Маат. Психотерапия по альфиански

Маат. Психотерапия по альфиански

— Венька, только не говори, что этот тоже с нами! – трагический голос друга заставил Вениамина оторваться от ревизии лекарств.
— Ты о чем? – спросил он.
— Об этом! – Станислав ткнул пальцем в иллюминатор медотсека.
Вениамин послушно выглянул. Прямо по курсу у транспортника стоял альфианин с чемоданом в руке. В данный момент тот разговаривал по компу на руке, но при этом вновь и вновь посматривал на трап корабля.
— Может, он с биологами? – неуверенно проговорил Вениамин.
— Его нет в списке! – возмущенно отверг предположение Станислав. – Венька, что он тут делает?! Признавайся!
Ну, это было уже слишком!
— Стасик, вот пойди и спроси у него сам! – возмутился Вениамин.
— А вот пойду и спрошу, – отрубил Станислав с тщательно скрытой досадой.
Зря он друга подозревал. Похоже, Венька тут был ни сном, ни духом.
Инопланетянина Стас встретил уже у самого входа.
— Дообрый день, – сказал ксенос, немного протягивая гласное «о». – Рад вас видеть.
— Неужели? Чем могу помочь? – хмуро и не очень приветливо отвечал Стас, в то время как на лице ясно читалось «только тебя мне не хватало!».
— Вы уже помогли, – огорошил его альфианин. Несмотря на растягиваемые гласные его речь была намного привычнее и правильней, чем выходило у его расы на интерлингве.
— Чем? – подозревая страшное, спросил Станислав.
— Когда наняли меня.
— Я?! Что сделал?! – потрясенно спросил Станислав.
— Вы не помните? Провалы в памяти, – уточнил альфианин, с любопытством рассматривая капитана. – Как часто у вас это бывает?
Станислав с тоской оглянулся на подозрительный кашель Веньки из медотсека. Конечно же, подслушивал!
— Не часто, – мрачно признался Станислав. – Трижды в жизни после встречи с друзьями!
— Вы хотите об этом поговорить? – подозрительно вкрадчиво спросил инопланитянин.
— Нет, просто скажите кто вы? – обреченно отказался Станислав, решив принять как факт – он не только пилота в беспамятстве нанял.
Все, никакой колевки! Никогда!
— Я Маат, ваш штатный психолог.
Станислав, который терпеть не мог психологов почти также как рыжих, обреченно прикрыл глаза.
— Твою ж… я извиняюсь, но нам не нужен психолог в штате!
— Вы сказали в тот вечер, что сойдете с ума от пассажиров на корабле. Тем более от ученых. Что у гражданских в космосе…
—… часто срывает крышу, – обреченно продолжил Стас, который в этот миг вдруг вспомнил, как отбрыкивался от контракта с биологами… крохотный такой кусочек из потерянного в беспамятстве вечера. Даже Маата вспомнил смутно и как тряс ему радостно руку, прося избавить его от головной боли.
— Добро пожаловать на корабль, – убитым голосом поприветствовал психолога Стас. – Проходите. Располагайтесь.
Застрелится, что ли?!
*****************
Маат оказался удивительно приятным членом экипажа. И крайне полезным. Ровно через сутки главный среди биологов, некий Владимир, достал капитана своими придирками до такой степени, что его убить хотелось. Маат, наблюдавший эти сутки за «пассажирами» и остальным экипажем, незамедлительно приступил к своим обязанностям. Он ловко перевел внимание Владимира на себя и увлек к себе в каюту «обсудить его замечания по работе экипажа».
Вначале Станислав возмутился этим «предательством», но спустя час случайно проходя мимо каюты психолога услышал надрывные рыдания Владимира, что его никто не любит и потрясший психику Станислава вопрос Маата:
— Скажите, ваша мать же не кормила вас грудью?
Станислав тут же ретировался подальше от каюты. Главным образом, чтобы сохранить свое психическое здоровье!
Больше Владимир проблем никому не доставлял и смотрел на Маата с огромной благодарностью. Большую часть времени ученый теперь посвящал подготовке к будущей работе на Степянке, гонял своих аспирантов, и ученых было почти не видно и не слышно. Кроме Полины, которая старалась сбежать от своих коллег при каждом удобном и неудобном случае. Как-то незаметно она влилась в компанию Теда и Дениса, пила чай вместе с командой и подолгу беседовала с Маатом, как о людях, так и о животных с их психологическими особенностями.
Альфианин сумел построить отношения со всеми, даже с Михалычем. Пил и ел вместе со всеми и никого не напрягал его симбиот на его же тарелке.
Единственным, кто старался держаться от ксеноса подальше… был Дэн.
В чем-то Станислав его понимал.
Не любил он психологов…
*********************
На планете они были уже неделю и Стас за это время много чего успел. Даже чуть с Венькой, лучшим другом с детства, не поссорился всерьез. А все из-за неучтенного киборга. Но в то же время смирился с рыжиной навигатора. хороший же парень… а капитан у него раньше тварь последняя была.
Было и еще одно положительное обстоятельство – ученые наконец практически съехали с корабля. Без Владимира даже дышалось легче.
И вот в один из вечеров, когда на корабле осталась только команда да Полина, уцарившееся спокойствие было нарушено.
Маат подошел к Дэну, сел рядом с ним на диван и протянул ему ладонь:
— Дэн, дай мне пожалуйста твою руку.
Денис молча смотрел на альфианина.
— Зачем? – негромко спросил он.
— Я не причиню вреда – спокойно, убежденно и как-то мягко сказал Маат.
Дэн нехотя посмотрел на протянутую ладонь, а потом все же протянул свою. Маат взял его за руку, и… задрал рукав растянутого старого свитера почти до локтя. Полина, что как и капитан, смотрела на парочку, охнула.
— Господи! Дэн! – потрясенно воскликнул Вениамин.
— Дэнька! – подключилась Полина, выскакивая из-за стола и бросаясь к парням.
Дэн выдернул руку, поспешно опуская рукав, и отодвигаясь от Маата.
— Дэн, откуда это?! – сердито сдвинул брови капитан, со стуком ставя кружку на стол.
Рыжий как-то разом будто сжался на диване, не подымая головы и ни на кого не смотря.
— Ничего, – прошелестел ответ безликим голосом.
— Кровавые раны ничего?! – прошипел Стас, нависая над ним.
— Стас! – предупреждающе одернул его Венька. – Денис, пойдем в медотсек…
— Это пройдет. Не надо беспокоится, – рыжий не пошевелился, угнув голову.
— Дэнька, тебе же больно, – присоединилась к уговорам Полина, погладив его по дрогнувшему плечу.
— Тебе не надо бояться, Дэн, – тихо сказал Маат. – Что такое рабство они знают.
Команду, что собралась вокруг, поразил всеобщий столбняк.
— Что? – едва выговорил общий вопрос капитан, потемнев лицом.
— Дэн был рабом, – повторил Маат. – Я полагаю, у пиратов на корабле. По крайней мере последние пять лет. Может, больше.
Дэн быстро взглянул на него из-под упавших на лицо длинных волос, и вновь опустил.
— У него посттравматический синдром. Проблемы с доверием. Тяжело переносит прикосновения. Его били и пытали. Вот от чего большинство шрамов.
— А эти? – севшим голосом спросил Вениамин, с жалостью смотря на навигатора.
— Он привязывает себя, – сухо сказал Маат. – Боится, что причинит кому-то вред. У него кошмары, когда он себя не помнит. Заставляет себя просыпаться каждые три часа, но это не помогает.
— Твою же мать! – не выдержал Станислав. – Денис, какого черта?! Ты мог сказать!
— Вы бы не взяли меня, – голос Дэна едва был слышен. – Не волнуйтесь, я не доставлю вам проблем.
— Дэн, «Черная Звезда» был пиратским кораблем и тебя бы с него искали? Ты поэтому был готов на все, лишь бы улететь с Нового Бобруйска? – уточнил Маат. – Понимаю.
— Не понимаешь.
— Ты не веришь людям. Ты никому не веришь. И боишься. Боишься, что кто-то может узнать что с тобой было в прошлом. Что было на «Черной звезде» и кто ты.
Денис затравлено и почти с ненавистью смотрел на Маата. Губы его сжались в плотную белую линию и лицо посерело. Как-то сразу стало ясно – альфианин угадал до последнего своего слова-предположения.
—... Чтобы не было там, это не повторится здесь. Нам не надо знать, что с тобой там было. Что ты сделал плохое, лишь бы выбраться. Даже если кого-то убил, – продолжил Маат.
— Да даже если ты сотню положил, мне плевать, Дэн! – горячно воскликнул Тед, плюхаясь на подлокотник кресла, и сжимая ладонями тонкие окаменевшие плечи. – Ты наш друг!
— И мы одна команда, – подытожил его слова альфианин. – Мы все хотим тебе помочь.
— Вы не можете, – упрямо сказал рыжий.
Вид у парня был такой, что будь рядом с ним бластер, он бы сам себя застрелил. Стас в этом не сомневался. А поймав взгляд парня на кобуру на поясе комбеза, отшатнулся и отошел к стене, неверяще покачав головой. Нет, только не на его корабле!
Этот рыжий будет жить!
— Ты не можешь спать, – заметил Маат. – Веревки и ремни не помогут. Ты должен перебороть страх. Как говорят люди, посмотреть страху в лицо. Чего ты боишься? Что ты причинишь кому-то вред? Или что МЫ?
В пультогостиной встала тишина.
— Честно, Дэн.
— Я не знаю. Не…
Дэна вдруг затрясло. На бледном лице проступило растерянное, непонимающее выражение, будто парень сам не понимал, что с ним происходит.
— Я… я не…
— Так! Все! Хватит! – Вениамин подскочил к нему. – Все-все! Успокойся! Пойдем со мной! Перевяжу тебя, успокоишься… всего один укольчик успокоительного. Ну-ну, все будет хорошо!
Вениамин увел спотыкающегося навигатора.
Все, кто остался в пультогостиной, молчали, переваривая все произошедшее. Слов ни у кого не находилось. Маат молчал, переводя взгляд с одного члена экипажа на другого.
— Как давно ты знаешь? – глухо спросил капитан альфианина.
— Я собирал информацию с первого дня, – спокойно ответил тот. – Но целиком картина сложилась только недавно. Ему нужна помощь. Всех нас. Само по себе это не пройдет.
— Дэнька был рабом? Наш Дэнька?! – трагично спросила Полина, которая казалось думала только о том.
— Чертовы ублюдки! Убил бы всех этих пиратов! – взорвался Тед, ударив кулаком по стене.
— Ты сказал, он нас боится, – проговорил капитан. – Но я спокойно говорил с ним вчера. Он даже спросил, стоит ли ему перекраситься, чтобы… раз уж я не люблю рыжих.
— И был спокоен? – уточнил Маат. – Станислав Федотович, в экстремальной ситуации человеческая психика подчиняется бессознательным инстинктам. Выживают те, кто не допускает срыва. Кто контролирует себя каждую секунду. Один неосторожный шаг, действие, слово и ты мертв. Он жил в постоянном напряжении долгие годы. Разве это можно отпустить за один день? За две недели? Поверить, что люди не притворяются друзьями, а правда готовы принять его? Защитить? Помочь? Я удивлен, что все кончилось сейчас без… истерики.
Все подавлено молчали.
— Что же нам делать? – тихо спросила Полина.
Маат встал, прошелся по пультогостиной. Задумчиво постоял, молча смотря в иллюминатор, за которым наступал закат на Степянке.
— Лекарства не помогут, – наконец сказал он. – Лучше без них. Только в самом крайнем случае. Прежде всего мы должны заставить его отпустить напряжение. Свой страх. Чтобы просто спать. И я предлагаю следующее…