Мальчик голубых кровей. Испытание алчностью

Глава 8. Златопуст Локонс и прочие неприятности

Неприятности – это не самое плохое,
что может с нами произойти.
Хуже всего, когда с нами ничего не происходит.
(Ричард Бах)

Альбус Дамблдор любит прогуляться ранним утром по замку. Когда все ещё спят, и никто не сможет его увидеть. Мало кто знает, что Альбус привязан к Хогвартсу не только как к месту, где можно увидеть удивительные вещи и научиться магии. Нет, он привязан к Хогвартсу, как к родному дому. Как к единственному своему родному человеку.

После того, как совсем ещё молодым, Дамблдор отходит от своих родственников, не понимающих его и пытающихся переделать, он больше не может заводить близкодружественных контактов, и даже поэтому отказывается от идеи создания своей собственной семьи. Замок для Альбуса – живое существо. И Дамблдор, как никто, знает, что у всякого «живого существа» есть своя жизнь. Тайная она или же явная – другой вопрос, но… Всё в природе подчиняется одним и тем же законам – законам бумеранга.

- Резко похолодало, – сзади раздаётся голос, и Альбус, вздрагивая (когда он в последний раз мог остаться наедине настолько, насколько захочет?), оборачивается, чтобы увидеть в коридоре Минерву. – Не спится?

- В моём возрасте, Минерва, опасно долго валяться в постели, – говорит волшебник. – И лежать с закрытыми глазами тоже.

- Почему? – не понимает его намёков МакГонагалл.

- Могут принять за мёртвого.

- Типун тебе на язык!

- Да-да, – вздыхает Дамблдор. – И я так думал ещё пару дней назад.

- Что изменилось за эти пару дней? – Минерва подходит близко и видит, что мужчина (раньше всегда умеющий улыбаться и веселиться) теперь становится крайне мрачным. – Альбус?

- Я был в Министерстве.

- Я знаю, – она кивает. – И как?

- Там всё изменилось.

- Немудрено, – Минерва облокачивается на перила подвесного моста. Ветер задувает во все щели, и порой кажется, что вот-вот снесет замок. – Все газеты пестрят информацией о том, что Фадж хочет отменить демократические выборы и переизбрать самого себя. Чушь собачья, ей-богу!

- Это ещё половина беды.

- Да?

- Я не хотел тебе сразу говорить, но… я ошибался в Амбридж.

- Ошибался? – Минерва делает вид, что удивлена. – В чём именно это выражено?

- Если бы не случай с Дементорами, – Дамблдор иногда, когда особенно расстроен, позволяет себе закурить трубку, – то я бы никогда не подумал, что она всё ещё не может забыть тех ужасных событий, связанных с Реддлом. Не подумал бы, что в ней всё ещё живёт… будто бы его отголосок.

- Альбус, послушай, – МакГонагалл, сопоставив некоторые факты, приходит к выводу, что не Амбридж подослала Дементоров. – Я не уверена, что мы истолковали ситуацию верно. С Долорес Амбридж действительно стоит быть предельно осторожными, но… она, скорее всего, не причастна к нападению.

- Что ты такое говоришь?

- Пообещай мне, что будешь бдителен и не станешь болтать об этом? – Минерве так нужно честное слово, которому она давно не верит. – Альбус, прошу…

- Когда я видел её в последний раз, то она пытала, используя «Круцио», Мэри Кроткотт, – говорит зачем-то Дамблдор. – Сперва я хотел прикончить её прямо там, но потом передумал… пусть это будет задачкой для Фаджа.

- Пытала Кроткотт? – глаза у Минервы вспыхивают гневом. – Альбус, ты серьёзно?!

- Да, и я боюсь, что у девчонки проблемы.

- И ты молчал?!

- Я надеюсь, что-ты-то туда лезть не будешь? – с надеждой в голосе спрашивает Дамблдор, понимая, что услышит отрицательный ответ. – Минерва, занимайся делами Хогвартса. У нас тоже не всё гладко, в связи с новым законом, который гласит, что «все магические учреждения полузакрытого типа теперь должны пройти дополнительную переаттестацию».

- Альбус, что с Мэри Кроткотт? – теперь для Минервы нет ничего важнее.

- Ты что-то хотела мне сказать?

- Нет, ничего.

- Минерва, – Дамблдор глядит на женщину. – Выкладывай.

- Альбус, сперва ты мне скажи, что случилось?

- Так и знал, что тебе нельзя говорить, – вздыхает старик и тушит трубку. – Корнелиус мне поведал, что Амбридж в последнее время стала слишком уж активной. Она боится за своё место, и её конфликт с Кроткотт обострился. И вот уже достиг апогея. Во многом благодаря тебе.

- Мне? – женщина становится серьёзной.

- Признавайся, с чего всё началось?

- Ни с чего…

- Профессор МакГонагалл, – Альбус качает головой в категоричном несогласии закрыть тему. – Говорите мне правду.

- Профессор Дамблдор, – также официально произносит Минерва. – Мне нечего вам рассказать. Сожалею. Мы с Мэри Кроткотт обсуждали только мои личные проблемы. На приватных сеансах в свободное от работы время…

- Да что вы! – передёргивает Дамблдор. – До чего «дорешали», что Амбридж заперла тебя в Азкабане, а Кроткотт устроила настоящую травлю! И после этого ты мне будешь утверждать, что тебе «ничего рассказать»?!

- Да. – Минерва, нисколько не колеблясь, выпрямляет спину. – С конфронтацией между Кроткотт и Амбридж наши встречи не имеют никакой связи!

- Смотри, – предупреждающе говорит Дамблдор. – Не скажешь правду сейчас, будет поздно.

- Ты хочешь сказать, что Мэри что-то угрожает? – вот теперь Минерве становится страшно. – На самом деле что-то угрожает её жизни?

- Если учесть, что она не явилась на торжественное распределение вчера, то… вполне.

- Ты всё же взял её в Хогвартс?