Малышка с секретом

Глава 8. Сиротинка...

Не бойтесь врагов - они могут только убить;

не бойтесь друзей - они могут только предать;

бойтесь людей равнодушных - именно с их

молчаливого согласия происходят все

самые ужасные преступления на свете.

(Бруно Ясенский)

Раннее утро, рассвет еще только-только начал заниматься, украсив темно-синий небосвод багровыми всполохами зари. В светелке, в медленно отспупающем полумраке, едва проглядывались невнятные очертания предметов. И было слышно, лишь раздраженное, непрерывное копошение, доносящиеся с кровати.

- Да, что ж такое? - шептала я сквозь сон, в очередной раз, завозившись в попытке занять удобное положение, чтоб усмирить, наконец, доставучий зуд. - Комары что-ли покусали? - вопросила сама не зная кого. Мышцы болели, но уже не так сильно, а вот этот ужасный, неистерпимый зуд, особенно на шее, вынуждал чуть ли не подпрыгивать на месте. Стянув одеяло, я осторожно присела, пытаясь продрать слезящиеся глаза "У-у-у!"

- Боян, ты спишь? - толкнула я, посапывающую сестру.

- М-м-м.- недовольно протянула девочка отмахиваясь, пряча голову под подушку.

- Просыпайся, говорю! Нет мочи уже терпеть. - потормощила вынужденную соседку, чуть ли не плача, продолжая при этом остервенело расчесывать всё, до чего смогла дотянуться.

- Ну, чего тебе надобно? Ни свет, ни заря за окном. Чего? Писать? - обречённо стонала Боянка, нехотя присаживаясь и сонно меня разглядывая.

- Зажги лучину, зудит всё! Сил уже нет. И не видно не зги. - попросила жалостливо. Девочка зевая встала, прошлепала босыми ногами к столу и чиркнула огнивом. Запалив лучину, она обернулась ко мне и как заорет: - А-а-а-а! Божечки-хоронители, да у тебя язвы! Ты чего заболела? - повизгивала сестра отступая, как можно дальше.

- Да не верещи ты, не язвы это! Просто диатез. - попыталась я успокоить паникершу, разглядев равномерно покрасневшие сгибы локтей и даже коленей, при этом не задумываясь продолжала чесать шею, плавно перебираясь на щеки. Боянка меня не услышав, с ужасом обходила постель по широкой дуге, прижимаясь спиной к стенке. Добравшись до двери, девочка выскочила, как ошпаренная. "Вот она мне сейчас представление устроит... - думала я раздражённо, хлопнув себя по лбу и позволив руке безвольно стечь. - Ну, точно - диатез! - возмутилась сама себе. - Вот дура великовозрастная! Я ж вчера почти килограмм сахара умяла, это ж надо было умудриться! - ярилась, беспомощно откидываясь на подушку. "Ребенок ведь! Вот не повезло, так не повезло. Раньше сахар в крови повышался, а теперь диатез вылез!" Даже кисти рук, что выглядывали из-под сорочки, были покрыты маленькими, водянистыми пузырьками, как прыщи только больше и кучнее. Всё продолжало зудеть, но я старалась себя сдерживать. "Неизвестно, что теперь с шеей от моих почесываний твориться, да и щеки я, кажется, во сне таки до струпьев расчесала. Хорошо хоть проснулась. И, что же мне теперь здесь сможет помочь? Быстро покраснения не убрать, так хотя бы зуд ослабить. Соль! Точно, соляные растворы, ещё череда или ромашка. Если ее заварить и протирать кожу, краснота гораздо быстрее сойдет. Можно было б и отвар из ромашки попить, но лучше не рисковать, ромашка, иногда, тоже аллерген, как бы хуже не стало." Осмотрев живот и ноги, и все до чего смогла дотянуться, пришла к неутешительному выводу: - Это кошмар! Больше добавить нечего. Я же не думала вчера, что мое маленькое желание угодить родным, не обидев их отказавшись от угощения, выльется в такую большую проблему. "Главное не расчесывать, а то еще инфекцию занесу." - уговаривала себя терпеливо сдерживаясь.

За дверью послышался топот, будто стадо коней гарцует и в комнату, на всех парах, ввалились: матушка, отец и тетка. "И её разбудили?" За их спинами в коридоре, мялась напуганная насмерть Боянка. Она заходить не спешила, видимо, решила, что я заразная. "Правильно, откуда здешним людям про детский диатез знать? Тут столько сахара не едят и каши все: на меду, да ягодах в основном, очень уж дорогое удовольствие - сахар. У нас в селе матушка все только мёдом сдабривала."

Родные вломились и замерли на пороге, с расширившимися от ужаса глазами.

- Боги всемогущие! Доча! Да, как же так? - воскликнули хором матушка и отец, и кинулись к кровати. Женщина напуганная моим видом, из последних сил, сдерживала слёзы, готовые вот-вот вырваться. "Как по безвременно почившей право слово, как-то по-другому охарактеризовать ее лицо просто не получалось." Батька неуверенно принялся поглаживать её по плечу и тихо уговаривать: - Чипрана, не реви, может, обойдётся ещё? - прогудел горько.

Тетка стояла у двери и оторопело меня разглядывала. Немного придя в себя, она развернулась и бормоча под нос что-то про лекаря, быстро вышла. Как только дверь хлопнула, я опомнившись осторожно прикоснулась к матери: - Не плачь матушка... - хотела было продолжить, но потупилась.

"Вот же ж Боянка! - подумала я. - Надо было так людей переполошить?"

- Я просто петушков вчера объелась, потому щеки и высыпало. Водицей солёной отмою и буду, как прежде, даже лучше. - уверяла родных, посильнее сжимая пальцы женщины, привлекла внимание и попросила: - Матушка, ты останови пожалуйста тетку, а то она, чего-то там про лекаря говорила, кабы не зазвала. Ты же не хотела, чтобы лишнее прознали.

Словно очнувшись и немного повеселев от моих уверений, Чипрана приободренно кивнула и пошла догонять тетку. "Как же хорошо, что родные считают меня ведуньей хоть неудобных вопросов не задают. А то неизвестно еще, чем бы для меня этот визит местного эскулапа, обернулся. А так, верят и все!" Проводив ее взглядом, успела заметить в приоткрытую дверь, сидящую на корточках Боянку, вскочившую сразу, как только та открылась.

Батюшка пересел поближе, проследив, как удаляется из покоев жена, обернулся, устремив на меня спокойный и благодушный взгляд.

- Чего вам Боянка сказала-то? - спросила я, неутерпев и легонько почесав ногу.

- В горницу сломя голову влетела и давай вопить, что тебя язвами покрыло, и ты чем-то страшным захворала, да назвала как-то так мудрёно - "дитез" или "битез", не разобрал я. Мы с матерью слушать боле не стали, подскочили и сюда, и тётка тут твоя на встречу, тоже за нами увязалась. - весело и с улыбкой рассказал мужчина. - Что, за "дитез" такой? - спросил оправляя рубаху, в которой, видимо, спал.