Мапингуари

Мапингуари

Каучуковый сок тонким ручьём стекал из шершавой коры гевеи прямо в старый проржавевший резервуар, похожий на железный бидон с закручивающейся крышкой.

"Надо бы возвращаться в племя", - подумал Роутэг, мельком взглянув наверх, где сквозь густые тропические леса Амазонии с трудом пробивалось постепенно темнеющее небо. Туземец бережно опустил резервуар в плетёную сумку - мочилу, и потянулся за ружьём, лежащим около пальмы. Перекинув оружие и котомку через плечо, он, наконец, двинулся в обратный путь.

Тернистые джунгли то и дело тонули в глубоких зелёных болотах, над которыми кружилось множество надоедливых насекомых. Такие участки мужчина старался по возможности обходить, так как в них расставили свои капканы кайманы и пираньи. Нередко водоёмы тянулись на несколько километров вперёд, и тогда ему приходилось подниматься на деревья и перелезать с ветки на ветку при помощи длинных лиан. Таким образом, нарушая покой обезьян, Роутэг вынужден был выслушивать от них недовольные крики. Он с детства знал, что эти животные абсолютно безопасны, но вот их ор запросто привлекал пятнистого ягуара, который мог доставить массу проблем, прячась где-нибудь в засаде. Поэтому, индеец старался двигаться как можно тише, что, к сожалению, получалось далеко не всегда и не везде.

Вскоре вечер плавно перетёк в ночь, погрузив тропики в частичный мрак. Попугайчики, которые до этого никак не смолкали, наконец-то, успокоились. Лишь изредка можно было услышать в дуплах их слабый писк и возню. Зато теперь эстафета пернатых перешла к сверчкам и кузнечикам. В основном их стрекочущие звуки слышались на земле меж высоких трав, непроходимых болот и лиственных кустарников, но порой они встречались и на верхних ярусах.

Однако, стоит заметить, что не насекомые хозяйничали в джунглях глубокой ночью. В густых кронах, на пнях и среди листвы притаился исполинский козодой. Эта удивительная птица чем-то напоминала сову. Она обладала большими оранжевыми глазами и печальным пронизывающим голосом. Именно козодой и являлся самой главной опасностью для насекомых, подкарауливая их везде, где только можно.

Роутэг осторожно обошёл очередное болото, краем глаза приметив зелёного древесного удава. Тело змеи обвилось вокруг тридцатипятиметровой сейбы - гладкоствольного дерева с грушеобразными плодами и крупными пятилепестковыми цветками розового цвета.

Вскоре сборщик каучука выбрался на небольшую равнину с растущими повсюду папоротниками. Он решил немного передохнуть и присел возле одного из них, над которым порхала пара перламутровых бабочек. Немного пошарившись в мочиле, индеец, наконец, вытащил сладкий плод маракуйи и длинный охотничий нож. Отрезав кусок, мужчина проглотил его, затем положил ружьё на колени и осмотрелся вокруг. До племени оставался примерно час ходьбы. Местность ему была очень хорошо знакома. К тому же, Роутэг сам радостно удивился тому, что так быстро добрался до папоротниковой равнины. По крайней мере ему почему-то казалось, что он прошёл только половину пути.

Позади вдруг послышался пробирающий до костей крик. Сборщику каучука сначала показалось, что вопль принадлежит заблудившемуся человеку, но он тут же понял, что ошибся. Крик неожиданно превратился в страшный рёв. Роутэг мгновенно поднялся с земли, сунул нож в сумку, схватил ружьё и прицелился в то место, откуда звучал вой.

С минуту ничего не происходило. Даже в какое-то мгновение прекратились и невыносимые вопли. Однако затем высокие кусты папоротника раздвинулись, и туземец остолбенел от ужаса.

Перед ним возникло двухметровое исчадие ада, покрытое густой рыжей шерстью. Его когтистые лапы были вывернуты, а отпечатки следов на земле выглядели очень необычно. Будто этот зверь перемещался исключительно задом наперёд, что крайне затруднило бы задачу любому следопыту. Само же неизвестное существо по виду походило на огромного доисторического ленивца с обезьяньей мордой.

Однако Роутэга поразили другие два обстоятельства. Во-первых, у зверя, как и у циклопа, присутствовал только один налитый кровью глаз. Во-вторых, у него имелось два рта: тот, что поменьше, как и у большинства живых существ, располагался в области головы, а тот, что побольше - на уровне желудка.

"Повелитель леса!" - пронеслось в голове у сборщика каучука, вспомнив слова некоторых своих соплеменников, которым посчастливилось выжить после встречи с этой тварью. Он мгновенно вышел из ступора, прицелился,  выдохнул и выстрелил из ружья в животное. Зверь упал замертво. В следующую секунду от него понесло таким смрадом, что туземец чуть не потерял сознание. Это был запах гнилого мяса с фекалиями. Роутэг бросился наутёк в сторону племени. Он пробежал несколько метров, но затем вдруг решил остановиться. Любопытство пересилило страх за собственную жизнь, и ему захотелось немного понаблюдать за существом. Мужчина вернулся, осторожно раздвинул один из папоротников и принялся ждать.

Почти целый час индеец пристально следил за рыжей тушей, лежащей посреди равнины. Ленивец не проявлял никаких признаков жизни, и Роутэг решился, наконец, подойти к нему. Достав из мочилы длинный нож, он с опаской приблизился к зверю. Неприятный запах вновь "ударил" в нос, но сборщик каучука успел задержать дыхание. Подбежав к повелителю леса, Роутэг махом отрезал мохнатую лапу, быстро положил её в плетёную сумку и ринулся обратно в кусты. Вздохнув, он почувствовал зловоние, от которого закружилась голова. Лапа ленивца "благоухала" не меньше, чем само животное.

"Перетерплю", - решил мужчина, вспомнив, что до племени не так уж и далеко. Он спрятал свой нож и отправился в дальнейший путь.