Мать наследника

Глава 19

Пит ничего не ответил. Лишь его насмешливая ухмылка, в которой нечеткой ноткой промелькнуло уважение, была мне ответом. Пока бог пребывал в мрачных раздумьях, а моя подруга лежала без чувств на противоположном сидении, я обдумывала предсказание Марьи. Если я правильно интерпретировала ее слова, то под образом кабана имеется в виду мой муж Габриллион. Именно он ассоциировался с этим грозным зверем, и даже более того: в его спальне висело чучело из кабаньей головы. Под волчонком она подразумевала моего ребенка, сына бога власти и могущества. Волк – олицетворение Юпетрариуса, а волчонок, соответственно, это его сын. Но что за лань? Неужели я? И о каком преступлении шла речь? Неужели бог мог в прошлом совершить преступление? Что за наказание? Кто та самая прекрасная и трепетная лань, что будет жить в его сердце и разобьет его?

Даже странно, что меня совсем не удивило появление Пита в образе стражника. Где-то в глубине души я понимала: он могущественен до безумия, и ожидать от него можно всего. Он следит за мной, ему известен каждый мой шаг, однако Пит не захотел или не смог остановить меня на пути к ясновидящей. Сейчас, глядя на то, как он злится, я склонна думать, что он именно не смог, то есть не имел возможности помешать мне. Может, не так уж он всесилен, как я думала раньше?

Мы приехали во дворец удивительно быстро, и за все время никто из нас не проронил ни слова. Как только карета остановилась, Пит выскользнул из нее и, придерживая дверь, подал мне руку. В этот же миг Клара вздрогнула, проснулась и резко села. Вид у нее был бодрый и собранный, в глазах не просматривалось ни намека на сонливость и заспанность. Девушка будто и не поняла, что все это время спала.

- Мы уже приехали? – она удивленно похлопала ресницами, глядя на открытую дверь. – Как быстро.

- Ваше Высочество, прошу, выходите, - голос Пита звучал ровно и бесцветно, а взгляд, устремленный на меня, выражал твердость и…желание отшлепать меня. Иначе истолковать его я не смогла.

Гордо вскинув голову, я подала ему руку, вложив свои пальцы в кружевной перчатке в крупную мозолистую ладонь Пита. Он среагировал мгновенно и крепко сжал их, вызвав у меня невольную ассоциацию с мышеловкой. Бог в одеждах стражника помог мне спуститься по маленьким ступенькам, внимательно следя за тем, чтобы я не оступилась и не упала. Это проявление заботы и желание оградить меня вызвало урчащее чувство в глубине груди, улыбка невольно тронула мои губы.

К моему удивлению, Пит не помог также спуститься Кларе. Как только я ступила на землю, он тронулся за мной, держась намного ближе остальных стражников. Моя подруга недовольно фыркнула, но вслух ничего не сказала, и из кареты ей помогал выбраться уже другой молодой человек. Пита интересовала только я.

- Вы можете быть свободны, - сказал он остальным стражникам. – Я сам провожу царевну до её покоев.

К моему удивлению, никто не возразил ему и не поинтересовался, с какой стати незнакомый мужчина приказывает им. Более того, все без исключения воины повиновались и свернули в противоположную сторону, уводя с собой мою подругу. Пит не стал изменять привычкам и, обхватив меня за талию, вновь неведомым образом переместил нас в мою спальню. Мы остались наедине, и я внутренне приготовилась к отповеди и зачитыванию нотаций, но, как всегда, ошиблась.

- Значит так, женщина, - сурово начал он, стоило нам остаться наедине. Я оценила это его «женщина» вместо привычных «мое сокровище», «моя жизнь». – Ты носишь в своем чреве МОЕГО ребенка! Уясни это уже. Я не потерплю твоей беспечности! Пусть ты совсем юна, но ведь должна же понимать, что можно делать, а что нельзя! Как тебе хватило ума направиться в трущобы, где обитают одни бедняки?! А если бы там была засада?! А если бы оголодавшие оборванцы набросились бы на вас?!

- Прекрати! – не выдержала я и закричала, топнув ногой от негодования. – Я что, отправилась туда пешком и с зонтиком?! Мы с Кларой взяли целый отряд вооруженной до зубов стражи. Нам ничего не угрожало! Никто не мог предположить, что эта гадалка вот так умрет, - я перешла на хриплый шепот, вспомнив её мертвые белесые глаза. Жуткое и отвратительное зрелище. – Ничего ведь не случилось…опасного.

- Аделия, мать моего будущего ребенка! – окончательно потеряв терпение, Пит перешел на полноценный крик. – Если ты ещё раз своей глупостью доведешься себя до обморока, клянусь, я…! – он запнулся, спешно придумывая мне наказание. Его задумчивое и напряженное лицо с поджатыми губами выглядело так умилительно-комично, что я не выдержала и рассмеялась:

- Что ты мне сделаешь? – по-доброму смеясь, спросила я. – Что ты можешь? Силу применять не решишься, клятву не нарушишь, а больше мне ничего и не страшно…

Я не успела договорить, когда разгневанный бог запечатал мне рот пылким поцелуем, властно сминая мои губы и прижимая меня к своему телу крепкой рукой. Руки сами легли на его крутые плечи, губы принялись отвечать на поцелуи с завидным энтузиазмом, а низ живота налился сладкой тяжестью. Жар ссоры превратился в жар любовный, распаляя нас обоих изнутри и сжигая все обиды.

- Нет, Адель, - неожиданно Пит разорвал поцелуй и покачал головой. – Нельзя, моя незабудка, нельзя… Пока ты беременна, я не прикоснусь к тебе, - решительно заявил он и выпрямился в полный рост, лишая меня возможности дотянуться до его губ даже на цыпочках. - Как ты себя чувствуешь? – выдохнул Пит, по-прежнему держа правую руку на моей талии. Он не сжимал меня, не удерживал, лишь слегка приобнял крепкой рукой, а я и не думала отстраняться. Стояла, касаясь плечом его груди и вдыхая завораживающий мужской запах.

- Не могу перестать думать о предсказании гадалки, - призналась ему, покачав головой. Страсть медленно рассеивалась, желание отпускало меня. – Пит, о каком преступлении она говорила?  Расскажи мне.