Магическое интервью

Глава 9

Одежда с секретом

Шелла, ты же – воспитанная девушка и не дашь в глаз другой очень невоспитанной девушке? Но тут же первую мысль сменила вторая: «Это вот той швабре, что ли?! Очень даже дам, если, конечно, девица и дальше будет действовать мне на нервы».

– Думаю, тебе все это будет к лицу, – заявила она, выуживая из большой холщовой сумки последнюю вещь, бледно-зеленого, будто выгоревшего на солнце цвета.

«Ну да, это только если ты – не амбициозная молодая девушка, а старая пучеглазая жаба, которая дальше своего болота никогда не была», – подумала я, со злостью рассматривая те наряды от местного слепо-глухо-криворукого кутюрье, которые от всей щедрости души отвалила мне эта жадина.

– Надевай давай! Чего пялишься?! – буркнула она, затягивая веревку на дорожном мешке.

– Еще чего! – фыркнула в ответ, с легким презрением приподнимая двумя пальчиками несколько вещей, которые не иначе как по ошибке назывались громким словом «одежда».

Затертые практически до дыр, измятые и страшные… Бог мой, в таком безобразии в пору не мага на статью раскручивать, а милостыню на улице просить! Да что тут говорить, я не позволяла себя такое носить даже когда работала в одном из самых отстойных журналов нашего города с глупым названием «Ложки-поварешки» или в самой нудной газете на свете «Социально-экономические явления и процессы современности» или и вовсе в бюро по расклейке объявлений, или… да вообще никогда.

Удивительно, но на мой категорический отказ швабра вовсе не обиделась, а лишь довольно ухмыльнулась.

– Значит, нет?! – уточнила она.

– Конечно! – рявкнула я, наблюдая, как на губах Гвенды расползается злорадная ухмылка.

«Надо же, хоть кого-то мой отказ неожиданно смог осчастливить», – пронеслось в голове. Честно говоря, желание немного проредить чужую шевелюру за последних минут пять как-то резко возросло.

Однако уже через мгновение вся радость с лица Гвендолин неожиданно испарилась.  Ох и странная же она! Я развернулась к двери, желая поскорее оказаться подальше от этой ненормальной, и тотчас с размаху… ой! въехала носом в препятствие, которое уже через секунду вполне вольготно устроило свои руки на моей талии.

«Ну и нахал!» – я мстительно прищурилась, сожалея в тот момент только об одном: отсутствии острых каблуков на туфлях, но, увы, это тайное оружие давно кануло в лету где-то на просторах нового мира, так что мне оставалось уповать лишь на собственную силу воли, твердость характера и благородство самого мага. Хотя… стоп! Вот на последнее надеяться как раз-таки и не стоило! Ну да ладно, где наша журналистская братия не пропадала?! И я грозно рявкнула:

– Дэн, не мог бы ты держать свои руки при себе?!

– Мог бы, – легко согласился он, но при этом не сдвинул ладони с прежней позиции ни на миллиметр.

Эх, если бы не мое интервью и наш договор, летел бы сейчас этот хам быстро, далеко и надолго. Но звездная карьера самой популярной журналистки нашего города туманила голову и требовала немного усмирить собственные амбиции. Именно этим в дальнейшем я и пояснила свою несколько необычную покладистость и отсутствие всякого видимого сопротивления, когда эти самые чужие руки поползли чуть ниже, спустились на бедра, прошлись по ним вместе со стаей приятных чуть щекочущих мурашек и замерли на чересчур откровенном разрезе. Э-э-э… Да что себе только позволяет этот маг?! Я тут же попыталась выкрутиться из его наглых объятий. От этого ткань пронзительно затрещала, словно жалуясь на свою непутевую хозяйку. «Ну все! Теперь юбке точно конец!» – хмуро подумала я, готовясь чуть позже в тишине и одиночестве вылить ведро слез над вещью в целых тысячу шестьсот девяносто девять ларов, баснословную сумму, как для журналистки, работающей только в третьесортных газетенках. Увы, но забыть дизайнерскую работу от самого Матиаса Фейрсона было не просто.

– Гвенда, солнце мое, и вот ты считаешь, что в таком виде она сможет со мной полноценно работать? – между тем проговорил Дэн, окатив швабру недовольным взглядом.

– Прости, но я сделала все, что могла, – пафосно произнесла девица, а напоследок и вовсе постаралась вбить, как она, наверное, думала, последний гвоздь в крышку моего гроба: – Ну кто виноват, что эта дура сама от нее отказалась.

Ну вот, снова оскорбления! Как же без них? Я глубоко вздохнула, пытаясь припомнить, сколько же раз в жизни мне приходилось доказывать, что я тоже чего-то стою. Кажется… бесчисленное количество и на работе, и в быту, и в личных отношениях! Помню, однажды «любовь всей мой жизни», как я тогда полагала, неожиданно с легким презрением заявил, что все блондинки – недалекие, и подчеркнул, что это вроде бы уже научно доказанный факт, и вообще, все женщины не дотягивают до мужского интеллекта. Тьфу ты! Шовинист недоделанный! Расстались мы с этим почитателем дискриминации по половому признаку довольно быстро, но вот его слова я запомнила надолго и совершенно не потому, что все еще любила или он мне оставался хоть сколько-нибудь дорог. Нет, прежние чувства давно остыли, но вот осадок все равно остался, а с ним и неприятное чувство, что так считает далеко не он один, а добрая половина ну, по крайней мере, моих работодателей. Так что в итоге в «Мир новостей» я стремилась не только из-за возможности сделать карьеру, а еще и потому что в нем безголовых глупышек никто и никогда не держал, о чем знали все в нашей разношерстной журналистской братии.

«И я добьюсь своего, чего бы мне это не стоило! А этот странный, неправильный мир с наглыми магами и противными швабрами пусть катится в далекое безвозвратное прошлое! – подумала я, гордо поднимая голову. – Ну и пусть у меня юбка держится на одном честном слове, а блузка… хм…  черт его знает, почему она еще до сих пор не расползлась, зато Шелла Роф давно уже не обращает внимание на такие пустяки. А значит натягиваем на лицо уверенную улыбку…  о-о-о, вот так-то лучше, – и я тут же почувствовала, как кончики губ приподнимаются вверх. – Ну что?! Съела?! Думала, небось, что Шелла падет перед тобой ниц из-за пары тряпок?! – и я мысленно фыркнула: – Да, и, кстати, мне ни капельки не стыдно за свой внешний вид!»