Масло айвы - три дихрама

Глава 2. Встреча

Новый лекарь не заставил себя долго ждать. И вправду, где ещё в городе он отыщет нужные снадобья? Совсем юноша, хотя и старается идти степенно, невысокий, похож на грека или абаза, умный лоб, породистый нос, волосы рыжие, тонкие, кожа белая, зубы крупные и здоровые – преобладание крови, склонен к холодным опухолям и простудам. Одет скромно – просторный кафтан, хазарские шаровары, зеленый тюрбан лекаря, пояс шелковый, но узкий и ветхий, перстня не носит – или ещё не заработал? И заказывает простое – корень солодки, миндальное масло, лепестки розы, ягоды можжевельника. Ни мандрагоры, ни мирта, ни рвотного камня или квасцов… Зато вежлив, этого не отнять.

- Удачи вам на новом месте, достопочтенный! Кафа нуждается в лекаре, правда жители в большинстве своём небогаты.

- Так и я не жаден, достопочтенный – был бы хлеб, а масло само собьется. Не подскажете ли, у кого в городе можно заказать вывеску?

- Полагаю, у богомаза Алипия подле Портовой башни – он отягощен семейством, вечно нуждается в деньгах и за скромную плату изобразит требуемое. Какое имя украсит вывеску, чью школу вы представляете, достопочтенный? Салерно? Багдад? Александрия?

Юноша слегка покраснел.

- Я родился в Тументаркане и учился у княжьего лекаря. Моё имя Инг… Игнасий, сын Хельги.

…Эпигамии не было между родителями и брак сочли недействительным. Случается, да.

- Да благословит Аллах ваше предприятие, достопочтенный! Он милостиво склоняется к каждому, кто посвятил себя благородному делу исцеления. Салям алейкум!

- До свидания, достопочтенный!

Кафа городок маленький, каждый новый человек здесь как на ладони. За считанные недели лекарь Игнасий обратил на себя внимание, о нем начали говорить – и говорить хорошо. У рыбака Христо вступило в спину, да так, что бедняга не мог подняться – лекарь натер поясницу вонючей мазью, и за три дня поставил страдальца на ноги. У Алипия разнесло щеку из-за гнилого зуба – лекарь выдернул корешок лучше любых цирюльников. Невезучему Файзулле на ногу наступил баран – лекарь ловко удалил раздробленный мизинец, избежав воспаления.

Удивление настигло Абу Саляма, когда на базар явилась Бибишь-ханым. Похожая на разряженную квашню матрона год как не выходила из дома – водянка доедала её, потихоньку сдавливая изношенное сердце. Сыновья и невестки, внуки и внучки выполняли любой каприз старухи, дабы не лишиться наследства. И вот, госпожа Бибишь-ханым ковыляет по рынку на своих ногах, опираясь о посох и губы у неё почти не синие и щеки уже не серые.

Торговец Абу Салям не замедлил поинтересоваться здоровьем уважаемой госпожи. И сумел выстоять под проливным дождем слов. Оказывается, новый лекарь сделал дырочку в животе госпожи Бибишь, чуть пониже пупка, не подумайте дурного, всё было накрыто простынями, все-все! – и медной трубкой выпустил аж два таза скверной жижи из вздутого чрева. Облегчение наступило невероятное!

Удержавшись от неуместного замечания, Абу Салям пожелал Бибишь-ханым полного выздоровления и вернулся в шатер подкрепить силы чашей вина с финиками. Облегчение временное, не пройдет и трех месяцев, как вода вернется. Но делать прокол, не испробовав всех положенных методов, не отпаивая больную ветрогонными средствами, не ограничивая в воде и слизистой пище, не окуривая благовониями? Рисковать загноением кишок и остановкой сердца? Безумец!

Задумчивость торговца столь явно читалась на его челе, что даже настырная Сатеник удержалась от сетований – усадила господина за стол, подала пилав и лепешки, порезала дыню и самолично налила чашу розового вина из Солдайи. На расспросы Абу Салям не отвечал и коротать вечер в саду не стал – он заперся в спальне, осторожно раскрутил обгорелый по краям свиток и долго водил пальцами по кудрявым строчкам арабской вязи, качал головой, поглаживал холеную бороду. Нет, не должно начинать лечение с операции, никак не должно. Вот только победителей не судят и жирная Бибишь прошла по базару своими ногами – значит завтра же число пациентов у мальчишки утроится.

«Везение является добрым спутником опытного врача», вспоминал торговец, сидя в шатре, механически растирая миндаль. Жаль, Фортуна капризна, как и все женщины, рано или поздно удача иссякнет. Но время шло, уже и осень вступила в свои права, и виноград продавали по грошу за корзинку, и орехи по дирхему за ритль, а остатки фруктов на закате раздавали сиротам и нищим. Повеселевший Игнасий сменил кафтан и пояс, щеголял новыми сапогами и каждую пятницу наведывался в шатер закупиться то горчицей и луковицами нарцисса, то бальзамическим уксусом, то морским луком и волчьим лыком. Заикнулся как-то про львиный жир, на что Абу Салям, потупив глаза, поинтересовался не угодно ли достопочтенному обзавестись заодно подлинным рогом единорога – и назвал цену. Нет, несчастья обходили лекаря стороной. Тем удивительней показалась печаль на осунувшемся лице юноши. Игнасий, против обыкновения, явился в среду и спросил, не знает ли достопочтенный торговец, где в Кафе продают сок маковых головок или иное сонное зелье. Нужно совсем немного, облегчить боль умирающему ребенку, внуку шапочника Колпакчи.

Рецепт банджа Абу Салям помнил, но смешать его дело хлопотное, дорогое и долгое. Да и стоит ли?

- Искренне жаль, достопочтенный, что не в силах помочь советом. Больного жаль, но возможно есть иные способы ослабить муки?

- У мальчика черные чирьи во рту.  Лекарства от них нет.

Черное кула. Неизлечимо. В «дом исцелений» однажды принесли младенца с кула, три дня он умирал в страшных муках, источая зловоние, и никто кроме Учителя не мог заставить себя приблизиться к несчастному.

- Я сделаю бандж и избавлю несчастного от страданий. Давно малыш болен?

- Третий день.

- Язвы вышли наружу ещё вчера. Что вы медлили, достопочтенный?