирургию? Слишком просто? Тогда пойдем в детскую нейрохирургию. Помню истеричные крики матери, одобряющий взгляд отца. Я все это делал из-за принципа, хотел доказать матери, что достоин ее любви и уважения, и я никогда не думал, что полюблю свой выбор. Что после бессонных ночей в академии, я буду посвящать свои ночи работе. Никогда не знал, что нейрохирургия окажется моим призванием, и сейчас я благодарен тому мальчику, которой в детстве выбрал медицину для того, чтобы насолить.

- Дмитрий Алексеевич, как конференция? Мы ждем парня с ДТП, примите?

- Что там? – я выхватил планшет и уткнулся в отчет фельдшера. Переломы, ушибы и ссадины, все это не наш профиль. Вот оно, ликвор из уха. – готовьте аппарат МРТ, и операционную.

- Но Вы же еще не осмотрели пациента.

- Ты будешь со мной спорить? - медсестра опустила голову и молча убежала, а я продолжил читать. «подозрение на перелом средней черепной ямки». С каких это пор фельдшера возят с собой рентген аппараты? – Бадаев, с каких это пор ты стал интересоваться такими вещами?

Карета скорой помощи подъела, из нее выскочил медбрат, затем показался Бадаев и хрупкая девушка с испуганными глазами, наверное, родственница паренька, только истерик мне сейчас нахватало. Я подбежал к каталке, стараясь осмотреть каждый миллиметр паренька, запомнить все повреждения и увидеть что-то значимое.

- Что? – грозно спросил я

- Авария. Сочетанные травмы. Открытый перелом правого плеча, перелом ребер, множественные ссадины и ушибы, перелом основания черепа. В сознание не приходил.

- Вижу, черт! Срочно рентген черепа, МРТ, - Бадаев продолжал везти каталку, а я старался убедиться, что спасу этого мальца. Трупы мне не нужны. Рефлексы слабенькие, но были. Это радовало. - Бадаев, отчет предоставишь позже, - после этих слов, я отправился в рентген-кабинет.

Твою ж, я проклинал всех и все на свете. Оскольчатые переломы средней черепной ямки, внутримозговая гематома. Даже не знаю, радоваться или расстраиваться тому факту, что я решил зайти на работу. Хорошо, что фельдшер не подкачал и не усугубил ситуацию, а то они любят капать пациентов всякой фигней, вызывая отек мозга, а тут и так повышенное внутричерепное давление.

- Готовьте первую операционную, и Любашу позовите, как ассистента.

Я вышел из диагностического блока и направился в приемку, где все также сидели фельдшер и девчонка.

- Бадаев, дружище, ты делаешь успехи в нейрохирургии. Еще пару лет и ты можешь стать нейрохирургом. У парня действительно перелом средней черепной ямки, оскольчатый. Готовимся к операции. Может хочешь ассистировать? – попытался я пошутить.

- Это не моя заслуга. А вот этой девушки. Студентка, а знания, как у опытного специалиста. Мой Саня испугался, встал столбом, не пройти, не проехать. А девчонка и первую помощь оказала, и в скорой парня на поддерживающей терапии держала.

- Что? Вы с ума сошли? – я удивленно посмотрел на девчонку. Ее синие глаза забегали в поисках поддержки. – Студентка? Какое право Вы имели лезть не в свое дело? Сидели бы дома и учили спокойно латынь. Вы никто! Вы не врач, чтобы ставить диагнозы и лезть спасать чью-то жизнь, тем более жизнь ребенка. Бадаев, ты куда смотрел? Ты о чем вообще в тот момент думал? О груди девахи? – в этот момент я сам пробежался взглядом по телу девушки. А ничего такая, длинные ноги, грудь третьего размера, черные густые волосы, синие глаза, малиновые полные губы, если бы не ее бледность, то можно было бы назвать красоткой. - О том, как тащишь ее в постель? Да не важно, важно то, что ты не думал о жизни пацана. А если бы она ошиблась?