Маленькая Мисс Мудрость

Глава 2

Прошла неделя с тех пор, как Канны приняли меня в свои объятия. Я лежала на пляжной подстилке с книгой в руках, уставшая, сытая, смягченная сладостной негой. Меня не покидало ощущение, будто я героиня романа, только вместо кареты — проездной на автобус.

Солнце грело ноги, а на обгоревшую спину было накинуто парео, прихваченное локтями. Я оберегала его от порывов ветра. Пальцами ног я едва шевелила песок, чувствуя как все больше отдаюсь во власть отпуского настроения. Мне было так приятно, что даже воздух казался съедобным.

Проказник-ветер в очередной раз спутал страницы книги. Я подняла правый локоть и перелестнула страницы обратно. Ветер усилился, на ноги сыпалась мелкая песочная крошка. Я приподнялась с подстилки и перевернулась на спину, чтобы стряхнуть ноги.

Солнце было очень близко над водой. Оно готово было вот-вот слиться с далеким горизонтом. Я представляла как оно тонет и эта мысль захватывала мня. Ветер снова начал свой танец и через несколько секунд я увидела, что он захватил мое парео в заложники. Оно неслось по песку в направлении моря, словно освободилось от давно надоевшего плена.

Я поднялась с подстилки и посмотрела в сторону моря. Прямо передо мной у кромки воды стоял загорелый парень в синих плавках, а в ногах у него лежала пропажа. Он наклонился и поднял парео. Снова подул ветер. Палантин взметнул в воздух, став красным пятном на фоне голубого неба. Я замерла. Ветер усилился, пытаясь унести ткань ближе к белым рваным облакам. Парень подхватил парео и прижал к груди. Это мгновение отозвалось во мне приступом такой всеобъемлющей нежности, что я поразилась себе и этой минуте.

Его взгляд заскользил по пляжу и, наконец, нашел мой взгляд. Я стояла, словно утонувшая в песке, не в силах пошевелиться. Он убрал кусочек ткани от груди и направился в мою сторону. Красная ткань заструилась по воздуху. Я глубоко вдохнула.

Он стоял передо мной.

—Oh, bien, merci, — пролепетала я, услышав отнюдь не свой голос.

Он вложил в мою руку кусочек ткани и выскользнул из нее, коснувшись запястья.

—De rien, — ответил он с легким акцентом и пошел в правую сторону от меня.

Я вернулась на подстилку и накинула парео на плечи. Я посмотрела парню вслед и увидела, что он занял спасательский мостик. Он сидел в пяти метрах от меня, устремив взгляд в морские глубины.

Я легла на живот, спрятала парео в сумку, взяла в руки книгу и попробовала читать. Внимание постоянно отключалось и приходилось несколько раз возвращаться к прежней строчке. Я посмотрела в его сторону.

Он был спокоен, почти недвижим, как статуя итальянского художника в музее Орсэ. В нем, определенно, было больше от итальянца, чем от любого другого заезжего труженника французской ривьеры. Если бы мне нужно было вынести одно предположение о его национальности, то я сказала бы, что передо мной потомок Микеланджело.

Его классическая мужская стать излучала уверенность и силу. Линии тела были отчетливо выражены. В нем не было милой неуклюжести, повсеместно присущих французам. Лицо не было лишено красоты, но вместе с тем далеко от идеальной лепки.

Он сидел и смотрел на море, словно там он по-настоящему жил. Казалось, если сейчас кто-нибудь начнет тонуть, расплескивать руками воду, он приступит к своим обязанностям без единого вздоха. Побежит в море исполнять обязанности Супермена и сделает все так, как нужно. У меня не было сомнений в том, что если вдруг меня начнет затягивать в песок, он найдет нужное решение. Этот парень, который так трепетно прижимал в груди кусочек красной ткани, сейчас выглядел как никогда собранным и серьезным.

Я снова взяла в руки книгу, но мне совсем не читалось. Строчки ускользали от меня как стрекозы в ночном поле. Мне надоело сопротивляться. Я вздохнула, отложила книгу, вытянулась в одну линию и отдала себя во власть солнцу. Не прошло и пяти минут, как я почувствовала себя раскаленной сковородой. Я побрела к воде словно под гипнозом. Песок обжигал пятки. Я вся горела и потушить пожар могло только море.

Я плавала по мелководью, так чтобы вода едва покрывала шею. Я чувствовала себя робким корабликом, который только отправили в одинокое плавание. Я наслаждаюсь своим одиночеством, но не решаюсь покорять морские просторы. Наконец, вдруг настало одно из тех мгновений, которые я зову моментами абсолютного счастья. Я почувствовала как все внутри меня похолодело и мысли вдруг обрели небывалую свежесть. Мне захотелось смеяться. Я плескалась в воде и плавала брасом, поднимая глаза к небу и смотря на горизонт без страха. Несколько раз я нырнула под воду и проплыла под водой несколько метров. Я чувствовала себя в самой глубине стихии. Мне казалось, что море обнимает меня, занимается со мной любовью.

Я вышла из воды и собиралась пойти к подстилке, но намерения вдруг изменила пожилая пара, стоящая на моем пути. Они поправляли друг другу волосы после активного купания и не заметили, как я чуть не споткнулась об них. Меня умилила эта сцена и я растянулась в улыбке. Зашагав к подстилке, я увидела моего спасателя. Наши глаза встретились. Он улыбнулся мне. В тот момент между нами образовался невидимый электрический провод. Я вдруг почувствовала, что каким-то таинственным образом понимаю его и он меня понимает. Что-то внутри подсказало —  я влюбилась.

Взволнованная своим открытием, я легла на подстилку, но в скором времени поняла, что мне пора домой. Находиться на солнце больше нескольких часов могло быть опасным. На улице было 7 часов, но солнце все еще грело в полную силу.

Я пообещала себе не смотреть в его сторону, но не смогла удержаться. Я бросила подстилку в сумку, накинула платье и побрела к остановке. Когда я проходила мимо него, то заметила, как он, обращаясь к молодому мужчине, тихо произнес:

—Меня зовут Дима.

На секунду я удивилась русскому имени, но потом вспомнила, как Елена рассказывала мне, что во Франции живет много русских. Судьба подавала мне знак.