Магическая розовая пыль

Магическая розовая пыль

–Слушай, мне правда неудобно... но выбора нет.

Именно с этими словами я и сдула в лицо парня горсть искрящейся, насквозь волшебной розовой пыли.

Пыль то была особая. Её Морена Игнатьевна лично изготавливает и на муже использует, когда тот по какому-нибудь поводу упрямится и не желает любимой жене на уступки идти. Вот как дунет наша любимая преподавательница ректору в лицо, так у него тут же взгляд влюблённый становится, улыбка такая нежная на лице, и голос тихий, покорный, полный любви, и он всё-всё на свете ради Морены Игнатьевны сделать готов.

Вот мне оно самое сейчас и надо было.

Парень застыл. Вообще без движения. Он даже не дышал, только зрачок внутри небесно-голубых глаз медленно и жутко сужался.

Фух, значит, не умер, а то я правда боялась...

Волшебная пылюка забавными блёстками осела на кончике ровного носа, чуть выпирающих скулах, пробивающейся щетине, запуталась в тёмных бровях и двух упавших на лоб малость волнистых прядках волос.

Зрелище было улыбательное как минимум, но меня волновало другое.

–Ну, как? – я от любопытства ближе подалась, снизу вверх в мужское лицо заглянула, но впритык вставать не рискнула.

Руку я заклинанием от волшебных свойств обезопасила, но кто знает, что произойдёт, если я и сама этой гадости надышусь.

Парень промолчал, только зубы сжал так, что на щеках желваки отчётливо проступили.

Очень странно!

У Морены Игнатьевны эффект мгновенный был, её муж вот так не зависал. Может, до этого доходит долго? Или чем больше порошок используешь, тем он с каждым разом быстрее действует?

–Что чувствуешь? – мне принципиально важно знать было.

–Несвойственное мне желание убивать, – с трудом, максимально сдерживая эмоции и стараясь держать себя в руках, процедил этот.

–Очень странно, – я на всякий случай на шаг назад отступила, озадаченно лоб потёрла и снова на парня посмотрела. – А ты точно вдохнул?

Когда суженный от ярости зрачок куда-то в пространство смотрит, это ещё ничего, но когда на тебя опускается... Стало жутко. Очень, очень жутко, а ещё мелькнула запоздалая мысль, что надо было не так действовать, а что-нибудь более безопасное придумать.

–Что это? – с прорывающимся рычанием потребовал ответа... ну, незнакомец фактически, познакомиться мы не успели, хотя лично я не очень-то и стремилась.

–Любовная магия, – призналась и тут же голову в плечи втянула, – вроде...

–Вр-р-роде? – вот теперь он окончательно на рычание перешёл.

И стоит, всё ещё не шевелится, только кулаки сжал и глаза сузил, да и желваки продолжали поигрывать на лице, и губы в тонкую белесую полосу сжаты...

–Ну, я не очень уверена, – нервно непослушную пушистую прядь пшеничных волос за ухо заправила и попыталась объяснить: – Я много раз видела, как этот порошок действует, но сколько мы ни просили, Морена Игнатьевна никогда не рассказывала, какие у него на самом деле свойства... Но ты не волнуйся, я точно уверена, что это любовная магия!

–Да ш-ш-што ты, – а теперь у него и глаз дёрнулся, заметно очень.

Странный он какой-то, надо было кого-нибудь другого заманить... Но разве я виновата, что в кладовую таверны за мной именно этот попёрся? И зачем, спрашивается, вообще пошёл?

А ясное дело, зачем. Эти дворцовые, аристократия, а у нас в академии про них три тысячи историй знают. Всем известно и об их распущенности, и о безнравственности, и о том, что совести с рождения нет, а неуёмная жажда творить неприятности, наоборот, наличествует во всём объёме.

И жалеть парня я мгновенно перестала.

–В общем, так, – ладонями волосы от лица убрала, чтобы думать не мешали, – действует магия примерно шесть часов, а я не уверена, что мне этого времени хватит, так что оставляй всё своё недовольство и пошли во дворец.

Я, собственно, ради прохода во дворец на всё это и пошла. И порошок у Морены Игнатьевны выкрала, хотя она строго-настрого запретила даже смотреть в его сторону, и в таверну под ночь сбежала, комендантский час нарушая, и вот теперь аристократа приворожила... Но ничего, переживу. Надеюсь.

Поразительно, но мои слова оказали на него какой-то поистине волшебный эффект. Незнакомец мгновенно прекратил злиться, окинул меня уже заинтересованным взглядом и совсем другим, осознавшим и малость насмешливым тоном спросил:

–Так всё ради этого затевалось?

И бровь так вопросительно приподнял. Красиво очень, я даже залюбовалась.

–Ну, д-да, – подтвердила, не очень уверенная в том, что мы об одном и том же «этом» говорим.

–Так что же ты молчала? – парень губы растянул, улыбнулся ослепительно и абсолютно одобрительно и велел: – Идём.

И вот прямо здесь, в тесной пыльной кладовой, ленивым взмахом руки открыл портал в стене слева от меня. Сверкающий небесно-голубой свет наполнил помещение светом, а по ту сторону перехода я отчётливо разглядела позолоченную, оббитую бархатом мебель, которая могла быть исключительно в королевском дворце.

Как это обычно у меня бывает, сработал принцип «вижу цель, не вижу кочек под ногами».

В одно мгновение меня обуяло такое вдохновение, такая неудержимая жажда творить и вытворять, такая неконтролируемая радость... Я и не поняла, как ноги сами понесли вперёд, через портал, туда, куда я и не надеялась попасть.

В... спальню.

При виде огромной, застеленной алым покрывалом кровати с такого же цвета балдахином и многочисленными подушками всевозможных размеров вся моя радость несколько поувяла.

Это было не совсем то, на что я рассчитывала.

–Нравится? – парень вслед за мной в комнату шагнул, портал за его спиной с тихим шипением исчез, отрезая все пути безопасного побега.

–Нет, – я нахмурилась и перевела взгляд на, нужно полагать, хозяина помещения.

–Да? – он казался очень удивлённым, подошёл, рядом со мной встал, тоже на кровать посмотрел. – До тебя никто не жаловался. А что именно не нравится?