Мальчик

Мальчик

Что-то было не так с кораблем, нас высадили вместе с вещами на берег. Мы с отцом плыли до одного городская, недалеко от которого находился полуостров. у нас там место сбора старых друзей, живём там с палатками неделями и месяцами. Уже много лет проводим так часть лета.

Но, впервые за четырнадцать лет, что-то случилось с кораблем. То ли пробоина, то ли несколько двигателей отказали – слухов ходило много среди пассажиров. Мы смогли доплыть до какого-то островка. Сверившись с картой, мы узнали, что он называется Голый, а до нужного нам городка осталось около часа пути.

Нас заверили, что где-то часа через два, а может и раньше, за пассажирами приплывет другой корабль. Многие этому поверили и воспрянули духом, мы же с отцом лишь переглянулись.

В сложившейся ситуации был небольшой плюс: та часть островка, где нас высадили, была достаточно живописной и удобной для подхода шлюпок. К тому же, складывалось ощущение, что много лет назад здесь были строения, которые сейчас являются частью скал.

Мы с отцом смогли поднять сумки по старым, почти незаметным, ступенькам до выступа, дальше пройти не получилось: порвалась самая большая сумка, и все вещи вывалились на выступ. Я растерянно оглядела это происшествие, а папа тихонько выругался.

– Наверное, мы задели сумкой какой-то острый камень, вот она и порвалась, – предположила я, после осмотра брезентовой ткани.

Папа буркнул что-то неразборчивое и, кивнув головой, сказал более внятно:

– Если поднимется волна, выступ, на котором мы стоим сейчас, может залить водой.

– А часть вещей может утащить море, – согласилась я, оглядываясь.

Под нашим выступом я увидела невысокие шестигранные колонны. Они шли вдоль подъема осыпавшихся ступенек, почти до самой песчаной кромки. Рядом с порогом этого подъема начиналась природная скалистая арка с тремя «проходами». Она была протяженностью около сорока-пятидесяти метров, и сцеплялась с соседней скалой, образуя небольшую бухту. Напротив арки и справа от выступа, на котором мы остановились, находились менее пострадавшие от времени строения. Это была своеобразная площадка, заканчивающаяся каменными перилами, из-за чего она больше походила на протяженный балкон. У стены, которая соприкасалась с перилами балкона, был довольно широкий выступ, как подоконник. Со стороны левого торца этого балконного сооружения, в нескольких метрах от нашего выступа, находилась узкая лестница, спускающаяся прямо в заливчик нашей маленькой бухты. Затем, в нескольких шагах от того места, где под водой пропадала лестница, около шестигранных колонн, из воды появлялась тропинка и плавно переходила в высокий подъем (а может и спуск) на арку. Он был размокшим, и, наверное, наполовину состоял из глины…

А теперь представьте, что это все кишит людьми. Большинство женщин держались от скал подальше и ходили по песку за арками вдоль воды туда-сюда. Другие, более смелые, и в основном девушки, каким-то образом перебрались на балкон, они исчезали за скалами, прилегающими к балконной площадке, и возвращались разочарованные, очевидно, наткнувшись на тупик.

Мужчины тоже перебирались на балкон, но для того, чтобы спуститься в воду по ступеням, не жалея одежду, переплыть часть бухты до раскисшей тропинки, ведущей на верхнюю часть арки. За ними, подражая, увязалась ребятня. Они бесстрашно погружались в воду, плыли за старшими, пытались влезть на скользкую тропинку. Я заметила, что один из них, очутившись во власти отголосков волн, запаниковал…

Я почувствовала, как что-то легло мне на плечо. Я испуганно вздрогнула и обернулась. Это был отец.

– Я схожу, поищу кого-нибудь из команды и какую-нибудь другую сумку. Если повезет, нам не придется оставлять здесь часть вещей, – сказал он и добавил. – Ну, а на случай, если не влезет, выбери из порвавшейся сумки самые необходимые вещи.

Я кивнула и спросила:

– Долго ты будешь?

– Не больше часа.

– Не задерживайся, – попросила я его.

Когда он ушел, я стала искать глазами того мальчугана. Оказалось, пока мы с отцом разговаривали, он смог доплыть только до шестигранных колонн, т.е. он находился у подножия нашего выступа. Он сумел взобраться на самую низкую колонну, но при этом был по колено в воде. Мальчик пытался зацепиться за следующий по высоте шестиугольник, чтобы подтянуться, но руки соскальзывали, и море рывками пыталось утащить его. И никто, кроме меня, не обращал на него внимания.

Я вздохнула, повыше закатала спортивные штаны и спустилась на ближайший ко мне шестигранный выступ.

– Замри на месте, и держись покрепче, – крикнула я ему, привлекая его внимание, когда он попытался закинуть ногу на колонну, а волна чуть снова не утащила его.

Он вскинул на меня свои темно-карие глаза. Все его милое испуганное личико было испачкано разводами глины. Даже в черных, торчащих во все стороны, волосах затесались комья размякшей породы и немного водорослей. На вид ему было не больше девяти лет.

Когда я подобралась к нему, то заметила, что он был одет в темно-синюю футболку с желтыми и красными полосками. На ногах, кроме черных джинс, закатанных до середины икры, больше ничего не было.