Мальчик голубых кровей. Испытание дружбой

Глава 1. Отрицание

Дружба обыкновенно служит переходом от простого знакомства к вражде. 
(В. Ключевский)

Крайний левый ряд.

Верхняя ступенька широкой лестницы.

Один из группы мальчиков, стоящих чуть поодаль от тех, кто неимоверными усилиями сумел протиснуться ближе к площадке напротив громадных дверей, ведущих в Большой зал, заинтересованно рассматривает девчонку. Она стоит почти в среднем ряду.

Девчонка привлекает его внимание своими волосами. Точнее, их объёмом. Надо же. На голове у неё будто гнездо. Её повседневная (как в скором времени будут говорить) мантия явно на размерчик больше той, которая действительно подошла бы.

Мальчишка продолжает держать одну руку в полусогнутом состоянии, чтобы иметь возможность опираться на перила и устойчиво стоять. Давка, что не давала покоя ещё на перроне, не стихает даже теперь, когда кругом оставалось место, если бы кто-то додумался взойти на площадку.

— Это же Гарри Поттер! — слышится откуда-то из толпы.

Рост не позволяет сразу увидеть того, о ком столько судачат. Приходится чуть привстать на носочки и скрипнуть подошвой ботинок. Звук не из приятных, но в гаме всё равно никто не понял. Никому просто нет до этого дела, как понимает мальчик, и он смело делает ещё один шаг.

Площадка под ногами блестящая, уложенная цветным мозаичным бетоном, который отличается крайней степенью прочности. В этом корпусе, по словам отца, все стены и полы сделаны из него, потому что жилой комплекс Хогвартса обязан соответствовать хотя бы рядовым требованиям безопасности.

Ещё несколько шагов, и мальчик останавливается напротив стоящих в линию абитуриентов. Таких же, как и он, по возрасту, но вот что касается происхождения и социального статуса, занимаемые некоторыми личностями, оставляют желать лучшего.

— Великий Гарри Поттер? — мальчик задает этот вопрос, вроде ни к кому конкретному не обращаясь, но по реакции одного из близстоящих, становится ясно, что такой действительно есть среди них. — Неужели?

— Ты кто такой? — высовывается из-за плеча тощего очкарика рыжее чудище с улыбкой до ушей.

— Я — Малфой. Драко Малфой.

Мальчик выпрямляет спину максимально, расправляет плечи и задирает подбородок. Фирменный «холодный» взгляд, который он долгое время репетировал перед зеркалом под строгим контролем отца, не очень-то удается.

Рыжий прыскает в кулак.

— Тебя имя рассмешило? — с долей презрения бросает, будто стрелу, парнишка, но его уши так отчаянно краснеют, что у брюнета тоже проступает подобие усмешки.

— Не разговаривай с ним, Гарри.

— Покажись, рыжий. Дай-ка, я угадаю, кто ты у нас, — остаётся только напрячь память и вспомнить разговоры отца по поводу волшебных семейств, отпрыски которых, наверняка, приехали вместе с ним поступать. — Совершенно бестолковый взгляд, обноски, полное пренебрежение нормами личной гигиены… Уизли?

Рыжий мальчик мгновенно прячется за спину Поттера. А тот делает такой же шаг вперед (не из робких, зараза) и смотрит так, словно хочет оскорбить:

— Отойди, загораживаешь.

— Ты скоро поймешь, что семьи волшебников неодинаковы, Поттер, — мальчик раздувает ноздри и делает по-своему царский жест — протягивает первым руку. — Я помогу с выбором. Ты же не заведёшь себе «неправильных» друзей?

Тёмные волосы у очкарика не причесаны, челка спадает и шрама на лбу (о котором слухов больше, чем о реактивных двигателях магглов) не видно. Драко пытается разглядеть шрам, чуть сощурившись, но ничего не выходит. И на предложенное рукопожатие Гарри Поттер не отвечает.

— Не нуждаюсь в твоих советах, Драко Малфой, — чеканит мальчишка и спускается обратно на лестницу.

Девочка, к которой было приковано внимание ранее, опускает голову и теребит в бледной ладошке рукав мантии. Её волосы спадают на лицо, полностью закрывая его. Драко фыркает и снова делает последнюю попытку показать свою значимость в глазах того, кого все считают новым божеством:

— Зря ты так, Поттер. Это только начало. Посмотрим, кто кого.

Вдруг что-то касается его плеча. Драко вздрагивает и оборачивается. Тихий шорох, издаваемый свернутыми в трубочку листами пергамента, не привлек бы его внимания, если бы не тетка, которая сверлит взглядом, как буравчик.

Драко приходится снова вернуться на своё место.

Мальчишки, что успели завести с ним знакомство, тычутся ему в спину и дышат в затылок, вызывая лишь раздражение.

— Внимание! — говорит женщина голосом Владычицы всего мира. — Сейчас вы войдете в эти двери и присоединитесь к товарищам по учебе, но сперва вас распределят на факультеты.

Гомон снова разрастается по мере того, как женщина внимательным (не по-человечески внимательным) взглядом обводит всех абитуриентов-первокурсников Хогвартса.

— Всего четыре факультета: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин, — она делает небольшую паузу и снова продолжает что-то рассказывать о том или ином факультете.

Драко уже не слушает.

Кому нужны её разглагольствования, когда он всё знает о том, куда непременно попадет?

Слизерин — это не просто какой-то там «факультет», а идеологическая и мировоззренческая система. Система ценностей, не признающая слабости или нечистоты крови. К сожалению, последнее все чаще стало «вылезать» на поверхность магического сообщества.

Драко — наследник древнего рода Малфоев, имеющего отношение к великому Волшебнику, основателю общины чистокровных аристократов, Салазару Слизерину.

И что значит какой-то там «Гарри Поттер» по сравнению с ним?