Меч,и магия и... ведьма

Меч, магия и... ведьма

Олег Леконцев

Меч, магия и…

ведьма

Пролог

Двухголовый могучий огр, одетый в белую. маслянистую кожу собственного производства и набедренную тряпку – последний писк моды орчьей цивилизации, –ухмыльнулся, ударил здоровенным кулаком по человеку и свирепо взревел в две глотки. Это был вмбец! Пусть боевые стальные доспехи, усиленные кожаными и деревянными прослойками, выдержали, зато сам рыцарь в моем лице кубарем полетел с коня на землю, получив добротный удар. Оный фактор воздействия привел к тому, что, ломая бедные кости и повреждая несчастные внутренние органы, я выпал в аут. Это вам не участвовать в дискуссии на тему «домашний хрен и марсиане: возможные пути и перспективы взаимодействия» с ласковыми старушками - ведьмами и стариками - гладиаторами. Эх!

Компьютерная игра закончилась, прощально мигнув на мониторе ноутбука. Что делать, ведь работающая программа зафиксировала (мне, кажется, достаточно злорадно), что, как говорится, состояние игрока не совместимо с жизнью и помахала виртуальной ручкой. Он был неизлечимо искалечен огром и неподвижно лежит на сырой земле. Аминь. Пусть земля ему (то есть виртуальному мне) будет прахом!

Тьфу! Game over! Запускай снова, слабак, раз играть не можешь и песок из тебя сыплется, как из «Камаза», направляющегося из песчаного карьера с грузом кварцевого сырья по грунтовой кочковатой дороге. Это тебе не молодых безграмотных лохов на лекциях разводить.

Хотя молодых все разводят. А государство и не молодых. Это называется бережное отношение к населению. М-да…

Впрочем, что это он все о грустном и печальном, как безногий инвалид в последний год жизни. Пусть враги и недруги страдают, а он еще живет и не собирается отправляться на тот свет.

Игорь Сергеевич Корнеев, доцент небольшого провинциального педагогического вуза, мысленно чертыхнулся, а затем нецензурно выругался. Все равно излучение его мозга никто не контролировал, а ему очень хотелось снизить уровень эмоционального напряжения.

Во рту инстинктивно накопилась слюна в верблюжьем желании с досады сплюнуть на кого-нибудь, хоть на собственное изображение в зеркале. И только отрезвляющее понимание, что ты находишься в помещении светлого прошлого – на кафедре истории и чего-то там еще (в напрасном желании сэкономить ректорат педагогического института тупо ликвидировал все гуманитарные кафедры и довеском присоединил их к кафедре истории, одновременно изрядно сократив число доцентов и из числа историков, и из числа гуманитариев). Был бы результат!

А сам он все-таки практически уже немолодой доцент пятьдесят лет со взъерошенной седоватой бородой и авторитетом культурного человека и наставника. При чем под авторитетом в данном случае имеется не пухленький животик, как это часто подразумевается самодеятельными шутниками от станка, а честно наработанный моральный и научный имидж. Именно из-за этого студенты и, главным образом, студентки (специфика педагогического образования!) такого поведения совершенно не поймут и будут очень шокированы.

Ну и не надо! Тем более, играл Игорь Сергеевич на кафедре незаметно, так сказать, инкогнито, повернув экран ноутбука от всех окружающих, и, выключив звук, в окне между умной лекцией и заумным семинаром. Не надо шокировать людей, а также не людей в виде студентов и вроде бы коллег по кафедре. Все они – и его превосходительство заведующий кафедрой (хи-хи), его милости доценты (хе-хе), студенческая мелюзга (хм-хм) и прочие случайные личности, которые по каким-то причинам оказались здесь – думали, глядя на его серьезное, задумчивое лицо а-ля Карл Маркс (не тот, который только начал писать «Капитал», а уже после него, при создании четвертого черновика письма Веры Засулич), что он накоротке, в окне между занятиями, пишет монографию, или, по крайней мере, серьезную статью для опубликования в научной периодике. Благо у него их уже было достаточно (и монографий, и статей) и он широко известен очень узкому кругу читателей научной литературы.