Малый народец в Лондоне

Малый народец в Лондоне

– Проклятый щенок! От этого мальчишки одни неприятности! – возмущался Фрэнсис Вуд – преданный слуга королевы, бравый офицер, полковник Британской армии, не так давно ушедший в отставку. Он проделал длинный путь в Докленд в полном одиночестве, что, к слову, было крайне рискованно. Но Вуд привык к опасностям и, случись что, непременно бы пустил в ход парочку револьверов (а стрелял он метко, даже несмотря на солидный возраст) и трость с тяжёлым металлическим набалдашником. Для Фрэнсиса Вуда Ист-Энд, что индийские джунгли, место опасное и едва ли подходящее для долгих пеших прогулок. В Докленде ворчавший под нос старый вояка искал юного Артура Уэлдона – своего племянника, безумного мальчишку и совершеннейшего идиота. Вуд запомнил Артура смышлёным, но проказливым ребёнком, который обожал разгадывать загадки. С тех пор мало что изменилось. Артур, одарённый талантами юноша, знатный и богатый бездельник, возомнил себя сыщиком. Настоящим Огюстом Дюпеном. С тех пор он якшался не только с констеблями (это репутация его семьи ещё смогла бы пережить), но и с владельцами ночлежек и пабов Ист-Энда, с нищими, попрошайками, падшими женщинами (прости, Господи!) и прочим отребьем. И уверял всех и вся, что эти люди всё знают и подмечают куда больше, чем самый заправский полицейский. Вот только верностью они не отличались и сразу же выдали местонахождение титулованного друга. Вуд собирался устроить мальчишке порядочную трепку.

Артур проводил вечер, наверное, в самом отвратительном пабе Докленда. Там собирались грузчики, чтобы подыскать работу, ведь именно в таких грязных, провонявших луком и дешёвой выпивкой местах, бригадиры и набирали новые команды чернорабочих.

Юноша пристроился в дальнем углу заведения, положил локти на жирную поверхность стола и, не обращая внимания на плохое освещение, что-то писал. Он опустил голову так низко, что кончики роскошных смоляных кудрей подметали грязный стол.

Вуд с невозмутимым видом принялся продираться сквозь толпу пьянчуг и портовых грузчиков. Гнилые доски жалобно скрипели под его высокими армейскими сапогами. Он уже представил, как опустит трость на тощую спину гадкого мальчишки, как вдруг заметил, что Артур был не один. В тёмном углу притаилось на редкость очаровательное для подобных мест создание. Девушка лет шестнадцати, белая и нежная, как водяная лилия. Огненно-рыжие волосы были заплетены в тугую косу, поверх выцветшей блузы был повязан шерстяной зелёный платок, из-под подола длинной юбки выглядывали носки холодных для дождливой лондонской осени туфель.

– И тогда они просто исчезали, укрывались в холмах. А холмы те лишь с виду были маленькими, внутри же существовали королевства, прекрасные, зелёные, цветущие. И время там текло по-особенному, года в нашем мире для них были секундами. А ещё там никогда не смолкала музыка, её можно услышать и теперь, когда выходишь на улицу в тихую лунную ночь. Конечно, не здесь… не в Лондоне. А ещё можно увидеть, как они танцуют при свете звёзд, маленькие, точно дети, легконогие, беззаботные и прекрасные, как майское утро…

Завидев Вуда, поигрывавшего тростью, девушка ахнула и вскочила. И тогда обернулся Артур. Его бледно-жёлтые, «тигриные» (как говорил Вуд) глаза расширились, и поганец состроил физиономию провинившегося, но полностью раскаивавшегося ребёнка.

– Что ты себе позволяешь? Что позволяешь ты себе, мерзавец? Так вот где тебя черти носят, пока твоя мать сходит с ума от беспокойства и отвлекает меня от дел? Ты мило беседуешь с ирландскими шлюхами! Пакость! – Фрэнсис Вуд отличался крутым нравом, а посему, не церемонясь, схватил Артура за воротник и выволок из паба.

– Мэрид – не шлюха! Она бедная, но честная. Она добрая женщина и мой осведомитель! – оскорбился юноша. Он высвободился из мёртвой хватки Вуда и зашагал по улице, широко размахивая руками. С растрёпанными кудрями, длинным шарфом и в рединготе нараспашку он напоминал художника, а этих бездельников Вуд недолюбливал.

– О, конечно! Честная женщина! Здесь на каждом углу такие честные! И не кричи! – потребовал старый солдат. – Иначе вся нечисть из подворотен повыскакивает. Мальчишка, я поражаюсь твоему везению! Ты ротозей, но до сих пор жив! – Он вцепился в рукав Артура и не позволял ему свернуть в какой-нибудь мерзкий, вонючий проулок. – Что ты здесь забыл?

– Собирал информацию. Легенды. Для моей книги о мифах. И наблюдал.

– Неужели? Ты даже нос вымазал в чернилах и не заметил, – фыркнул Вуд.

– Матушка вас подослала? И зря. У меня всё под контролем. Я бывал здесь десятки раз. Я знаю, как вести себя в подобных местах. И я вооружён.

– Неужели? Очередное тухлое дело? Ты только за такие и берёшься. Кто на этот раз? Голлем? Плотоядные русалки в Темзе?

– Вы отстали от жизни, дядюшка Фрэнк. На этот раз – Малый народец.

***

В доме лорда Уэлдона в Кенсингтоне Вуд пустился в расспросы. Для чаепития время считалось неподходящим, посему старик довольствовался бренди. Артур и не думал ужинать. Не сняв пальто и шарф, он метался по роскошной гостиной, заглядывал под кресла и кушетки, под стол, грозясь при этом разбить пару-тройку фарфоровых ваз из коллекции отца.

– Что ты ищешь?

– Свои записи. Куда же они запропастились? Ах, вот они, – Артур растянулся на кушетке, заложил руки за голову и уставился на Вуда. – Дядюшка Фрэнк, вы же слышали об убийстве барона Февершема и его семьи? Вырезали всех, включая детей. Полиция с ног сбилась, пытаясь найти убийц. Свидетелей нет, из улик только цветочная пыльца, блёстки и пара веток рябины. – Юноша зевнул и подёргал себя за растрёпанные кудри. – Больше ничего. Дом хорошо охраняется, но при этом никто ничего не видел. И, знаете что, это не единственное подобное убийство. Полгода назад при странных обстоятельствах погибла семья Винчестеров, три месяца назад – судья Сэнд.