Мама, я демона люблю!

Глава 2. Месть – это блюдо, которое подают голодным

Глухо застёгнутое на множество тугих пуговичек платье. Закрытые туфельки, с которых я так и не успела вечером счистить налипшую землю. Коса, свёрнутая в тугой жгут на затылке: будь я девицей, могла бы позволить ей свободно болтаться, но теперь, когда весь город в курсе грязных сплетен, скрываться смешно. Я гордо сменила причёску в то утро, когда дверь нашего с матушкой дома впервые, издеваясь, обмазали коровьей кровью. Делавшие это мальчишки не задумывались, что их глупая шутка клеймит меня несмываемым позором. Да и не имели они ничего против нашей семьи, в отличие от трусливой соседки, оплатившей каверзу. Однако я всё равно здорово надрала уши самому нерасторопному, а матушка вывернула в окно ночной горшок на головы остальным.

Я пронзала рыжую прядь очередной шпилькой, когда запястья оказались в капкане чьих-то уверенных рук.

- Ш-ш-ш, - раздалось над самым ухом. – Разве ведьма станет соблюдать глупые требования общества?

Совсем вылетело из головы, что Рок ночевал здесь. Да не просто в одной комнате, а в моей постели, прижавшись горячим шерстяным боком. Определённо в образе кота, не имея возможности говорить, тёмный казался привлекательнее.

Он зарылся лицом в мои волосы, заставив недоумённо дёрнуться, но вырваться не дал: удержал за талию, скованную корсетом, притянул поближе и одну за другой вытащил заколки, позволяя пушистым прядям, словно облегчённо вздыхая, стечь по плечам. Запустил пальцы в локоны, растрепал у самой макушки и довольно промурлыкал:

- Вот так намного лучше. Это – настоящая ведьма.

Но не отпустил, напротив, сильнее прижал к себе, почти ласково обнимая сзади. Ладонь скользнула с талии выше, исследуя ряд меленьких пуговиц, обтянутых тканью, но не касаясь ни одной из них.

- Ты что делаешь? – прохрипела я, ожидая чего угодно, но не этой неуместной нежности.

- Я же демон, кири, - играя, куснул шею. – Мне полагается соблазнять и искушать.

Полагается.

Острый локоть вписался чуть ниже его груди, хотя целилась я совсем не туда. Полагается ему!

- Чтобы, - тяжёлый вздох не принёс ни спокойствия, ни облегчения. Это злость, всего лишь злость, а никак не… не что-то другое. – Чтобы больше такого…

Рок с готовностью задрал руки:

- Больше не повториться. Извини, рыжуля. Кто знал, что ты против? Я же чую, - он резко подался вперёд, шумно вдыхая воздух у моих губ, - что тебе это не в новинку. А ведьмы, знаешь ли, очень по-разному используют фамильяров.

Я зло, резко и неаккуратно скрутила волосы в жгут и опустилась на корточки, подбирая осыпавшиеся к ногам шпильки.

- Чтобы больше никогда! – какое счастье, что есть повод спрятать лицо: щёки вызывающе горели, и горели они точно не от возмущения. – Никогда, слышишь!

Демон присел рядом, подавая укатившуюся далеко заколку, заглянул своими фиолетовыми, искрящимися, заманивающими в Подземье глазами, кажется, в самую лару и проникновенно пообещал:

- Только если ты сама попросишь, кири ведьма.

Нам бы несдобровать: вчера матушка пожалела, впустила переночевать и не стала пытать расспросами и нравоучениями. Но утро – её время. За завтраком, нарочито медленно наливая в кружку молоко или нарезая свежеиспечённый хлеб, она обязательно выскажет всё, что думает о поведении дочери.

Поэтому я, как взрослая серьёзная женщина, способная нести ответственность за свои решения, вылезала в окно.

Жирный кот Вениамин и Рок, уже в человеческом обличии, сидели на подоконнике и увлечённо наблюдали.

- Как думаешь, хотя бы до угла доползёт? – поинтересовался демон у кота, скептически глядя на то, как я балансировала на узеньком деревянном приступе под окошком.

- Мяу, - покачал головой Вениамин. Сам-то он путешествовал этим маршрутом не раз и не два на дню, но прекрасно знал, что хозяйка куда менее изящна.

Угол дома, рельефный и удобный, как лесенка, совсем близко: несколько шагов, тесно прижавшись к стене, и протянуть руку. Но ветер трепал юбку, ноги соскальзывали, а каблуки, казавшиеся самыми удобными на свете, ощущались как ходули.

- Мы обоими сердцами за тебя болеем! – подбодрил Рок.

- Мяу, - возмутился Веня. Он в сомнительной затее участвовать не желал.

- Толку с вас, - туфелька поехала по влажной от росы деревяшке и едва не увлекла за собой и ногу, и её обладательницу. Я распласталась по стене, представляя себя бабочкой, птичкой или хотя бы мухой: любым существом, способным пережить унизительное падение со второго этажа и, главное, последующую мамину лекцию. – Ничего, сейчас спущусь, будет твоя очередь. Вот тогда-то и похохочем!

Не успела я позлорадствовать, как демон, потрепав кота по загривку на прощание, поспешил присоединиться. Только, в отличие от меня, Рока не беспокоил ни узкий скользкий приступ, ни ветер, ни обувь, мало приспособленная к лазанию по стенам. Фамильяр небрежно опёрся одной рукой о стену, а вторую упёр в бедро:

- Ну давай, что ты? Уже почти! Пара шажков! Один и… о-о-оп! – он прижал ладонь к моему животу, когда чувство равновесия окончательно улетучилось и я начала молча героически падать. – Стой ровно, женщина! Если стану первым демоном, подопечная которого свернула шею на второй день знакомства, я тебе этого не прощу!

- Лапу убрал! – процедила я, сообразив, что мужчина не спешит отпускать едва не падшую женщину.

Просьбу Рок выполнил, но принялся поглаживать подбородок со столь ехидным видом, словно наблюдал за комедийным представлением.

- Ну давай! Осталось-то всего ничего!

Я с ужасом посмотрела сначала влево, в сторону свободы, потом вниз: тоже своего рода свобода, но лететь ей навстречу не хотелось совершенно.

- Не могу, - обречённо зажмурилась, позволяя коленкам дрожать, как им заблагорассудится.

- Ладно, - Рок мотнул головой в обратном направлении, - давай снова в дом.

Я приоткрыла один глаз, оценивая перспективы: до окна оставалось ровно вдвое большее расстояние, чем до угла.