Мама для крапивника. Часть 2. Заморская вдова.

1.

Виски давило, точно их стянули раскалённым над ярким пламенем железным обручем. Во рту стоял стойкий привкус протухшей рыбы и тянуло блевать. Глаза отчаянно горели и слезились, и казалось, их запорошило горячим пустынным песком. Тело ломило, будто она целый день, без передышки, таскала туда-сюда пятнадцатикилограмовые мешки с картофелем. Дышать было тяжело, каждый вздох давался ей с большим трудом. Анна ощущала себя выброшенным на песок дельфином, и терялась в догадках, как довела себя до столь плачевного состояния, и, почему трясущаяся над ней маменька до сих пор не вызвала скорую и не отвезла в частную клинику, к которой они были прикреплены, доведя до нервного приступа весь её немногочисленный персонал.

А может она всё же лежит в реанимационном отделении, на аппарате искусственного дыхания? Желая убедиться в правильности своего предположения, молодая женщина, с большим усилием разомкнула налитые свинцом веки, и проморгавшись, сквозь пелену струящихся из глаз бесконтрольных слёз, увидела над собой вовсе не белоснежный больничный потолок со светодиодной лампой, а ослепительно чистое синее небо, без единого намёка на облака.

- Где это я? - Спросила сама себя. - Гуляла вечером в парке, и на меня напали грабители?

И словно в ответ на её не произнесенный вслух вопрос, стоящую вокруг мёртвую тишину, разрушил пронзительный, больно бьющий по барабанным перепонкам, детский плач:

- Уаааа! Уаааа! Уаааааа!

- Откуда взялся младенец? - Впала в сильнейшее недоумение Анна. - Может, я валяюсь в коме и вижу кошмарный сон? Не хочу такой сон! Хочу поскорее проснуться!

Сбоку неожиданно за шебуршало, послышался быстрый топот маленьких ножек.

- Машка, противная, - вклинился в жалобный младенческий плач не на шутку обиженный и до боли знакомый, детский голосок, - ты зачем моей мамочке младенчика притащила? Мамочка всё равно меня одного любит и ни на какого твоего младенчика не променяет! Так и знай! Она сама мне сказала, что не хочет никакого пухлого младенца!

- Никого я твоей мамочке не притащила! - Возмутился совсем рядом девчоночий, и тоже до боли знакомый, голос. - Никакого дурацкого младенчика! Будто мне заняться больше нечем! И я никакая не Машка, а Мариша! Сколько раз тебе можно это повторять?

- Врёшь! - Капризным тоном заявил обладатель первого голоса. - Ты меня им постоянно пугала. Дразнилась, что мамочка не придёт за мной, выберет маленькую девчонку! Вот и притащила! Но зря стараешься, мамочке твой крикливый младенчик и даром не нужен.

- Конечно, не нужен, - насмешливо хмыкнула его собеседница. - Твоя любимая мамочка уже прилюбовала для тебя другую сестрёнку, спокойную кудрявую лапочку.

- Всё ты врёшь! Врунья! - Ещё больше разозлился малыш. - Машка-дурашка!

- И ничего я не вру, - обиделась в свою очередь, девочка. - Иначе бы она, не стала прятать Василису от волонтёров и не попросила мою маму посодействовать её удочерению. Так что желаешь ты того или нет, но у тебя скоро появится маленькая сестричка.

- Не появится! - Даже топнул ножкой мальчик. - У Василиски свой собственный брат есть! Даник! Он вырастет большой, снимет квартиру и заберёт Лиску к себе! А пока маленький, они с нами, под мамочкиным присмотром поживут. Мамочка сама Данику так сказала. Я слышал! Не веришь мне, у Лиски спроси! Лиска! - Позвал. - Скажи этой врунишке, что моя мамочка вовсе не хочет тебя удочерять! А возьмёт под временную опеку!

- Мика правду говорит, - раздался третий голосок, тоненький, девчоночий, и тоже хорошо знакомый. - Даник вырастет большой, снимет квартиру, и мы с ним только вдвоём будем жить. А он очень скоро вырастет. Ему меньше трех лет осталось расти.

- Слышала? - Торжествующе завопил мальчишка. - Мамочка только моя и ничья больше!

- И где ваш Даник? - Ехидно пропела старшая девочка. - Не вижу никакого Даника!

- Не знаю, - жалобно протянула малышка. - Он с нами сидел, когда мы играли с котятами. Потом устали играть, легли отдохнуть и уснули. А проснулись - ни тёти Аниного домика, ни Даника. Только котятки. Мы пошли искать Даника, услышали плач, побежали на него, и нашли тебя и твоего младенчика. Я к Данику хочу! - Всхлипнула. - Где он? Где мой Даня?

- А я к мамочке! - В голосе Мики звучали слёзы. - Машка, куда ты мою любимую мамочку дела? Ты нас у неё украла, да? Верни меня мамочке! Немедленно!

- Опять двадцать пять! - Сердито фыркнула Мариша. - Делать мне нечего, как вас красть! Я к твоей мамочке по делу приехала. Мы с ней чай пили и разговаривали. А потом у меня в глазах потемнело, в ушах зазвенело, и очнулась я уже здесь. У меня, между прочим, до сих пор голова жутко трещит! А вы кричите, как бешеные мартышки и обвиняете во всех смертных грехах! И младенец ещё этот, во всю глотку орёт!