Маленькая трагедия (айдол и писательница)

Маленькая трагедия (айдол и писательница)

Лихту нравилась его работа. Стоило распеться на пять октав, и с его внешностью он мгновенно стал звездой: толпы фанаток, горы цветов, любовных писем: все, как он мечтал. Те, кто дразнили его за женственную внешность пусть теперь кусают локти: он – секс-символ, а они сопливые клерки.

По телевизору показывали интервью молодой писательницы. Она хорошенькая, просто милашка. Лихту очень нравились ее книги. Наверное, если бы Лихт стал писателем, он писал бы так же и о том же. Кет Бишоп – единственный человек на свете, у кого Лихт хотел бы взять автограф. Да, хорошо бы, если бы она расписалась на форзаце «Сказок Заговоренной Пустоши», эту новинку Лихт благодаря своим связям заполучил еще до официального старта продаж. Она так хороша, что моментально станет бестселлером. Собственно, Бишоп, прозванная поклонниками «монашкой», уже не нуждается во всех этих пресс-релизах и автограф-сессиях, но она так уверена в том, что в этом нуждаются читали, что, несмотря на хрупкое здоровье не отменила еще ни одной встречи с публикой. Вот это самоотверженность.

«Что ж, я тоже вложусь по полной сегодня, чтобы не отставать от тебя»

Группа, выступавшая на разогреве, отыграла последнюю песню. Эта молодежь понравилась публике. Вот они сворачиваются, отключают гитары и уходят.

- Эй, Лихт, сегодня твоя «монашка» здесь, ты уж не облажайся!

Сердце айдола забилось быстрее, а зеркало, висевшее за кулисами, отразило порозовевшие, даже несмотря на солидный слой пудры, щеки. Ладно, делать нечего, надо идти выступать.

В сорокатысячном затемнённом зале, заполненном до отказа, он без труда увидел её, маленькую, съёжившуюся и напуганную. Лихту она показалась похожей на серенькую мышку.

Как и обещал, Лихт дал едва ли не лучший концерт в своей жизни. Фанаты были в восторге, а продюсеры уже считали прибыли он продажи DVD с лайвом.

«Надеюсь, она придет еще когда-нибудь» - думал Лихт отдыхая в гримерке. Ему даже было жаль, что он не попросил её автографа в микрофон, ведь даже оказаться им в одном городе было совпадением почти невероятным…

…в гримерку постучались…

- Кто? – спросил Лихт

- Это Сергей. Я привел тебе гостя.

Лихт открыл дверь своего маленького царства грима и нарядов.

Скромная, молчаливая, вся будто из карамели и взбитых сливок, словно сказочная фея, пахнущая кофе и ванилью, еще милее чем по телевизору.

- Меня зовут Кет Бишоп, я воспользовалась своим положением, чтобы попросить ваш автограф. Знаете, ваша музыка для меня неисчерпаемый источник вдохновения

«Это я должен был сказать» … - подумал Лихт.

- Мне тоже очень приятно с вами познакомиться. Меня зовут Лихт Вайсс.  Я большой поклонник вашего творчества и буду очень рад если вы подпишете…

Кет густо покраснела. Лихт, обычно не отличающийся чуткостью, заметил, что ей не хорошо и предложил присесть.

- Но его еще нет в продаже! – удивилась Кет.

- Я думаю, что даже хранись он в Лувре под круглосуточной охраной я бы нашел средства выкрасть его оттуда.

Больше всего на свете Лихт боялся напугать бедную «Монашку». Кет Бишоп была известна еще и тем, что в свои двадцать один не состояла в отношениях, не имела друзей, не посещала тусовки и вечеринки. И даже поход на концерт для нее наверняка был тем еще испытанием. Лихту двадцать семь, и в ее возрасте он менял девушек как перчатки. Странно, она хорошенькая, но утверждает, что ее никто не приглашал на свидания…

- Ну, раз уж мы с вами встретились, мисс Бишоп, может тогда поужинаем вместе? Я очень благодарен, что вы пришли на мой концерт, поэтому плачу я. Ок? Все-таки, даже то, что мы оказались в одном городе уже чудо. Я завтра утром улетаю, так что для меня это редкая возможность пообщаться с кумиром.

Вопреки ожиданиям Лихта, писательница согласилась не раздумывая.

Они были очень похожи. Вкусы в одежде и еде, в литературе и музыке. Не совсем одинаковые, но вполне сопоставимые. Лихт, впервые в жизни, понял, что значит «родственная душа». К слову, Кет чувствовала тоже самое.

Им вдвоем было так хорошо, что не хотелось расставаться. Завтра рано утром Кет летит в Москву, а Лихт, часом позже, в Сингапур.

Когда Лихт еще совсем подростком впервые улетал из родного Билефельда он чувствовал то же, что и сейчас. Будто навсегда часть его отделяется от него. Будто закрывается какая-то невидимая дверь. И все же, один день – слишком мало для настоящей любви.

Кет улыбнулась, так же, как улыбалась миллионам фанатов каждый день и впорхнула в свой самолет.

Есть связи, между телами и душами, связи, которые не рушат ни расставания, ни расстояния. Именно на них сейчас надеялся Лихт. Только эти невидимые путы могли сохранить для него его единственную любовь.

Он звонил ей каждый день, подгадывая ее часовой пояс.  Он следил за нею по новостям, он читал все ее посты в соцсетях. Она посвящала ему прекрасные и нежные стихи, дарила свои картины, цвета светлой грусти. С каждым километром разлуки их чувства, вопреки любым законам становились сильнее и глубже. Он айдол, она писатель, сколько бы они не идеализировали друг друга, идеальнее себя реальных они ничего не смогут придумать.