Мак

#хочутебяпоцеловать

Ребята ушли курить на балкон, а я осталась на кухне с Максом. Сидели в молчании. Я пыталась погрузиться в себя и передушить все мысли, которые мешали мне опьянеть. Меня бесило нынешнее положение дел. Изводило то, что находящийся в данную минуту на балконе провоцировал меня своим равнодушием. И я не знала, как вести себя в данном случае. Промолчать, как будто ничего не происходит? Но это ведь нечестно. Я не могу обманывать себя и молча глушить свои чувства, превращаясь в камень.  

Наверное, со стороны я выглядела очень напряженной, потому что сидящий справа друг посчитал необходимым меня отвлечь. Он осторожно, как бы спрашивая разрешения, взял мою напряженную руку в свою крепкую и сухую. Мягко погладил её второй и помассировал пальцы. Я взглянула на эти движения из под опущенных ресниц, а потом переместила внимание на лицо парня. Он выпил больше, чем я. Глаза были опущены и вот-вот сомкнутся, но не растратили наглости обольстителя.  

В таком своём состоянии Мак может позволить себе зайти за рамки дозволенного. Но что мне в нём нравится, он не перейдет черту, если не получит на то разрешения. Вот и сейчас он медленно нащупывал границы, рисуя дорожку подушечками пальцев от моей ладони вдоль локтя к мочке уха. Аккуратно заправил волосы за плечо, обнажая длинную и тонкую шею.  

- Я хочу тебя поцеловать, - сладостно произнес он, уже предвкушая процесс.  

- Ну так поцелуй, - абсолютно безэмоционально сказала я и в упор посмотрела в его глаза. Макс всегда даёт знать мне об этом своём желании, когда выпьет, но до сих пор я отказывала. С каждым разом моя броня становилась слабее, и вот я всё же сдалась.  

С секунду парень смотрел на меня в нерешительности. Очевидно, не ожидал, что на этот раз я дам согласие.  
Задержав руку на моей шее он потянулся к моему лицу. Я поддалась вперёд и зарылась руками в мягких волосах спортсмена. Вторую руку он запустил под мою блузку и задержался на пояснице. Я не боюсь щекотки, но рефлекторно изогнулась. Перекинула одну ногу через его две и прижалась телом к твердой и горячей груди. Его объятья стали крепче. Руки беспардонно изучали изгибы моей спины, а поцелуи становились всё настойчивее. Макс целовал жадно. Словно старался насытится сполна, боясь, что другого случая не подвернётся.  

Мои мысли отсутствовали в процессе. Все мое внимание было сосредоточено на звуках из соседней комнаты. Макс это чувствовал и с губ переключился на шею и грудь. По спине пробежали мурашки, и я по инерции впилась ногтями в мужское плечо. Напряжение отступило, и Макс вернулся к губам.  

Надолго отключится от реальности у нас всё равно не получилось. Из-за спины до меня донеслись голоса, и, оторвавшись от «друга», я обернулась.  

- Ой! –  надменно произнесла я. Макс выпустил меня из объятий. Растрепанная, я медленно слезла с искусителя. Шесть пар глаз было раскрыто в изумлении и шоке, и только одна пара смотрела на меня с отвращением. Я получила от этого удовлетворение, а в ответ бросила на осуждающего меня футболиста вызывающий зырк. Так мы испепеляли друг друга взглядами и молчанием, пока брюнет не развернулся и не вылетел в бешенстве из квартиры. 

- Матвей! – позвал друга Дима. – Только не наделай глупостей! Держи себя в руках!  

«Не побегу! – проговорила мысленно себе я и скрестила руки на груди, откинувшись на спинку дивана, как обиженный ребенок. – На этот раз я за ним не побегу!» 

- Крис, ты что здесь устроила? – обрела дар речи поражённая подруга.  

Я её проигнорировала. Хоть я и отказывалась физически последовать за сбежавшим, мысленно я была его тенью. Во всех деталях видела, как он нервно ждёт, когда поднимется лифт. Не дожидается и слетает вниз по ступеням. Руки его чешутся сломать что-нибудь по пути. Ему ничего не стоит затеять драку с первым прохожим или, ещё хуже, сесть за руль.  

Я не смогу себе простить, если этот придурок себе навредит!  

«Чёрт! Крис, что же ты натворила!» 

Растолкав друзей, я не глядя схватила с крючка куртку и распахнула дверь. Лифт открылся сразу, и я с выдохом нырнула в коробку.  

Зачем?!  

Зачем мы так глупо провоцируемся на игру гормонов и осложняем друг другу жизнь? Зачем постоянно питаем свой эгоизм и гоняемся за слепыми желаниями? Где найти средство, которое избавит нас от этой одержимости и растворит навязчивые мысли о том, что этот человек должен принадлежать тебе?  

Не должен! Вы абсолютно независимые люди и вольны жить своими жизнями, не мешая друг другу! Вы ничего друг другу не должны!  

Так почему же я не могу успокоиться? Что не дает мне утихомирить тот огонь, что моментально разгорается во всем теле, стоит этому раздражителю появиться в поле моего зрения! Да даже, если его нет рядом, почему я не могу перестать концентрировать на нем все моё внимание? Что он такое? В нем нет ничего особенного, чтобы так сводить меня с ума и толкать на безрассудные поступки, которые в корне меняет мою личность.  

Но с другой стороны, как бы нас не мучали в будущем воспоминания о принятых решениях, такие ситуации не бессмысленны. Они толкают нас на действия, которые что-то в отношениях да проясняют. Может поэтому и говорят, что любовь безумна? Будь мы вечно в адеквате, никогда бы не поняли, как человек к нам относится. Только нарушая этот привычный порядок действий и поддаваясь помутнению рассудка, мы начинаем по-настоящему жить.  

Лифт приземлился, и я качнулась от толчка. Механизм сработал не сразу, что сильно изводило мою нервную систему. А когда эти две обклеенные сверху до низу доски раздвинулись, передо мной встала другая преграда. Я застыла. От неожиданности увидеть этот знакомый силуэт, у меня пропал голос.  

Высокая и широкая мужская фигура стояла передо мной, расставив опиравшиеся в стену руки, и опустив голову. Точно распятый Иисус. Вид мученика болезненно скрутил мне внутренности.  

- Зачем? – страдающим тоном спросил Матвей и поднял голову. 

Я встретила его растерянный взгляд мнимым безразличием. Челюсти были с усилием сомкнуты.  

- У меня тот же вопрос, - выдержав напряженную паузу произнесла я. 

Сработала система транспортера, и дверцы двинулись навстречу друг к другу. Парень резко остановил их на полпути. Словно испуганные дети, они осторожно вернулись на свои места. Но на меня его грубый жест не повлиял. Я даже не моргнула.  

- Не отвечай вопросом на вопрос! Зачем ты так поступила? Ты же не такая!  

- Какая? – раздражённо спросила я. – Невинная? Ты в этом уверен?  

- Не-ет! – протянул мой ненавистный. Он сопротивлялся поверить в сказанное мной. – Ты же не могла!  

Снова дали о себе знать желающие покинуть темноту двери. Матвей вернул их на место.  

- А тебе не всё равно? Какого черта ты так реагируешь, если я для тебя никто? – я сорвалась на крик.  

- Ты не.. С чего ты взяла? Кристина, почему ты себя не уважаешь?  

- Это ты во всем виноват!  

- Я?  

- Ты меня отвергаешь, но продолжаешь ревновать. Так только сильнее всё запутываешь и мучаешь нас обоих! Определись, наконец, чего ты на самом деле хочешь!  

Я нажимаю кнопку этажа и принимаю на прощанье обречённый взгляд Матвея.  

- И не садись пока за руль, пожалуйста.  

Тут, по сценарию, он должен проникнуть в лифт и, заключив мое лицо в своих руках, крепко и страстно поцеловать, тем самым давая понять, что принадлежит только мне. А также заявить, что никогда и никому не отдаст меня.  

Но он не сделает шаг навстречу. Потому что такая я ему не нужна. 

Для нас все было предопределено с самого начала. Дура. Только зря шоу устроила.