Марионетка для вампира

Эпизод 6.8

Валенки не созданы для бега. И я тоже не создана для бега. A по снегу, тем более! Особенно, когда тот лишил барона возможности ходить беззвучно. Снег хрустел за мной с такой силой, точно ломаемый медведем валежник! И тело потеряло надежду много раньше мозга! Я грохнулась. Меня подняли. Да с такой быстротой, что один валенок остался на снегу. Я что-то кричала. Это мозг, дуралей, продолжал надеяться на чудо, а вот умные руки даже не пыталась высвободиться, чтобы ударить чудовище…

Уши заложило от собственного крика. Я видела, что губы барона двигаются. Двигаются все быстрее и быстрее, а рот раскрывается все шире и шире. Он кричит, но перекричать меня невозможно. Меня можно лишь заткнуть. И он с такой силой вдавил мою голову себе в плечо, что я смолкла за секунду, пытаясь сохранить оставшийся в груди воздух.

— Вот так-то лучше, — загудел в левом ухе голос барона, и он резко отстранил меня от себя, спустившись широкими ладонями к талии.

Руки на свободе. Ноги болтаются в воздухе. Барон, видимо, помнит, что я босиком. Второй валенок тоже упал, а сухие носки карлик мне не принес. Почему мне не холодно? Почему? Да потому что страшно! Мне безумно страшно… видеть победоносную улыбку барона Сметаны. Попалась, пташка… Не чирикай…

Я даже пискнуть не смела. Глядела на барона и таяла. Пот струился между лопаток и разбивался о держащие меня руки. Ну чего вы ждете? Не мучьте меня, умоляю… Побудьте хоть с одной женщиной человеком!

— Вера, ну нельзя так! Нельзя! Я из кожи вон лезу, чтобы урезонить дракона, а она в благодарность швыряется кольцами! Ладно швырять на шахматную доску чужое кольцо, но свое… В снег… За что ты меня так?! За что? Как теперь предлагаешь искать его?! Даже если ты передумала, то отчего не положить на место! Это действительно кольцо матери. Это кольцо из поколения в поколение переходит в нашей семье от матери к старшему сыну, чтобы он надел его на палец женщине, которую готов назвать женой. Оно должно было достаться мне, а не Милану. Я еле сумел выменять его у Элишки на более дорогое, но ничего не значащее для семьи кольцо! Как его теперь искать, как?

Он тряс меня. С таким ожесточением, точно мог вытрясти из меня ответ. Мозги ходуном ходили в голове, но в секунду, когда руки барона замерли, я сумела выдать абсолютную чушь:

— Обернитесь вороном и сразу найдете!

— Вера, Вера, — барон снова вдавил меня в свою грудь, в которой так же неистово, как и в моей, стучало сердце. — Мне бы твое чувство юмора! Но шутить я не умею. И мне не до шуток. Я ошибся, назвав тебя непредсказуемой женщиной. Ты предсказуема! И я должен был догадаться, увидев на твоем пальце кольцо, что нельзя отпускать больше твоей руки! Ты довела меня одним кольцом до состояния монстра, а теперь другим… До состояния сумасшедшего идиота! А я хочу быть с тобой просто человеком! За что ты так со мной?! За что?! Почему ты выкинула его? Ты же сказала мне «да», почему теперь «нет»? Что я такого сделал за эти пять минут, что ты бежишь от меня сломя голову? Что?!

Я больше не могла висеть в воздухе и повисла на шее барона. Если секунду назад он и хотел получить от меня ответ, то сейчас передумал, вновь ткнув носом в снежную рубашку. Я не дергалась. Он тоже стоял неподвижно. Так можно легко превратиться в сугроб. Но я не скажу ни слова, даже дышать перестану. Пока я чувствую подбородок барона на своей присыпанной снегом макушке, моя шея в безопасности… Хотя пан Драксний мог иметь в виду что-нибудь другое… Ну кто же тут вампир? Может быть, только моя марионетка? А кто тогда барон?

— Стоять! — рявкнул он ни с того, ни с сего.

А я куда-то шла? Я висела уже даже не на шее, а прижатая к его груди его же стальными руками. На всякий случай, я сильнее сомкнула пальцы на загривке, по ходу смахнув с седых волос парочку снежинок.

— Двинешься, убью…

Голос не голос, а рык. Я даже вздохнуть не смела. Что я делаю не так? А что вообще так? Он сделает, что обещает минутой раньше, минутой позже… К этому все шло, этим все и закончится…

— Придушу голыми руками…

Никто не сомневается. Потренировались в склепе…

— Назад! Я сказал!

Он разжал руки, и я свалилась в снег, прямо ему на ноги, и барон спокойно перешагнул через меня. От страха я сначала прикрыла голову руками, но удара не последовало, и я сумела взглянуть… Куда? Туда, куда шагнул барон. Между его широко расставленных ног серела взъерошенная звериная морда.

Барон сделал еще шаг — от меня к волку, и я сумела сесть, но не поднялась со снега. На носу собрался целый сугроб, но я не тронула пальцем ни одной снежинки. Обе ладони прилипли к снегу и даже успели подтопить его. Это Ян, сомнений не было… Человеком бежать по снегу тяжело, зверем — привычнее. А пан Кржижановский зверь, потому даже не подумал одолжить машину у пана Лукаша…

О чем я сейчас думаю, о чем… Обо все, только не о том, что на моих глазах сошлись в поединке два чудовища. За меня? Да не смешите!

— Не веришь, что я способен придушить тебя в обличье зверя?

Рык ушел из голоса барона. Он говорил спокойно, будто на дороге снова стоял флегматичный дракон, а не разъяренный волк, припавший к земле.

— Придушу, будь уверен. Мне приходилось делать это в рукопашной не раз. Ты думаешь, я боюсь тебя? Кто ты такой — мальчишка! В меня в упор стреляли немцы и русские, а я выжил. В госпиталях меня резали по живому, а я выжил. Меня пытался прикончить дракон, а я выжил. Думаешь, меня способен напугать никчемный оборотень? Который только и умеет, что кидаться на беззащитных женщин. Кинься на меня. Рискни… И я собственноручно отрежу хвост с твоей еще теплой туши. А не будет ножа, отгрызу его зубами. Понял меня?