Мальчик с Земли

Глава вторая. Прошлое и будущее.

1.

-  Так. С меня хватит. Хочу в отпуск!

Со стола шлепнулся тяжелый фолиант в мягком бархатном переплете. За ним слетела черная тетрадка, раскрывшись в полете, словно большая летучая мышь. На обложке тетрадки значилось: «Введ. в проп. 3 Пот.» Приземлившись, она накрыла собой алый бархат толстой книжки, и теперь из-под нее виднелись лишь буквы «…ургии».  Света в комнате было немного – настольная лампа освещала только сидящую за столом девушку. Книге и тетрадке на полу освещения почти не досталось. Впрочем, сразу за звуком падения из угла комнаты раздалось негромкое жужжание, вспыхнули разноцветные огни на небольшом цилиндре со скругленным верхом, а идущий из глубины цилиндра голос, лязгая, произнес:

- Ваш запрос не обрабатывается. Недостаточно вводных данных. Доминирует эмоциональная составляющая. Предлагается убрать из запроса лишнее и добавить нужное. Ваш запрос не обрабатывается. Недостаточно…

- Как. Же. Ты. Мне. НАДОЕЛ!

Девушка в летном комбинезоне сняла с запястья большие часы-браслет, потянулась за лежавшим на столе стилусом и несколько раз быстро ткнула им в кнопки браслета. Цилиндр погас, и наступила тишина.

Девушка тяжело вздохнула, подперла щеку рукой и переключила стилус в режим карандаша. Перевернула страницу в блокноте и принялась выводить посреди чистого листа арабески. Рядом, отодвинутый в сторону, мигал мини-экран тренажера. На экране красовалось: «Продолжить тест?»

Да не продолжить. Толку-то. Не могу я столько запоминать. И тесты эти их дурацкие. Завтра очередной раунд «испытаний», а у меня опять ничего не выйдет. Хорошо местным, они в эти игры с детства играют, интуиция иначе работает, да и часть материала усвоена ими еще в Лицее. А у нас все по-другому. Хотя и похоже. Брось, сама же рвалась именно сюда, вопреки правилам, рекомендациям и советам. Практически наперекор здравому смыслу. И опять же – половина срока обучения уже позади. Еще этот год… То есть поток. Тут не делят учебу на годы, тут ты исключительно «в потоке», как и остальные воспитанники Академии Космической Медицины. Хотя воспитанники – это тоже не здешний термин, тут обучающихся называют «послушниками». И не зря. Учеба тут – практически монастырь, времени только на занятия и домашку-зубрежку хватает. Ни тебе развлечений, ни личной жизни. Сдал сессию – держи неделю «личного времени», не сдал – вот тебе неделя на пересдачу. Выбор за тобой. В общем, продержаться до конца курса, и уже можно будет чуть отдышаться. Если бы еще хоть два дня на подготовку… Но их нет, как нет и «замедлялок», то есть ларгина. Послушникам не дозволяется. Да и взять его негде – этот чудодейственный препарат имеется только у практикующих Медикусов, АкадеНикки закончивших, рукоположенных. И то не у всех, а у особо отличившихся на заданиях. Эта штука замедляет время для его обладателя. Одна капсулка – и двадцать минут сна превращаются в полноценные восемь часов, а час самоподготовки – в земные сутки. 

Зем-ны-е. Тут даже время не такое. Благословенная, затерянная вдалеке от больших космических трасс, полумифическая планета Ка-Ро-Эл-Один, она же Королевство (придумал же какой-то шутник на заре колонизации – а ведь прижилось). Главная база Академии, оплот Службы Галактического Спасения – врачей межпланетной «неотложки». Мечта всех окрестных жителей. Заповедник странных правил и непонятных взаимоотношений с коренным населением, которое то ли правда есть, то ли чья-то придумка очередная. Говорят даже, что между Сопредельем и Академией располагается самая настоящая граница  в виде непроходимого Брыльского болота. 

Впрочем, неважно. Вот честное слово – сейчас совершенно не до сказок. Программу бы дозубрить. А то как обнаружатся снова на зачете всякие там… проверяющие… Особенно один такой, в последнее время участивший свои посещения на экзаменах. Нет, он, конечно, ничего не скажет, только послушает, чуть изогнув бровь. Потом, как обычно, встанет и тихо выйдет. Но ведь почти наверняка заявится. Впрочем, нет. Хоть послезавтра его не окажется на месте, уже плюс. Он же взял себе неделю отпуска – повел в горы четверых мальчишек, которые недавно натворили всяких разных дел… Тоже мне, герой-спасатель. Хотя, конечно, герой. И спасатель. Увы.

Девушка вздохнула, отъехала с креслом от стола и нагнулась, чтобы поднять пострадавшую книжку и тетрадь.

Все тут не так. В сутках двадцать пять часов, в неделе восемь дней, в месяце три недели, в году тринадцать месяцев. Выходные – понятие умозрительное. В Академии их и нет почти. Дополнительные дни отдыха вообще «плавающие», в зависимости от графика и уровня усталости послушника. Выдаются исключительно ведущим курс наставником, предсказать или попросить о поблажке бессмысленно, уйти в отпуск, как она только что помечтала, - немыслимо.

Правда, можно бросить всю эту безумную затею. Выйти из игры. Сбежать. И не будет вот этих вот полночных бдений, злых, размазанных по щекам слез и сжатых зубов. Не будет тупой зубрежки, задолбленных на мнемонике путей прохождения нервов, мест прикрепления мышц и иннервации органов. И моментов полнейшего бессилия, никогда не случавшихся в прежней жизни – когда от тебя ничегошеньки не зависит, когда хочется закрыть глаза и сделать вид, что все вот это вот не имеет к тебе ни малейшего отношения, что это не то сон, не то бред, и как только ты проснешься, все станет, как прежде, и даже лучше.

Увы.

Не станет.

И кабы только учебой ограничивалось это вот отчаяние.

Много-много лет назад, совсем в другой жизни, один очень мудрый профессор, облокотившись о кафедру после последней лекции по структурной лингвистике,  вдруг ни с того, ни с сего сказал им, юным и всезнающим: «Понимаете, господа, человеку очень важно быть успешным хоть в одной из сфер – или в семейной, или в профессиональной. Лучше всего, конечно, в обеих, но, по крайней мере, хоть  одна из двух должна присутствовать».