Мать наследника

Глава 17

Я вновь посмотрела в его глаза и окончательно осознала, что он не человек. Дело даже не в их цвете, а в том, что отражалось в глубине необычайно синих радужек, наполненных алмазным сиянием. Вечность. Это слово как нельзя лучше подходит для описания взгляда Пита. В его божественных глазах таились бесконечная мудрость, сила и всемогущество. Впервые в жизни я столкнулась с тем, кто был выше меня не просто по положению, а по рождению. Это существо иной расы, и равной ему мне не быть никогда.

- Ты боишься, - констатировал он, нарушив молчание. Улыбка слегка угасла, но не исчезла.

- Признайся, это из-за тебя Габриллион находится при смерти? – задала я следующий вопрос, недовольно сверкнув глазами.

- Да, мое сокровище, - вновь признался Пит. – Неужели тебе жалко этого…человека? – выдавил он последнее слово, пропустив его сквозь зубы как сквозь сито.

- Нет, но ведь я просила тебя не убивать его, говорила, что смерть царя доставит мне кучу неприятностей, - хоть я и старалась говорить без упрека в голосе, но напряжение выдало меня, и слова звучали с вызовом.

- Разве он умер? – озорно вскинул бровь Пит, и от этого жеста лицо его неуловимо преобразилось. Оно уже не было таким жестким и напряженным.

- Нет, но…

- Адель, - мягко прервал меня Пит, но даже от этой мягкости я мгновенно умолкла, - ты мать моего ребенка, - с расстановкой произнес бог. – Плод в твоем чреве – мое самое ценное сокровище, как и ты сама. Я помню, в каком состоянии ты была, когда обратилась ко мне в той часовне, радость моя. Помню твой отчаянный плач, твои слезы и удушающую безысходность. Именно Габриллион довел тебя до истерики, именно его действия и слова толкнули тебя на то, на что ты никогда не решилась бы прежде. А теперь подумай и скажи мне: могу ли я позволить этому животному общаться с тобой в этот период, когда в твоем теле растет наш ребенок?

- Но его болезнь может привести к дворцовому перевороту, а это… - я не договорила, Пит жестом заставил меня замолчать.

- Адель, - терпеливо выдохнул он, намекая на то, что я говорю глупости, - ты больше не должна переживать о политической обстановке во дворце, слышишь меня? Забудь об этих мыслях, просто выброси их из головы, как ненужный мусор. Я сам решу все эти проблемы, - он подался вперед, своими синими глазами будто заглядывая мне в душу. – Все, что должно занимать тебя – это ты сама и наш ребенок. Всё. Развлекайся, гуляй, читай, капризничай, делай всё, что угодно, но только не переживай. Даю тебе слово: никто не свергнет твоего мужа раньше времени, - произнес он странную фразу. – Никто не причинит тебе вреда, потому что не успеет этого сделать. Как только кто-то из твоих врагов надумает причинить вред тебе или ребенку, я уничтожу этого безумца быстрее, чем он успеет пикнуть. А ты, мое сокровище, даже не узнаешь об этом, - Пит  нежно поддел кончик моего носа, ободряюще при этом подмигнув.

- Постой, - я закрыла глаза и потерла пальцами виски, пытаясь обдумать его слова. – Но как ты можешь уничтожить моих врагов так, чтобы это не стало заметно? Как ты избавишься от Серпенты, если она что-то предпримет? Сегодня в спальне Габриллиона она набросилась на меня и едва не избила, а тебя не было рядом, Пит. Если бы не отец, она бы оттаскала меня за волосы.

К моему изумлению, после этих слов мужчина громко и открыто рассмеялся, как смеются над хорошим анекдотом. Мягкий и звонкий, его смех задел что-то в глубине моей души, заставив меня невольно улыбнуться. Удивительно, каким приятным может быть один лишь мужской смех. Все подозрения и плохие мысли мгновенно улетучились из головы.

- Адель, душа моя, неужели ты думаешь, что твой отец, до этого ни разу не защитивший тебя, вдруг за секунду осмелел? – спросил он, смотря на меня как на неразумного ребенка, который не понял очевидных несостыковок, доступных любому взрослому.

- Ты как-то повлиял на него? – медленно спросила я, пытаясь воссоздать события в своей памяти. Там были я, отец, Серпента и несколько лекарей, копошащихся возле царя Севера.

- Считай, что да, - вздохнул Пит. – Серпента – интересный фрукт, не спорю, но впредь она не осмелится так нападать и даже извинится перед тобой. Она очень привязана к царю, вот и не выдержали нервы. Старайся поддерживать с ней нейтралитет, и все будет хорошо.

- Ты что-то знаешь о ней? – я вновь заглянула в синие глаза бога. Где-то в груди неприятно кольнула ревность из-за столь снисходительного отношения к любовнице царя.

- Я много всего знаю, - туманно отозвался Пит, не желая развивать эту тему. – Серпента умна и коварна, всегда просчитывает события на годы вперед. Она понимает, что её мужу нужен законный наследник, так что врагом тебя не считает. Она не будет вредить твоей беременности и ребенку, тем более, когда все ее внимание приковано к больному любовнику.

- Знаешь, можно подумать, что ты ей симпатизируешь, - с плохо скрываемым недовольством произнесла я и тут же пожалела о своих словах. Пит расплылся в довольной улыбке, обнажив белоснежные зубы и тихо рассмеявшись себе под нос. Он понял, что я приревновала его к Серпенте быстрее, чем я сама осознала свои чувства. А имею ли я на это право? Могу ли считать Пита своим мужчиной?

- Адель, пусть ты не моя жена, но смею тебя заверить: в моей жизни ты единственная женщина, - сказал он, и мне сразу стало легче. Комок в груди рассосался, а дыхание вновь сделалось глубоким и ровным.

- Спасибо тебе за букет, - тепло улыбнулась я, подвинувшись чуть ближе к Питу. Он быстро среагировал на это движение и обнял мои плечи правой рукой, прижав к себе вплотную. Мой нос коснулся его обнаженной шеи, рука легла на твердокаменную грудь, а в памяти замелькали неприличные картинки.

- Если он тебе понравился, то я готов присылать такие хоть каждое утро, - шепнул он мне на ухо, игриво коснувшись носом моего виска.