Маленькая сказка

20.2

Старцы улеглись на пол и прижались друг к другу чтобы хоть как-то согреться. Как только они уснули, от стены отделилась тень, проплыла по коридору до конца и просочилась в потолок. Через некоторое время она появилась в самой высокой и тёмной башне замка, и, проплыв сквозь дверь, остановилась.

В башне, на большом каменном кресле сидел мужчина, одетый в чёрный плащ, чёрные кожаные штаны и такую же куртку, так же на нём были высокие сапоги со шпорами и широкополая шляпа. Этот человек смотрел вдаль так, что казалось, будто он высматривал что-то далеко за пределами замка. Полоски красно-багрового заката на тёмном небе проникали в окна, которые были расположены по кругу в стенах башни. Заходящее солнце уже еле освещало своими последними лучами эту мрачную комнату. Он сидел без движения и можно было подумать, что это какая-то кукла, усаженная в кресло.

- Какие вести ты принёс, мой дорогой Шептун? - шипящим голосом спросил хозяин комнаты, оставаясь всё в том же положении.

- Всё по-старому, мой господин, ничего нового, - отвечала тень почтенно склонив голову.

- Что наши пленники?

- Седовласые старцы ничего нового и полезного не рассказывали. Только делились воспоминаниями о моменте разрыва миров и какой-то Савилле.

- Что именно они вспоминали? - выпрямившись спросил хозяин комнаты и повернул голову к призрачному шпиону.

            Когда он повернулся, слабые отголоски заката упали на его лицо, или вернее на то, что было вместо лица - обтянутый мешковиной овал, постоянно меняющий будто нарисованные чёрной краской черты. Он всегда всё слышал, всё видел, и всё знал. Это был любимый слуга колдуньи. Да, это Обезличенный.

            Шептун передал весь услышанный от старцев разговор хозяину, после чего удалился. Обезличенный откинулся на спинку каменного кресла и  подпёр голову рукой. Его лицо, вернее то, что было вместо него, было устремлено в сторону уже практически полностью угасшего заката. На замок медленно опускалась ночь. Тьма постепенно покрывала стены и башни, пока полностью не заполнила всё, что было в этом мире. Обезличенный встал с кресла и подошёл к окну. Его рука аккуратно легла на каменную стену башни. Сколько лет прошло, сколько страданий и боли перенесли эти стены, но всё равно помнят. И он помнил всё. Помнил чётко и ясно. Всё прокрутилось в его голове словно это было вчера. Эта бешеная скачка, загнанные до́ смерти кони, брызги пены на их губах, вихрь, кружащийся над лесом, взрывы разноцветных радуг, ослепительные вспышки молний и крик Савиллы: «Я должна успеть, я должна …». Смерть на каждом шагу… Измученные солдаты и колдуны, падающие со своих вырванных ураганом мётел ведьмы и колдуньи. Крах могущественного мира. Что было в Беловодье он не знал, да и нужно ли было ему это знать? Зачем ему судьбы его врагов? Ужасный взрыв, оглушивший всё, и темнота, поглотившая всё на эти несколько дней. Казалось, мир перевернулся, а потом всё успокоилось, и практически стало на свои места. Но сколько потерь… Все, кто боролся с магической бурей и находился в её эпицентре, кто жил в лесу и его окраинах, все пропали, исчезли. А вместе с ними исчезла и магия.

            Обезличенный ступил на край открытого окна и спрыгнул вниз. Ветер шумел вокруг него, но то, что было вместо лица, никак не выражало его эмоций. Когда до земли оставались считаные метры, он раскинул руки в стороны и его черный плащ раскрылся, замедлив приземление. Он мягко дотронулся своими сапогами до земли и неспеша направился в сторону городских ворот. Город был окутан тьмой, ни на одной улице не горели фонари или факелы, ставни и двери домов были закрыты. На улицах царила полная тишина, только звук его шагов и звон шпор разносились по городу. Все жители, кошки, собаки, все живые существа, обитавшие вокруг, вздрагивали от этих звуков, потому что знали, кому они принадлежат и прятались как можно дальше, и как можно глубже. Эти звуки не сулили ничего хорошего и услышав их ты знал, что идут за тобой. От него не спрятаться и не скрыться. По улицам шёл твой страх.

            Но сегодня всем неслыханно повезло. Дойдя до городских ворот, Обезличенный подошёл к лохматому, крепко сложенному стражнику с головой, похожей на бычью, вооружённому огромным топором и коротким мечом. Из одежды на нём были только кожаные штаны и грубые сапоги. Несмотря на свой рост, силу и имеющееся оружие шерсть на стражнике стала дыбом от страха, когда он увидел кто именно к нему приближается. Вернее, он сначала услышал, потом ощутил запах страха и ужаса, а потом уже только увидел. Он покорно склонил голову и был готов ко всему, что может произойти.

- Расслабься, бычье племя, - прошипел Обезличенный, - сегодня я не за тобой. Кони готовы?

            Любой, увидевший эту картину, мог удивиться, как такое огромное существо, которое, казалось бы, одним мизинцем могло раздавить стоявшую перед ним худощавую фигуру в плаще, дрожало от страха. Запинающимся голосом охранник произнёс:

- Всё готово, господин, как вы и приказывали, несколько коней всегда ждут в конюшне.

- Тогда почему я не вижу их перед собой? - холодно прошипел Обезличенный. - Ведь и самому большому глупцу было бы ясно, что если я не тронул тебя, то я пришёл за чем-то другим.

- Я п-прошу п-прощения, - заикаясь сказал он и бросился в сторону конюшен.

            С молниеносной скоростью конь был доставлен Обезличенному. Тот вскочил в седло и понёсся к воротам. Одной рукой охранник крутил подъёмник решётки ворот, другой опускал подъёмный мост. Всадник умчался в ночь только в ему известном направлении, а стражник так и остался стоять в проёме ворот и пытался унять дрожь в коленях и сердце, готовое выскочить из груди. А всадник мчался в тёмный лес ловко управляя лошадью в полной тьме, в самую его непроходимую чащу, к тому месту, где находился большой дубовый дом. Туда, где всё началось.