Магическая Академия: Последняя из Рода Теней-2

Глава 20: Танец огня

«Как он мог сотворить такое? - думала Ивари, бодро шагая по мостовой под руку с герцогом. Ее губы были растянуты в улыбке, а душа объята ужасом. Несмотря на все попытки получить контроль над собственным телом, ей никак не удавалось это сделать.

- Артефакт, - болезненным голосом сказала Авейру, - он не дает нам выпутаться.

Бесплотная и беспомощная, Ивари не сразу поняла, о чем говорит Тень, ведь такого просто не может быть! Таких амулетов не должно существовать! Она ощутила Тень в своем сознании, сплетающуюся с ее собственным.

- Попробуй почувствовать, - сказала Авейру, и Ивари каким-то непостижимым образом ощутила ее призрачную ладонь на своем плече. И тут же ее пронзило осознанием слепящих алых линий непонятной энергии, опутавшей все ее тело. Графиня пыталась коснуться их, и страшная, пугающая боль охватила ее существо. Она была в плену без единого шанса выбраться.      

Кто-то встряхнул ее, и Ивари обрадовалась легкой боли в предплечьях, точно это могло возвратить ей контроль. Но нет. На нее смотрел герцог с перекошенным от страха лицом. Она почувствовала холодный металл цепочки на своей шее – там, где заканчивалась граница гладкого шелка чужого подвенечного платья.   

- Прекрати это, слышишь, - сказал он, сжимая ее руку. – Иначе он задушит тебя…

Что-то разжалось внутри, отзываясь легким болезненным покалыванием, но Ивари была рада этому. И тут же накрыло понимание - это Варимонд дал ей немного свободы, той, что хозяин может дать рабу. Внутри все помутилось, точно взамен чувствам, он отнял способность ясно мыслить. Ивари ощущала холодный ветер, щекочущий тонкую полоску открытой шеи, и его слишком крупную ладонь, взмокшую от волнения. Она стояла перед дверью храма Триединой, украшенной позолоченными барельефами солнца и знаками стихий. Фигуры полураздетых женщин и мужчин, выточенные из лунного камня, отдавались безумной пляске – дикой и хаотичной, точно это был их последний день.

Незнакомые мужчины в пурпурных накидках, окружившие герцога, понимающе хмыкали, глядя то ли на нее, то ли на Варимонда, пока сознание Ивари безучастно парило над всем происходящим. Она была рабыней в рабском ошейнике, которая должна повиноваться хозяину.

- Еще немного, любимая, - точно оправдываясь, говорил Варимонд, - скоро мы будем связаны навсегда. И кого станет волновать, как это произошло?

Ивари увидела проблеск чувства вины в его глазах, когда герцог втолкнул ее в темноту храма, но это почему-то казалось совсем безразличным. Как и плач Авейру, гудящий в сознании. Мысли разлетались, не успевая обрести четкость, лишь всепоглощающая ненависть билась где-то внутри. Но ее было явно недостаточно.

Вечный огонь полыхал посредине огромного зала, разлетаясь бликами по стенам, увешанным шестиугольными зеркалами. Алтарный камень перед ним горел янтарным светом, точно застывшее пламя. Жрецы в темных одеяниях напевали заклинания, склонившись над чернеющей чашей у алтаря, где в неровном свете стояла статуя Триединой - три облика, три лица: кокетливая Дева, перебирающая ленты судеб, опиралась на руку Матери с завязанными глазами. Любовь Матери слепа, как и судьбы, которые она сплетает. Мрачный лик Старухи, обращенный к старому месяцу над головой, был настолько же холоден, насколько полон скорби.    Языки пламени с шипением устремлялись ввысь, разогретые магией жрецов, и лица богини, разделенной и целой одновременно, казались живыми, но такими равнодушными...

Варимонд вел Ивари к алтарю, прямо к чаше с черной водой, завивающейся водоворотами от странной храмовой магии, отдающей чем-то пугающе диким, но в то же время странно знакомым. Графиня узнала один из символов, украсивших чашу. Где-то она уже видела что-то подобное, быть может, там – на старом истукане древнего кладбища? Но обдумать эту мысль у нее не было возможности – новая волна подчинения прошла по телу, заставляя Ивари осесть на пол, прислонившись лбом к теплому алтарному камню. Тут же был и Варимонд, придерживая ее за талию. В воздухе разносился запах жженых трав, которые жрецы бросали в голодное пламя, исходящее кроваво-сизым дымом.

Герцог взял ее за руку, переплетая пальцы, и жрец, облаченный в темную мантию с толстой золотой цепью на шее, связал их запястья легкой белой тканью.   

Безучастная мысль Ивари о том, что магический брак нельзя будет расторгнуть, исчезла в волне накатившей апатии. Магический огонь набирал силу, поднимаясь все выше.

- И пусть этот союз благостным, - пропел жрец, и мелкие языки пламени поползли к алтарю, заключая его в кольцо. Темная жидкость в чаше забурлила, словно готовилась закипеть.

- Пусть союз любви ознаменует союз стихий…

  Жрец окунул серебряный стилос в чашу, и капли черной, пахнущей горелым камнем жидкости, с шипением упали на алтарь.

Где-то вдалеке, заглушенный свадебным пением, слышался металлический лязг, перемежающийся с нарастающим гулом алтарного камня. В его глубине Ивари виделся яростный танец огня и буйство воздушной стихии, дающей ему силу и тотчас отнимающим ее в новом безумном порыве. И ничто не могло этому противостоять, кроме черной тени, проникающей все глубже и глубже.

Она слышала безудержный бой барабанов, древних, как сама жизнь, и каждый удар, казалось, проникал в самое сердце, заставляя его биться с ними в едином ритме. Холодный воздух коснулся спины, металлический скрежет слышался ближе, разрушая всю правильность происходящего.

- Согласна ли ты, Ивариенна, связать свою судьбу, магию и силу с герцогом Варимондом? – напевно спросил жрец, и графиня почти не почувствовала сопротивления этому решению, готовясь ответить.

- Она не согласна! – громко сказал Денвори, выдергивая Ивари из транса. Резким движением, он попытался поднять ее на ноги, но Варимонд не собирался сдаваться, потянув графиню вниз. Длинный подол платья лишь немного смягчил падение, и резкая боль в коленях, казалось, пронзила все ее тело. Но та сила, что удерживала контроль, не позволила издать ни звука. Во взгляде Варимонда читалось отчаяние, когда он поднял Ивари, точно куклу, и оттащил подальше от Крайна. Их пальцы все еще были сплетены, и герцог кидал подозрительные взгляды на короткий меч на поясе советника. В руках же Денвори уже формировалось заклятие.