Маша и Медведь

Маша и Медведь

МАША И МЕДВЕДЬ

Самая незаменимая вещь в туристском рюкзаке – это, конечно же, кружка. Судите сами. Ложку, если не оказалось своей, тебе наверняка дадут (берут с собой лишнюю, специально для «забывчивых»). Придёшь в поход без миски, найдётся для тебя  и миска – жестяная банка из-под сельди, бережно хранимая в чьём-то рюкзаке по причине малого веса и вместимости (входит аж поллитра супа). Но кружку тебе уж точно никто не даст, кружку лучше не забывать.

А никто и не забыл! – вот они, все восемь, сложены горкой у костра, рядом с закопчёнными, видавшими виды котлами – один для чая, другой для супа, и третий, поменьше, под «техническую» воду для мытья посуды и котлов.

Костер погас, не дымит даже. Хозяева кружек сладко спят в своих палатках. Не спит только Маша, дрожа от холода и шмыгая замёрзшим носом. Маше скучно и холодно, на часах пять утра, но спать больше не получается: неудобно, неуютно, и замерзает она к утру страшно, даже летом, даже в тёплом спальнике.

Стуча от холода зубами, Маша выбирается из палатки и идёт к ручью. Зачерпнув полные горсти, опускает лицо в прозрачную воду, отчего у неё перехватывает дыхание и внутри становится щекотно. Ледяное умывание стряхивает с Маши сон, но от него становится ещё холоднее. И почему она такая несчастная? Её подружка Люба ещё спит, у неё розовые ото сна щёки - Любе тепло. А Маша замёрзла так, что уснуть не представляется возможным, и приходится сидеть и ждать, когда все проснутся. Ждать ещё долго, ещё только начало шестого, а подъём в семь…  Над ручьём стелется белый туман, с деревьев капает… Брррр…

В Машиной палатке, кроме Любы, спит Михаил, отвернувшись к стенке и сладко сопя. Это его палатка. А всего в их группе восемь человек и три палатки. В одной –  Саша с Наташей, у них своя палатка, они – семейная пара. В двух других палатках разместились «непарнокопытные», как окрестил их вчера острый на язык Саша. В каждой палатке по три человека: в одной – Михаил и Маша с Любой, в другой – Павел, его сестра Маринка и друг Павла. Маша не помнила, как его зовут. С ним и Михаилом она познакомилась только вчера. А остальных Маша знает, в походы они ходят вместе не первый год. И если сюда приводят друзей, то старая пословица «Скажи мне, кто твой друг…» здесь звучит наоборот: «Я тебя знаю, значит, твой друг станет и моим другом».

Вот Павел – пришел с младшей сестрой. Хорошая девчонка эта Маринка, молчит, не просит сделать остановку и отдохнуть, не жалуется на усталость. Это её первый двухдневный поход, в первый раз всегда тяжело… Пашка её за руку вёл всю дорогу – близорукая, а очки надеть отказалась. «Наш человек!» - сказал про неё Саша, и Маринка, порозовевшая от неожиданной похвалы, улыбнулась в ответ на его улыбку.

Ещё одного новенького привёл в их группу Саша (кто не знает – всеми признанный лидер и наш бессменный руководитель похода).

- Вот, знакомьтесь, мой друг. Зовут Михаил, Мишка, короче, и фамилия Медведь, - представил друга Саша.

- Да, - с улыбкой подтвердил Михаил. – Фамилия говорит сама за себя. Только Маши не хватает, с пирожками… А чего вы ржёте-то?

- Почему же не хватает? Есть у нас Маша, вот же она! – объяснил ухмыляющийся Саша, дождавшись, когда утихнет смех. – Я, как руководитель, в своей группе всё предусмотрел-обеспечил – и Машу, и Медведя, и пирожки! Маш, ты пироги-то принесла?

- Принесла, конечно. Вчера весь вечер пекла, – пропищала Маша, и все опять покатились со смеху… Весёлая у Сашки группа, что и говорить.

- Так вот. Мишка мой самый лучший друг, отличный парень, мастер спорта… почти, - торопился Саша, перечисляя достоинства своего друга.

- Да не мастер, кандидат в мастера,– смутившись, поправил Сашу «отличный парень». И наврал! – Он оказался самым настоящим мастером, на все руки.

Пока группа бестолково металась по лесу в поисках сухостоя, отыскать который оказалось проблематично, Михаил из смолистого, вросшего в землю пня (на него и внимания никто не обратил) за каких-то пять минут развёл бездымный костёр. Жар от него шёл такой, что котелок, не успели его повесить, закипел как бешеный…

А когда путь преградила речка с заболоченными топкими берегами (и откуда взялась, ведь на карте её не было!), он за рекордно короткое время наладил переправу. Народ был спешно мобилизован на сбор валежника, из которого Михаил настелил гать (Маше нравилось идти по ней, пружинящей и похрустывающей под ногами). Перебросив через речку несколько крепких жердин, он с ловкостью акробата перебрался на другой берег и протянул над «мостом» тонкие длинные прутья – «Народ, за перила сильно не хватайтесь, не выдержат. Типа декоративные…» «Декоративные перила» держали с двух сторон, и группа перешла речку быстро и без потерь, как определил Саша (а собирались изменить маршрут, идти в обход…)

Когда подошла Машина очередь перебираться по шатким стволам на другой берег, Михаил встретил её на середине и протянул руку. Машина рука утонула в его большой, тёплой ладони, и ей вдруг захотелось, чтобы так было всегда. Чтобы – не отпускал. Михаил задержал её руку в своей, сказал одобрительно: «Молодец! Хорошо равновесие держишь!» - и пошёл помогать остальным.

А вечером пригласил их с Любой на ночлег в свою палатку. Маша была счастлива, хотя не призналась бы в этом никому, даже Любе. Молодец всё-таки Сашка, хороших людей набрал в группу, на все руки мастера! Саша не любил, когда собиралось много народа, и в необъявленные походы (прим.: незаявленные в официальном Плане походов выходного дня Московского городского центрального туристского клуба) – с ночлегом, двух- и трехдневные, и непременно по красивейшим местам Подмосковья – приглашал туристов лично. Компания всякий раз подбиралась отличная, и всем было весело.